Оффлайн

В непосредственной близости от заграждения располагалась дверь, и за ней открывалась временная столовая. Помещение площадью в сорок квадратных метров, как пояснил Йоханнес, планировалось позднее отвести под библиотеку. Вдоль стен стояли высокие, еще пустые стеллажи из светлого дерева, на полу лежал темно-синий ковролин, как в номере Йенни. Для гостей поставили массивный, длинный стол, накрытый белой скатертью; по обе его стороны стояли по пять стульев. Одиннадцатый стул располагался во главе стола.

Рядом на небольшом столике были приготовлены две стопки тарелок и два деревянных ящика с приборами. Возле них стояли четыре металлических контейнера, а под ними горели чайные свечи.

– Прошу. – Йоханнес указал на маленький стол. – Накладывайте себе сами и занимайте места. Обеденным залом это можно назвать лишь условно, но, по-моему, здесь очень даже уютно. И, что намного важнее, я знаю с нашего пробного посещения, что Эллен и Нико прекрасно готовят. Приятного аппетита всем.

На ужин был гуляш из дичи в соусе из темного пива с клецками и красной капустой. Каждый накладывал себе, сколько нужно, и Йенни, верная призыву познакомиться с другими поближе, направилась к свободному месту рядом с Сандрой. «Возможно, – решила она, – тихая и скромная женщина будет рада, если кто-то проявит инициативу».

И действительно, когда Йенни спросила, можно ли присесть рядом, Сандра улыбнулась и кивнула.

Йоханнес не обманул – еда и в самом деле оказалась превосходной.

– Интересно, как сюда будут доставлять продовольствие… – подумала вслух Йенни, глядя, как Давид и Анна усаживаются напротив них.

– Вопрос хороший, – отозвалась Сандра. – Я об этом еще не задумывалась.

– Вертолетом, конечно, – вмешался Давид, расправляя салфетку на коленях. – Если здесь хотят устроить рай на земле, то нужны первоклассные напитки и еда. Икра, шампанское – все, чего требует избалованная душа. И все это, скажем… на двести человек? В рюкзаке столько не притащишь.

– Да, – поддержала его Анна, – мне тоже кажется, что доставлять будут вертолетом.

При этом ее взгляд говорил красноречивее всяких слов. Йенни подозревала, что от ее неприязни к Давиду не осталось и следа. Учитывая, с каким обожанием она смотрела на него, вероятно, ее отношение к нему сменилось на прямо противоположное.

В оставшееся время они болтали о пустяках и делились впечатлениями, рассказывали, как чувствуют себя без смартфона и возможности проверить почту или заглянуть в мессенджер. При этом Давид снова всех удивил: вместо того чтобы поговорить со всеми, он предпочел подурачиться с Анной.

Так или иначе, все сводилось к тому, что это довольно странное ощущение, и без телефона легко почувствовать себя обнаженным, но все вполне терпимо. По крайней мере, на текущий момент.

После еды они вместе убрали со стола и отнесли грязные тарелки на кухню, заставленную хромированными столами и всевозможными агрегатами. Йенни догадывалась о предназначении лишь половины этих устройств.

Потом Йоханнес привел их в каминный зал, который на ближайшие дни должен был стать их кают-компанией. Комнату отделяла от фойе двустворчатая дверь. Когда провожатый отворил ее и отступил в сторону, люди хором ахнули. Йенни тоже не смогла сдержать возглас удивления. Площадью – по меньшей мере, в семьдесят или восемьдесят квадратных метров – этот зал был немногим меньше всей ее квартиры в Ольденбурге.

В открытом камине, облицованном песчаником, уже горел огонь. Вся обстановка была составлена из четырех зон отдыха, какие Йенни видела на фотографиях английских клубов прошлого столетия. В каждой зоне стоял небольшой деревянный столик в окружении четырех массивных бордовых кресел. Стены, обшитые красным деревом, превосходно передавали клубную атмосферу. У Йенни даже возникло ощущение, что в воздухе стоит запах виски и сигар.

– Мое почтение, – произнес Давид, заметно впечатленный, – стильно, нечего сказать.

Йенни прошлась по залу и заметила налитые наполовину бокалы с шампанским. На столе в углу стояли наготове бутылки со всевозможным алкоголем и подходящие для них стаканы. Она различила джин, «Кампари», водку и несколько бутылок виски, который сама терпеть не могла.

Йоханнес указал на напитки.

– Прошу, угощайтесь. Небольшой приветственный жест за счет заведения и заодно же импровизированный бар. Ни в чем себе не отказывайте.

Когда у всех было налито, они выпили и устроились в удобных креслах. Только Эллен осталась стоять.

Она дождалась, пока все усядутся поудобнее, затем постучала ручкой по бокалу, и разговоры смолкли.

– Итак, мм…

«Бедняжка, – подумала Йенни, устроившись в компании Флориана, Анники и Маттиаса, – совсем струсила. Придется ей как-то справляться с этим, если она хочет заниматься в той сфере, где приходится постоянно выступать перед аудиторией».

У нее самой за плечами осталось немало конференций, и она не понаслышке знала, каково это поначалу представлять проект аудитории и сознавать, что не все безоговорочно его одобрят.

– Хотелось бы вкратце обрисовать вам наш план. – Эллен нервно переступила с ноги на ногу. – Сегодня у нас выдался напряженный день, и предлагаю завершить его за приятным общением. Будет неплохо, если вы поделитесь своими ощущениями, как вы чувствуете себя без Интернета и электронных устройств. Утром после завтрака мы устроим небольшую вылазку на снегоступах, а к нашему возвращению будет готов чудесный суп. Время после обеда в вашем распоряжении. И мы вам еще не сказали, что рекреационная зона также отреставрирована. С пяти часов начнут топиться сауны, и вы сможете их посетить. Доступны привычная сауна, сауна с пониженной температурой и парная. Да, и в шесть часов мы начинаем готовить. Если у кого-то есть желание помочь, милости просим на кухню.

Эллен собралась уже сесть, но, очевидно, о чем-то вспомнила и вскинула руку.

– Да, вот еще что. В каждом номере на столике лежат опросные листки в папках. Речь все о том же: как проходят для вас дни цифрового детокса, как вы себя чувствуете, чего вам больше всего недостает, и все в этом роде. Было бы здорово, если б вы каждый вечер заполняли по одному такому листку. На этом у меня все. Благодарю.

Кто-то у Йенни за спиной захлопал, но сразу затих, поскольку никто его не поддержал. Эллен села в свободное кресло рядом с Нико и Томасом.

– Что ж, тогда я начну, с вашего позволения, – заговорил Йоханнес, вероятно, чтобы растопить лед и приободрить остальных. Сандра, которая сидела напротив, взглянула на него с интересом.

– Не прошло и пятнадцати минут с тех пор, как мы отдали телефоны, а я уже полез в карман, чтобы сделать фото. Само собой, в кармане ничего не было, и когда я подумал, что придется прожить без телефона пять дней, мне стало немного не по себе. Когда мы причалили в Санкт-Бартоломе, меня и вовсе охватила паника. Должен признаться… – Он выдержал паузу. – Я подумывал о том, чтобы оставить смартфон при себе. На всякий случай. И потому, что я не бронировал этот детокс-тур, а лишь сопровождаю группу. В конце концов, на мне лежит ответственность. – Снова пауза. Йоханнес подался вперед, уперся локтями в бедра и сложил ладони так, словно собрался помолиться. – Понимаете? Я начал выдумывать причины, почему должен был оставить при себе этот проклятый телефон. И все это казалось мне вполне убедительным. Классический синдром отмены, как с алкоголем или наркотиками.

– А теперь? – спросил Нико, когда очередная пауза перешла в неловкое молчание. – Как ты теперь себя чувствуешь?

– По пути сюда, когда мне на глаза впервые попался хороший кадр, я не стал машинально хвататься за телефон, а просто подумал: как жаль, что нельзя сделать фото. Когда идти стало тяжелее, сосредоточился на том, чтобы не выдохнуться. Все-таки я постарше вас. При этом совершенно позабыл про телефон. Пока мы здесь, еще ни разу о нем не вспомнил. И это прекрасно.

– Мне кажется, это эффект Павлова, – высказала свои мысли Йенни.

Анника приподняла брови.