Страница 5 из 5
Монастырь Сакро-Монте, ксилография, 1896 г.
Отправившись туда со своими красками, я, подыскав приличную маленькую гостиницу, решил начать с любого сюжета, который попался бы мне на глаза. Вскоре я увидел старушку девяноста лет и написал ее, сидящей у закопченной деревенской старинной печи. Акварель получилась крупного размера, и, поскольку у меня не было больших возможностей писать с натуры, я справлялся с ней медленно. Днем я работал в доме старушки, а вечерами гулял и отдыхал на небольшой лужайке, откуда открывался великолепный вид на Ломбардскую равнину.
Сельские женщины, которые целый день трудились, нанизывая на нитки церковные четки, приходили и садились возле меня на лужайке, продолжая свою работу. Среди них были старые и молодые, красивые и не очень, но все они были полны дружелюбия, веселья и остроумия. С этими женщинами можно было говорить обо всем на свете, потому что всё их интересовало, при этом у всех у них существовал один и тот же идеал – стать госпожой. У них совсем не было чувства зависти по отношению к «господам», они просто хотели стать ими сами. Зависть, бурлящая теперь среди людей, разрушая само их существование и деморализуя их, была тогда неизвестна. Эти женщины даже и не думали подражать господам в их одеждах: сегодня же платье – единственное, что занимает мысли.
Они были одарены непосредственной любознательностью от природы. Никогда за те три недели, что я жил рядом с ними, я у них не слышал ссор или неприятных слов. Они весело работали, шутили, говорили о любви и заливались смехом, когда я спрашивал пожилых женщин, помнили ли они последний день, когда чувствовали страсть. В селе никого не было, кроме женщин. Мужчины зарабатывали на хлеб, работая в других местах, и в гостинице мне посоветовали быть осторожным, потому что иногда они бывали ревнивы и могли вернуться в любой момент. Двух-трех этих женщин я звал по именам, и они стали для меня настоящими друзьями: когда они узнали, что моя жена поехала верхом на лошади, чтобы навестить меня, они спустились прямо к подножию горы, чтобы нарвать для нее цветов.
Начало венецианской жизни
Вернувшись в Венецию, мы поселились в меблированных комнатах, и я начал работать. Прежде всего, я решил понять, сможет ли живопись обеспечить достаточный заработок, если доход от моего имения в Сычёво потерпит неудачу. Я вовсе не собирался отказываться от научных интересов и от общения с учеными, становясь художником, особенно потому, что знакомые мне художники не казались мне людьми отзывчивыми. Они были ревнивы, полны предрассудков и не были объективными: таковы характерные недостатки художников. Единственными, кто был еще хуже в этом смысле, были музыканты, но им это более простительно, потому что искусство последних состоит в том, чтобы пытаться воспроизвести собственную душу, в то время как первые должны только воспроизводить что-либо.
Дабы меня не считали художником-любителем и не забыли, что я человек науки, я решил взять творческий псевдоним, тем более что уже существовал художник по фамилии Волков[35]. Уже этого было достаточно для смены фамилии, потому что очевидно, что один из двух художников-однофамильцев будет причинять вред другому: публика не будет заниматься поиском личных имен и не будет запоминать два разных инициала.
Художник, австриец Петтенкофен[36], говорил мне, что его брат или кузен (не помню, кто точно) нанес ему огромный вред своими картинами, помешав ему создать себе имя. Это зашло так далеко, что мой знакомец был вынужден давать своему родственнику пенсию в 1500 флоринов в год, заставив его творить под другим именем.
Поскольку я никого не знал в Париже и хотел отправить туда несколько своих картин для Салона[37], то выслал четыре своих акварельных рисунка Гупилю[38], попросив о помощи.
6 января 188о года Гупиль написал мне:
«Мы рады сообщить Вам, что получили Ваши четыре акварели, и хотя мы опасаемся, что их будет трудно продать, потому что сюжеты не очень привлекательны, мы считаем их художественные качества настолько высокими, что будем рады, если Вы оставите их у нас на комиссии. Будем рады вступить в деловые отношения с таким талантливым художником, как Вы, и поэтому предлагаем наши услуги по доставке двух Ваших акварелей в Салон».
Один приятель порекомендовал мне написать в Общество изящных искусств [Fine Arts Society] в Лондоне и я послал им акварели, установив желаемую для меня цену. В ответ я получил отменные комплименты, но мои цены оказались для них слишком высокими, так что я написал письмо с просьбой отослать мои работы обратно, что и было сделано примерно через шесть недель, в течение которых я работал целыми днями и многому научился, так что, когда они, наконец, прибыли обратно, меня сильно поразили их недостатки. Однако, по правде говоря, это случилось единственный раз, когда Общество изящных искусств отправляло мне назад какие-либо из моих произведений – за те двадцать лет, что поддерживаю с ним связи.
Эти две попытки побудили меня искать лучшую квартиру без мебели с тем, чтобы устроить собственный дом. В те времена, в отличие от нынешних, жилье можно было купить за небольшие деньги, а цены на аренду квартир были до смешного низки.
Я нашел квартиру в одном из самых красивых дворцов Венеции – Палаццо Контарини – на Большом канале. На самом деле это были два дворца, стоящие рядом, со связующим мезонином[39]. В одном из этих дворцов я занял первый этаж и мезонин. На первом этаже располагались просторная столовая, две гостиные и другие большие комнаты. Мезонин состоял из нескольких расположенных рядом комнат, имеющих вид на канал. Я описываю эти комнаты, чтобы показать, что можно было получить в те дни за смешную сумму. Если бы я не хранил договор, который подписал в 188о году, когда мне установили аренду в тысячу франков в год, я бы забыл эту цифру и не смог бы поверить, что такое возможно.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
35
Ефим Ефимович Волков (1844–1920) – живописец-пейзажист, выпускник Императорской Академии художеств, позднее ее профессор.
36
Аугуст фон Петтенкофен (August von Pettenhofen; 1822–1889).
37
Парижский салон – одна из самых престижных регулярных художественных выставок Франции, официальная регулярная экспозиция парижской Академии Изящных искусств.
38
Адольф Гупиль (Adolphe Goupil; 1806–1893) – французский маршан.
39
В самом деле, точное название ансамбля – Дворцы Контарини (во множ, числе), имеющие разные названия: Палаццо Контарини де Корфу, справа, и Палаццо Контарини дельи Скриньи. В 1838 г. семейство Контарини продало комплекс графине Берхтольд (см. о ней ниже).