Страница 14 из 28
Из Греции направился Андрюха в Санкт-Петербург. И к дому ближе, и давно хотел побывать, потому что наслышан был, что называют этот город культурной столицей, а люди там добрые и отзывчивые, и всегда покажут самую короткую дорогу до Крестов или до других достопримечательностей, или до нужной автобусной остановки. И в чудесном городе Санкт-Петербурге, прямо в аэропорту, на прилавке обнаружил он вожделенную черную шляпу, а выйдя из здания, сразу уткнулся в черный джип.
Целых пять минут, не веря своей удаче, махал Андрюха перед лобовым стеклом стодолларовой бумажкой, подпрыгивая и выкрикивая название конечного пункта, пока не догадался, что для столичных джипов сто долларов – не очень большие деньги. Скупо вздохнув, добавил он еще полтинник и требовательно постучал по капоту. И тогда, наконец, выбрался из кабины гражданин ужасающе толстомордой наружности, и ухватил он огромными волосатыми ручищами Андрюху за новую шляпу, и надвинул ее зачем-то Андрюхе по самые плечи, превратив в воротник, сквозь который голова с треском вылезла наружу и растерянно захлопала глазами. А потом, видно, все же вспомнив об исторически присущем гостеприимстве, развернул Андрюху культурный петербургский человек в противоположном от джипа направлении, ткнул коротким пальцем в сторону автобусной остановки и напоследок дал такого страшного пинка, что не устоял Андрюха на ногах и еще метра два тормозил животом по асфальту.
И поехал Андрюха из аэропорта в простом автобусе, и в этом автобусе нашлись все-таки по-настоящему культурные люди, которые подробно и бескорыстно объяснили, где можно найти другую шляпу и недорогую гостиницу. А уже в гостинице ему подсказали, что аренда джипа стоит не меньше пятисот долларов в сутки, и шофер потянет, минимум, на стольник. Но можно попробовать поискать не в прокате, а в частных охранных агентствах – все равно им больше делать нечего. Кстати, вот у Клаши с третьего этажа один такой в соседнем подъезде обосновался – чуть ли не каждый день то джип под окнами стоит, то «Мерседес». И живет Клаша совсем недалеко, почти что рядом, от гостиницы в трех остановках…
***
– Всего три дня, дружище! И еще ночь – туда, ночь – обратно. У меня деньги с собой – ты не бойся. Пятьсот в сутки плачу, как положено. Если мало – давай торговаться.
Во второй половине лета у меня постоянно возникает острый дефицит с клиентами. Субъекты права, обычно находящиеся по разные стороны баррикад, летом объединяются в единый поток, мчащийся за город по шоссе или рельсам. Злобные и безжалостные преступники, уронив скупую мужскую слезу на грядку с засохшей от заморозков рассадой, вдруг начинают думать, что все садоводы, и даже те, которые менты – тоже люди (во всяком случае, никому из братвы пока еще не удалось научно доказать обратное). И в таком сентиментальном анабиозе грабители и душегубы находятся до самого конца сентября, пока не выкопают картошку, свою и соседскую. С понижением температуры и затянувшимися дождями это лирическое настроение, к счастью, проходит, иначе частные детективы сидели бы без заработка круглый год.
Ну, а с такими клиентами, которые предлагают просто прокатиться за пятьсот долларов в сутки, дефицит всегда. Тем более, что до конца сентября оставалось целых три недели. Я посмотрел на его теребившие поля шляпы руки – красно-коричневые, покрытые еще незажившими ссадинами и ожогами, и покачал головой.
– Не жалко тебе полторы тысячи просто так выбросить?
– Жалко. А что поделаешь – мечта у меня такая, – обреченно признался он. – Э-э-х, нашел бы я Серегу, он бы меня бесплатно отвез.
– На это даже не рассчитывай! Бесплатно возят только клубнику собирать. Джип я тебе найду. – Я подумал, что Чарик не откажет мне в этой маленькой просьбе, а если и засомневается, я скажу ему забытое волшебное слово: «дружище». – Но сначала кое-что уточним. Я тебя везу. Туда и, если захочешь, обратно. И мечту твою исполню. Но имей в виду: охранять я тебя не буду. Если затеешь драку у себя на истерической родине, я и пальцем не шевельну. Зато без охраны тебе это удовольствие будет стоить не пятьсот, а шестьсот. Деньги вперед… – Не более пары секунд я наблюдал за его обиженно вытягивающимся лицом, после чего заключил: – За все три дня и две ночи. Вместе с джипом. Надевай шляпу, снимай плащ и поехали.
***
К утру мы были в Приволжске. Сначала заехали в кафе с интерьером общепитовской столовки и с предсказуемым названием «Приволжское», где Андрюха снял целый зал, потом короткими бросками продвигались по городку, от дружбана к дружбану, от товарища к товарищу. Потом поехали к Андрюхиным «старикам». Несмотря на мои опасения, Андрюха вполне еще держался на ногах, оставив силы для основного мероприятия.
Наконец, наступил долгожданный час «Икс». Долгожданный для Андрюхи и для меня, и, как только окруженный восторженной свитой клиент исчез за стеклянной дверью, я откинул назад спинку кресла и уснул.
Через пару часов я проснулся, достал из бардачка бутылку с водой и вылез из кабины, чтобы хоть немного размяться. Из кафе доносилась музыка и приглушенный смех. Похоже, все шло хорошо, и благодарные гости Андрюху еще не били.
Веселая компания вывалилась из дверей. Андрюха шествовал во главе, пьяненький, уважаемый и счастливый. Его мечта сбывалась. Он щедро делился своей радостью с друзьями, и даже шляпа сидела на чьей-то чужой голове.
– Иди к нам, Виктор! Я тебя с нашими девчатами познакомлю!
– Иду, босс. Спасибо за доверие, босс.
В течение часа Андрюха еще трижды выходил курить. Его окружение менялось, но всякий раз следом за ним выходила миловидная русоволосая девушка с большими тревожными глазами и молча стояла у него за спиной, прижавшись к стене. Я наблюдал за ними из кабины. Потом снова задремал.
Разбудил меня звон разлетающегося стекла. Звук был резкий и громкий, спросонья мне даже показалось, что стекло взорвалось в джипе. Я вскинулся и затряс головой, стряхивая оцепенение.
Хрипящий ком тел выкатился из кафе на улицу вместе с неуспевшей открыться стеклянной дверью и распался на несколько пульсирующих клубков. Судя по всему, банкет приближался к логическому завершению.
Я поискал глазами Андрюху, но не нашел. Да и трудно было разобрать в скупых отблесках фонарей, кто есть кто. Ну, что ж, я его предупреждал.
И все же одного участника битвы мне удалось узнать. Худенькая девчушка коршуном бросалась на спины дерущихся, пытаясь пробиться внутрь, в самую гущу событий. Ее стряхивали, отталкивали, но она вновь и вновь повторяла свои бесплодные попытки. Потом ее толкнули особенно сильно, она не удержалась на ногах, упала, схватилась за коленку и заплакала.
Я распахнул дверь, выскочил из машины и ринулся в бой.
Врезавшись в ту самую кучу тел, которую так самоотверженно штурмовала русоволосая девушка, я наконец-то увидел Андрюху. Он сидел на асфальте, согнувшись и закрыв голову руками. Об него спотыкались и падали, пинали по бокам, промахивались, не причиняя ни особого вреда, ни особой пользы. Мой прорыв оказался успешным, но, когда я подхватил Андрюху под руку и потянул вверх, приуставшие ратники разглядели чужака, и драка вспыхнула с новой силой.
На моей стороне была кое-какая подготовка, а также отсутствие высокой концентрации алкогольных паров в мозгу, поэтому образовавшийся вокруг Андрюхи локальный конфликт мне удалось погасить довольно быстро и безболезненно.
Самоотверженная девчонка вцепилась в Андрюху и тащила его в сторону джипа. Со стороны кафе раздался истошный крик: «Мочи урода!» Облегченно вздохнув, я решил, что приспешники Андрюхиной мечты нашли себе другой объект для выражения признательности, и двинулся девчонке на помощь. Участники сражения прекратили лупить друг друга и кинулись на меня.
Две машины с включенными синими мигалками подоспели, как и водится, в самый последний момент. Приволжские менты не разбирали, кто – урод, а кто – красавец, и мочили всех подряд. Мне удалось, воспользовавшись всеобщей сумятицей, добежать до машины. Андрюха со своей заступницей уже сидели внутри. Я запрыгнул в кабину, поднял стекла и запер двери. Кажется, спектакль окончен, и скоро на сцену упадет занавес. Только бы никто не вышел на «бис».