Страница 2 из 11
Ну, скучно же уже, право слово. Одно и то же, одно и то же. Сколько можно?
Я, лично, хочу разнообразия. А разнообразие мне сулило лишь белое пятно над моей засасываемой в черное болото страданий, тушкой.
Поэтому, кое – как сфокусировав свое сознание на этом стремлении к новизне, я впервые расслабилась в этой яме тьмы, приняв позу морской звезды. А расслабившись, перестала испытывать тот запредельный дискомфорт, который дарили мне боль и страх. И перестав его испытывать – захотела взлететь ввысь, поскольку освободилась энергия на что-то еще.
Скука и любопытство потеснили кошмар и ощущение беспомощности, пробудив стремление двигаться вперед, к чему-то новому и более интересному, чем хорошо изученное мною царство ужаса и страданий.
Правда , мое Я было совсем не уверено, в моем же умении летать. Но, решив для себя, что если у меня это и не получится, так я хоть расслабленно покачаюсь на смолистых волнах черной мглы, наблюдая за белеющим пятном верха, поскольку это все равно сто пудово будет интересней, чем бесконечные полеты вниз, в объятьях демонов боли, которые мне уже приелись по самое не балуйся.
А тут все же, какая-никакая, но новизна возникает в моем времяпровождении.
И так, до определенной поры я и плавала, словно бумажный кораблик в джакузи.
Пока в один момент, вдруг не взмыла вверх, несясь вперед, словно выпущенная из ствола реактивной установки, ракета, стремглав вырвавшись и из темноты небытия, и преодолев белый туман бессознательного.
Почему? Не знаю. Так вышло. Теоретически…
Видимо надоело плавать, словно кусок непонятно чего, в проруби. А раз надоело, то появился стимул к действию. А отдых от ставших моими постоянными спутниками: страха, тьмы, одиночества и боли, добавил сил для реализации желания.
Плюс, пресловутый инстинкт выживания, который и придал нужный вектор моему движению.
В противном случае я ведь могла отправиться совсем в другую сторону, окончательно перестав Быть.
Но, все случилось так, как случилось и в один прекрасный день, я вновь осозналась в собственном теле.
***
В себя я приходила не спеша, потихоньку включаясь в реальность.
Сначала вернулись запахи. И в мой нос проник запах жареного мяса, запах шерсти, запах моря, запах трав, запах пота, застарелый крови и чего-то еще…, что никак моим обонянием не идентифицировалось.
Одним словом, запахов было много и они были разные.
Одни из них приятно будоражили, другие вызывали тревогу.
Затем ко мне вернулись тактильные ощущения. Я начала чувствовать мягкое, холодное, теплое, шершавое.
Потом вернулась ориентация в пространстве. И мне стало понятно, что я лежу на чем-то мягком, на животе.
Последнее меня несколько встревожило, возвращая воспоминания и пробуждая память.
Следом вернулся слух. Я слышала гул ветра, шелест травы, шорох ткани, звон посуды, скрип мебели, журчание переливаемой воды и шепот тех, кто был рядом со мной.
К сказанному, я вначале прислушивалась не особо. Мне было достаточно чуять запах Дикого, слышать его голос, в принципе. Это дарило чувство безопасности и его, на начальном этапе выздоровления, мне хватало.
Тем более, что проснувшаяся вместе со мной память, вызывала тот еще стресс у моей неокрепшей нервной системы.
Должна заметить, что кроме него, она еще вызывала и горячее желание отомстить обидчице, что в свою очередь явно способствовало моему быстрейшему выздоровлению.
Как бы то ни было, но придя в себя одной прекрасной ночью, я поняла, что ко мне возвращается и зрение.
Вначале все расплывалось у меня перед глазами, будучи словно окутано туманом.
Потом предметы стали выглядеть четче. И я смогла кое-что разглядеть.
Так, в очередной раз открыв глаза и поняв, что на этот раз, вижу все четко, я смогла определить, что на дворе, видимо ночь. И меня это как-то подуспокоило.
Не знаю, почему?
Видимо сказалась привычка бултыхаться в черной яме забытья. Но ночь мне понравилась.
Лежа на животе и не поднимая головы, я аккуратно осмотрелась. Много правда не увидела. Темные стены, темный пол. Материал из которого они сделаны не похож на камень или дерево. Скорее войлок. Темный матрас на котором я лежу. Рядом стоит что то, типа деревянной табуретки. На ней, белеет кружка, из которой идет какое-то бело – голубое сияние. Ночник? Рядом с кружкой стоит кувшин, светясь в темноте все тем же бело – голубым светом, что и чашка. Два ночника? Вряд ли…
На этом мое первое осознание себя, как чего-то собранного более-менее воедино, и закончилось. Сил было еще совсем немного, так что я просто провалилась в сон.
Но в эту ночь, это был именно сон, а не забытье. Первый сон за многие, многие дни и ночи.
Открыла глаза я уже утром, поскольку с потолка в помещение лился рассеянный свет, а в самом помещении заправляла уже не тьма, а царил полумрак.
Откуда-то сбоку одуряющее пахло мясной похлебкой. Определив, что все так же пребываю в позе на животе, я пару раз хлопнув ресницами, решая для себя дилемму : а не пора ли мне пошевелиться или я боюсь?
Нет, боли я не испытывала. Некоторый дискомфорт и ощущение стянутости кожи, это да. Было. Но возможно это обезболивающие действует? А спина еще не зажила. Или не совсем зажила. Или зажила? Дышу то я нормально. Без свиста из легких и кровавых пузырей на губах. Я ведь помню, как дышала после плетки Лассы.
Так что? Ну, тут уж – не пошевелишься, не узнаешь. Страшновато конечно. Но хочется же. А раз хочется, то…
Я открыла глаза, собираясь с духом.
Правда, восхождение воина духа по тропе решимости, пришлось приостановить не успев начать, поскольку рядом со своим лицом я увидела сначала два чернющих глаза, внимательно и с осторожностью всматривающихся в мои. А затем и белое лицо Дикого, которому собственно и принадлежали эти самые глаза.
То и другое расположилось аккурат прямо перед моей физиономией.
Он был так близко, что меня обдувало его дыханием. И это дыхание было горячо и чуть прерывисто.
Огромные, выразительные глаза внимательно и с большой долей волнения всматривались в мои.
А его губы… Луком очерченные, черные губы с зеленоватым налетом, были так близко… Прямо напротив моих.
Эти тонкие, чуть вздрагивающие ноздри точеного носа, словно вбирающие в себя мой запах.
И шелк волос над белоснежным атласом кожи.
Его горьковато – пряный запах …
Как же это меня будоражило! И как же я была рада его видеть!
«Интересно, – подумалось мне, – а если я его сейчас поцелую прямо в губы, он испугается или разозлиться?»
От пришедшей в голову мысли мне стало весело и я радостно улыбнулась, прямо в лицо Дикому.
Тот вздрогнув, чуть отстранился и все еще изучающее всматриваясь куда-то вглубь моих зрачков, подозрительно уточнил, чуть наклонив голову набок:
– Ты чего?
– Вот, думаю, если я тебя поцелую, ты разозлишься или испугаешься? – честно ответила я, решив, что с тем, кто с тобой нянчится, надо быть честной.
Так будет правильно.
В противном – это будет непорядочно.
При моих словах брови Рохана изумленно взлетели вверх, глаза округлились, он шумно вздохнул, наклоняя голову вперед и окидывая меня подозрительным взглядом. После чего, мотнув ею, словно отгоняя наваждение, видимо собирался что-то мне ответить, по этому поводу, но не успел.
Откуда-то сбоку послышался хрипловатый смех и пара хлопков в ладоши, а затем Повелитель Драконов насмешливо произнес, выходя на свет и наклоняясь ко мне, при этом остро глядя в мои глаза:
– Браво, девочка. Просто браво.
– Не, а чО? – насупив брови пробормотала я, все же слегка краснея и приподнимаясь на руках, что бы сесть (лежа я как-то ощущала себя не комфортно).
Что ж, ощущение дискомфорта разом отмело всю мою неуверенность в себе, все страхи от предстоящих телодвижений.
В одно мгновение, я просто сделала то, над чем так долго ломала голову, собираясь с духом, что бы решиться хоть на какое-то движение.