Страница 5 из 17
– Конечно, Тимош, – улыбнулась хозяйка дома. – Тима, что с тобой? Ты как-то странно выглядишь, а выражение лица у тебя такое, словно у тебя проблемы, извиняюсь, с пищеварением…
Ягодкин таращил глаза, краснел от натуги, открывал и закрывал рот, силясь что-то сказать, и, наконец, выдал:
– Точно! Я вспомнил! У меня есть такое…
– Какое такое, деточка? – с преувеличенной ласковостью спросила Регина. – Договаривай!
– У меня есть нечто похожее! Еще в прошлом сентябре я достал из нашего почтового ящика ободранную брошюрку. Там была всего пара листков, остальное было вырвано, а написанной галиматьи я не понял. Вот и хотел выбросить эту фигню, но мне очень понравилась старинная обложка и грязноватые, пожелтевшие страницы, вроде как антикварная книга. Точно не помню, что там было написано, но что-то мистическое, тогда мне было не интересно. Но сейчас припоминаю, что-то похожее на ваше. И я даже помню, где у нас эта брошюрка спрятана. Может, вам и это пригодится?
– А ты можешь сгонять домой прямо сейчас? – оживился Ио. – Мам, дядя Дима сегодня не выходной?
– Нет, скоро вернется, я отправила его забрать мои серьги из ювелирной мастерской. Приедет и сможет отвезти Тима.
– Да не получится сейчас, – сказал мальчик. – Я ключи дома забыл, а мама вернется не раньше восьми вечера.
– Значит, сделаем так, – решила Рейна. – Я сейчас решу кое-какие вопросы, а вы погуляйте пока на заднем дворе. Вечером Дима свозит тебя, Тим, домой, а потом можешь остаться у нас ночевать, только не забудь маму предупредить! Завтра приедут Маша и Костя, думаю, что вам приятно будет снова встретиться.
– Тетя Регина, а вы напишете в своей новой книге: «Спасибо Тиму Ягодкину за помощь в написании этой книги»?
– Конечно, напишу, мой тщеславный друг, – пообещала писательница, думая уже о чем-то своем…
… Видимо, мама забыла предупредить Иоанна, что у них сегодня еще будут гости. Мальчик даже подумал, что это Дмитрий с Тимом уже вернулись от Ягодкиных. Хотя, за сорок минут вряд ли можно было успеть, при вечных пробках-то. Но дверь открыть надо.
На пороге стояла пожилая дама в странных одеждах. Впрочем, странными они могли бы показаться кому угодно, но не Ио. К маме иногда заглядывали представители магического сообщества: кто за советом, кто с сообщением, и мальчик уже привык к длинным платьям, черным мантиям и даже остроконечным шляпам. У этой старушки шляпы не было, зато она держала в руках кошачью переноску.
– Добрый вечер, молодой человек. Вы, наверное, Иоанн? А я Маргарита Христофоровна, или, по-другому, Мелисса, – церемонно представилась гостья. – Вы позволите нам войти? Ваша мама дома?
– Конечно, проходите, – посторонился Ио, гадая, что за зверя притащила с собой дама, ведь волшебники настолько странный народ, что в кошечьей переноске запросто может оказаться черепашка, мадагаскарский таракан, или даже банка с золотой рыбкой.
– Мел! Рада вас видеть!
Это Рейна вышла в холл с Фейт на руках. Она слегка наклонила в голову в знак приветствия, потом улыбнулась и поинтересовалась:
– Как там наш Лютик? Да вы проходите, проходите, я сейчас попрошу Тасю сварить ваш любимый кофе со смесью перцев…
– Ох, дорогая моя девочка, спасительница вы наша, я, к сожалению, очень спешу и не могу остаться в вашем милом доме, – запричитала старушка. – Я только Лютика привезла. Конечно же, я буду очень скучать и даже не знаю, как проживу без него эти месяцы. Но для нас с Лютиком это такая честь, такая честь!
Продолжая тараторить, она открыла переноску, и оттуда вальяжно вышел крупный черный кот с янтарными глазами, такой великолепный, что вызвал бы восхищение даже у тех, кто не очень-то жалует кошек.
– Лютик, потому что Люцифер? – догадался Ио.
– Совершенно верно, юноша, совершенно верно, – подтвердила Маргарита-Мелисса и поспешила откланяться: – Ну, я, пожалуй, вас покину. Будем на связи…
– Будем. Всего доброго, Мел, – отозвалась Рейна, опуская свою любимицу на пол.
Животные заинтересованно обнюхали друг друга. Они представляли собой удивительную и прекрасную картину: белоснежная Фейт и черный-пречерный Люцифер, Снег и Уголь, День и Ночь. Фейт окинула гостя взглядом полным достоинства и, развернувшись, неспешно удалилась, изящно переставляя лапки. Кот поспешил за красавицей.
– Вот так парочка! – умилился Иоанн, когда кошки скрылись на втором этаже. – Ма, эта тетушка оставила нам Лютика на передержку?
– Нет, сынок, Люцифер – жених Фейт.
– А, понятно, – хихикнул мальчик.
– Не думаю, что понятно до конца, – мягко возразила мама. – Понимаешь ли, у Хранительницы всегда должна быть персональная кошка-ангел, а Фейт, к сожалению, не вечна.
– Но она же молодая! – потрясенно потянул Ио.
– Нет, милый, ей уже двадцать лет, и у меня она уже вторая. Кошки-ангелы живут достаточно долго, но умирают и они. Первая Фейт умерла в возрасте двадцати семи лет, а за несколько лет до своей кончины родила вторую, нашу Фейт. Для того у нас и Лютик появился. Отцом будущей белой кошки-ангела всегда должен стать черный магический кот, чтобы в минуты опасности она перерождалась в Фейт-ту-Блек.
– Но зачем так рано? – удивился мальчик.
– Здесь не все так просто, как у обычных животных, или даже у людей. Они должны какое-то время пожить вместе, пожениться, потом, после рождения кошечки (а у белых кошек-ангелов всегда рождается только одна дочка), потом вместе некоторое время воспитывать малышку. Так что Лютик у нас как минимум на полгода. Потом он вернется к хозяйке, а у нас будет две белоснежные кошки-ангелы… Так, где там Тимки-Димки?
А Ио как-то и забыл про Ягодкина. В чуткой и ранимой душе его поселилась легкая грусть и тоска. Его любимая Фейт умрет? Нет, он понимал, конечно, что ни одна кошка не живет вечно, но его Фейт… Он вообще старался не задумываться над тем, что когда-нибудь ему придется расстаться с дорогими и близкими ему людьми: с Тасей, Димой, Машкой и Костей, с Дэей, Гаратом, со всеми обитателями Ксевенака и, возможно, если не найдется замена Кольцу Вечности, то и с мамой тоже…
Мама с сыном поднялись на второй этаж, приоткрыли дверь комнаты, где Фейт любила прятаться, когда хотела побыть в одиночестве.
Люцифер, нежно мурлыча, смотрел на будущую мать своей дочери влюбленными глазами, а та вела себя, как самая настоящая дама, исполненная чувства собственного достоинства: вроде бы, кокетничала, но кавалера держала на расстоянии, давая понять, что такое сокровище, как она, еще требуется завоевать.
Рейна с Ио немного полюбовались грациозными созданиями и тихонько прикрыли дверь.
– Мам, я не хочу, чтобы Фейт от нас уходила, – вздохнул мальчик.
– Ну, мой дорогой, это произойдет еще нескоро…
– Все равно, никогда не хочу! Слушай, а если… то есть, я хотел сказать, когда мы найдем Кулон Вознесения, сможем сначала отдать его Фейт?
Рейна рассмеялась:
– И каким образом она будет собирать в кулон человеческие грешные души? Нет, сынок, Кулон не для кошки. К тому же, я думаю, что Фейт сама вряд ли согласилась бы жить вечно. Кошки тоже устают от своей земной миссии, знаешь ли. Бессмертие только кажется благом, а на самом деле… Я, например, знаю, что никогда не встречу на небесах Диониса именно из-за своего бессмертия, и подчас думаю, что оно – тяжкое бремя…
– Не переживай, мусик, не грусти! – нежно проговорил Ио, обнимая маму и зарываясь носом в ее волосы, пахнущие, как обычно, розой и геранью. – Я разделю с тобой это бремя. И потом, мы же вернем папу, вот только найдем Дыхание Жизни. Скорее бы уже Костька с Машкой приехали, мне не терпится им все рассказать.
– Притормози, сын. Костю с Машей приемные родители привезут около двух часов дня, а сами уедут лишь к вечеру. Днем нам с тобой нужно будет кое-что сделать, точнее, нанести визит кое-куда. От результатов будет зависеть, стоит ли рассказывать детям обо всем.
– Да? – удивился мальчик. – А куда мы поедем?
– Завтра узнаешь, – загадочно улыбнулась мама. – Давай-ка, пока Тима не привезли, зайдем к Василине. Мне почему-то кажется, что я уже где-то встречала имя Элебара Фарама, Угрюмого Духа, только вот не помню, где. Может, бабулек наш что подскажет?