Страница 174 из 210
Было поздно; в форту пробило двенадцать; Портос и Арамис были обременены золотом и оружием. Они шли по прибрежной пустоши, тянувшейся от мола до самого входа в пещеру; каждый шорох заставлял их настораживаться, так как они опасались засад.
Слева тянулась дорога, которой они тщательно избегали. Время от времени на ней появлялись беженцы, выгнанные из расположенных в глубине острова домов грозным известием о высадке королевских солдат. Укрываясь за скалами, Арамис и Портос ловили слова этих несчастных, трепетавших за свою жизнь и уносивших на себе самое ценное из своего скудного скарба, и старались извлечь, вслушиваясь в их горестные стенания, полезные для себя сведения.
Наконец после поспешного перехода с несколькими остановками, к которым их побуждала осторожность, Арамис и Портос достигли глубоких пещер, куда предусмотрительный ваннский епископ распорядился перекатить на катках добротный баркас, способный в это спокойное время года выдержать плаванье по открытому морю.
– Дорогой друг, – сказал Портос, отдышавшись до того шумно, что можно было подумать, будто по соседству кто-то раздувал кузнечные мехи, – вы, кажется, упоминали о трех слугах, которые должны сопутствовать нам. Я их что-то не вижу. Где же они?
– Вы их и не могли бы увидеть, дорогой Портос. Они дожидаются нас в пещере и сейчас, надо полагать, отдыхают после столь утомительной и хлопотливой работы.
И Арамис остановил Портоса, который собрался было спуститься в пещеру.
– Нет, Портос! Позвольте мне пройти первому. Дело в том, что вы не знаете условного знака, о котором я договорился с моими людьми, и они, не слыша его, вынуждены будут стрелять или, пользуясь темнотой, бросят в вас нож.
– Идите, дорогой Арамис, идите вперед, вы, как всегда, – воплощенная мудрость и осторожность. К тому же я снова ощущаю слабость в ногах, о которой я уже говорил.
Усадив Портоса на камень у входа в пещеру, Арамис, пригнувшись, проник в нее и закричал по-совиному. Из глубины подземного хода ему ответило жалобное воркованье и едва различаемый вскрик. Арамис осторожно пошел вперед и вскоре был остановлен таким же криком совы, как тот, которым епископ первым возвестил о себе. О ют крик раздался в десяти шагах от него.
– Вы здесь, Ив? – спросил епископ.
– Да, монсеньер. Генек и сын также со мной.
– Хорошо. У вас все готово?
– Да, монсеньер.
– Идите к выходу из пещеры, мой славный Ив. Там вы найдете господина де Пьерфона; он отдыхает, устав от ходьбы. Если окажется, что он не в силах передвигаться самостоятельно, возьмите его на плечи и принесите сюда.
Три бретонца пошли исполнять приказание. Но предусмотрительность Арамиса оказалась излишней. Отдохнувший Портос уже начал спускаться по подземному ходу, и его тяжелые шаги гулко отдавались под сводами, опиравшимися на естественные колонны из гранита и кварца.
Как только барон подошел к епископу, бретонцы зажгли захваченный ими с собою фонарь, и Портос уверил своего друга, что он чувствует в себе столько же сил, как всегда.
– Осмотрим баркас, – сказал Арамис, – и прежде всего проверим, все ли туда уложено.
– Не подносите слишком близко огня, – предупредил хозяин баркаса, которого звали Ив, – так как, следуя вашему предписанию, я поместил под кормовою скамьей бочонок пороху и заряды для наших мушкетов, которые вы прислали мне из форта.
– Хорошо, – согласился Арамис.
И, взяв в руки фонарь, он тщательно осмотрел баркас, с предосторожностями человека не робкого, но вместе с тем и не закрывающего глаза на опасность.
Лодка была длинная, легкая, небольшого водоизмещения и с узким килем – одним словом, из тех, какие всегда так искусно строили на Бель-Иле. У нее был высокий борт, она была устойчива, и подвижна, и снабжена щитами, из которых во время дурной погоды сооружалась своего рода палуба, защищающая гребцов от волны.
В двух плотно закрытых ящиках под носовой и кормовой скамьями Арамис нашел хлеб, печенье, сушеные фрукты, большой кусок сала и порядочный запас воды в бурдюках; всего этого было совершенно достаточно для людей, которые не собирались уходить далеко в открытое поре и в случае необходимости имели возможность возобновить свои продовольственные запасы.
Оружие – восемь мушкетов и столько же пистолетов – находилось в отличном состоянии и было заранее заряжено. На всякий случай здесь были еще запасные весла и небольшой парус.
Осмотрев все эти вещи и выразив свое удовлетворение, Арамис сказал:
– Давайте обсудим, дорогой Портос, как нам быть с нашим баркасом: попытаемся ли мы протащить его через неизвестное нам устье пещеры, следуя по имеющемуся в ней спуску, пли, быть может, лучше перекатить его на катках под открытым небом, проложив через вереск дорогу к берегу, который образует тут невысокий обрыв – но выше двадцати футов, – причем прямо под ним хорошее дно и вода, достигающая во время прилива глубины в двадцать пять – тридцать футов.
– Тут дело не только в этом, монсеньер, – почтительно проговорил Ив.
– Но я думаю, что, двигаясь по спуску в полнейшей тьме, мы не сможем с такою же легкостью обращаться с нашим баркасом, как если изберем путь под открытым небом. Я хорошо знаю тот берег, о котором вы говорите, и могу вас уверить, что он гладок, как садовый газон. Пещера же забита камнями; кроме того, монсеньер, устье ее, выводящее к морю, настолько узко, что наш баркас, может статься, и не пройдет.
– Я произвел обмер, – сказал ваннский епископ, – и знаю наверное, что он безусловно пройдет.
– Хорошо, монсеньер, соглашаюсь с вами, но ваше преосвященство знает, разумеется, и о том, что, если мы не свалим большого камня – того самого, под которым всегда проходит лисица и который загораживает собой устье, словно огромная дверь, – нам не протащить лодки к воде.
– Свалим, – успокоил их Портос, – это сущие пустяки.
– О, я знаю, что монсеньер обладает силою десятерых, только это будет трудно даже ему.
– Полагаю, что наш хозяин прав, – возразил другу Арамис, – попробуем протащить баркас по вересковой поляне.
– Тем более, монсеньер, – продолжал рыбак, – что нам никак не выбраться в море до наступления дня – столько еще у нас дел впереди. А когда рассветет, нам придется поставить где-нибудь повыше, над нашей пещерой, зоркого караульного – это совершенно необходимо – чтобы следить за движением подстерегающих нас врагов.