Двойная расплата

Да… Мне хочется большего…

Помедлив, я обхожу его. Он наблюдает за мной. Я чувствую его взгляд, но пока не решаюсь взглянуть на него. Мы оба играем в игру, что я просто вытираю его полотенцем, хотя он же чувствует, да и видит, что по его телу скользит не ткань, а мои пальцы.

Я повторяю путь, который уже проходила, но на этот раз все не так. Его запах, взгляд, дыхание, которое касается моих щек, заставляя их покрываться румянцем. И теперь полотенце в моих руках – лишь прикрытие, повод продолжить.

Сильная шея, выпирающий кадык – хочется пройтись по нему языком, слизать маленькую каплю воды. Но пока все, на что я решаюсь, – смахнуть ее подушечкой пальца.

Слышится чей-то громкий выдох – его или мой? Не знаю. Не хочу отвлекаться на пустые загадки. У меня ведь еще столько работы, я не везде к нему прикасалась.

У него нет волос на груди, лишь дорожка от пупка опускается вниз. И да, я иду по ней. Жар его кожи передается и мне, и кажется, я начинаю гореть изнутри.

Мой жадный вдох сливается с его выдохом, когда я задеваю рукой член. Сделала больно?

Поспешно поднимаю взгляд и обжигаюсь, наткнувшись на встречный. У него карие глаза – я отлично помню это поразительное сочетание: светлые волосы и карие глаза. Но сейчас они кажутся практически черными. Как будто за мной следит бездна.

Становится страшно. Потому что теперь я понимаю, чем был вызван его резкий выдох. Это желание. Неприкрытое, крышесносное. От которого у меня подгибаются ноги и холодеет внутри. С таким я не сталкивалась. И не уверена, что выдержу, что хочу. Похоже, я переоценила свою смелость: она идет на попятный, жалко поскуливая.

Еще не поздно… еще не поздно все отыграть назад, притвориться, что мне это не нравится, что я не хотела, что все это просто случайность!

– Я… – Облизываю пересохшие губы. – Я закончила.

– Серьезно? – Светлая бровь моего хозяина удивленно взлетает вверх. – А мне кажется, нет.

Его взгляд опускается вниз.

Я делаю так же и…

Я не верю, что он этого хочет. Не может же он на самом деле рассчитывать, что я… он же не думает, что я и правда смогу…

– С остальной работой ты так же халатно справляешься? – его бесстрастный голос как удар плетью, от которого и больно, и жарко, и стыдно. – Ну что ж, давай я тебе помогу…

Но что такое стыд, я узнаю секундой позднее. Когда он вновь обхватывает мое запястье и кладет мою ладонь на свой член.

– …Нежнее, – подсказывает он.

На этот раз его голос уже не кажется резким. Может быть, именно это меня подкупает. Мне хочется, чтобы он был мной доволен. Хочется слышать в его голосе пусть не ласку – с чего бы? – но приятную хрипотцу. И я слышу ее, когда делаю первое движение, а он решает подбодрить меня:

– Да, так. А ты старательная, Эмилия. Теперь я вижу, что в тебе ошибался.

– Спасибо, – тихо бормочу я.

– Думаю, у тебя много талантов. Которые просто нужно раскрыть. Ты бы хотела, чтобы я это сделал? Чтобы раскрыл тебя? Распахнул новые горизонты? – Подцепив пальцами мой подбородок, он заставляет взглянуть на себя. – Тебе бы понравилось то, как я бы с тобой поработал.

Обещание.

Это звучит как обещание, которое он давал ночной гостье… Не остается сомнений, как именно он хотел бы меня раскрыть.

Наверное, от неожиданности я сжимаю его член слишком сильно. Тут же расслабляю пальцы. Провожу осторожно, едва касаясь. От усердия кажется, что я дышу как паровоз, и мое дыхание горячей волной касается его кожи, как и мои пальцы.

– Теперь можно сильнее, – следует очередная подсказка. – Сожми его. Да, правильно. Проведи вверх. Теперь вокруг головки. И вниз. Да, все правильно, Эмилия. У тебя хорошо получается. Продолжи сама.

Нет, это точно солнце. Или неожиданная похвала. Что-то из двух вскружило мне голову и выбивает все связные мысли. Я вожу по члену вверх, вниз, нарезаю круги возле головки. И снова те же движения.

Под грохот своего сердца и дыхания Клайда, которое становится громче и тяжелее. Оно будто окутывает меня, мягко подталкивая продолжить, делать именно так, как он подсказал.

Головка становится блестящей от смазки, а я, проведя по ней пальцем, вновь скольжу ладонью вниз…

Мелькает мысль: а если так же, но уже языком? Ему понравится больше? Понравится, как я посасываю, прикрыв глаза, пытаюсь погрузить глубже в рот, пробую этот вкус…

Мне кажется, он даст мне какое-то время, чтобы привыкнуть, а потом начнет вдалбливаться, насаживать меня на себя. До упора. Зарывшись в мои волосы пальцами. Делая жесткие движения бедрами. С хриплым стоном, который срывается с его губ, когда он приближается к наивысшей точке своего удовольствия…

Чей-то смешок заставил меня очнуться. Я будто вынырнула из странного забытья. И с ужасом осознала, о чем только что думала!

От стыда я была готова провалиться сквозь землю. Но все, на что меня хватило, – сделать шаг назад.

Я не знала, что делать. Не знала, что говорить. Сердце билось о ребра, между ногами все было влажно, клитор пульсировал от желания, чтобы к нему прикоснулись, а я не могла. Ничего не могла. Опустив взгляд вниз, беспомощно стояла напротив своего работодателя.

– Спасибо, ты очень помогла мне, – сказал Олафссон, и я поняла, что эта странная сладкая пытка закончилась и я могу идти.

Но нет. Клайд удержал меня за запястье.

– И вот ещё о чём я хотел тебя спросить… – Его голос сделался тихим и вкрадчивым, а у меня по спине поползли мурашки. Каким-то внутренним чутьём я понимала: то, что он сейчас скажет, мне придется не по вкусу. – Тебе нравится подсматривать?

Я вздрогнула.

– Нет. С чего вы взяли? Я вовсе не… – забормотала, отводя взгляд и путаясь в словах.

Он поймал меня за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.

– Не лги мне, Эмилия, иначе будешь наказана.

И я поняла, что действительно не смогу солгать, даже если буду очень стараться. Его взгляд парализовал и лишал остатков воли.

– Простите… я не хотела. Это вышло случайно. – Я и сама понимала, как нелепо и беспомощно выглядят мои оправдания. – Но я никому, честное слово…

Впрочем, кажется, Клайд меня не слышал. Он жестом остановил поток извинений и неожиданно спросил:

– Тебе понравилось то, что ты увидела?..

Я ахнула, а щёки запылали больше прежнего.

– …Не смей мне лгать, говори честно!

Он приказывал, и не подчиниться этому приказу было невозможно. Я словно со стороны услышала свой голос:

– Да.

Боже. Неужели я и правда сказала это вслух? Неужели он заставил меня это сделать?

– А что именно тебе понравилось?

– Что? – не поняла я.

– Ну, ты ведь многое успела увидеть? – он говорил так спокойно, словно мы обсуждали какой-нибудь фильм.

– Я не знаю… Можно я пойду? – спросила нервно, не понимая, к чему он ведёт.

– Не раньше, чем ты скажешь, что понравилось тебе больше всего. Что тебя возбудило?

О, это уже было слишком, но я понимала: если хочу закончить этот разговор, обязана дать ответ. Картины подсмотренного мною тогда замелькали перед глазами, сбивая дыхание и заставляя смущаться всё больше и больше.

– Когда эта девушка… Когда она… делала это ртом…

Боже, я никак не могла подобрать правильные слова, все они были ужасные, порочные. Я не верила, что говорила это вслух.

– Когда она отсосала мне?

А вот Клайд легко подбирал выражения.

– Да… – почти с ужасом прошептала.

И увидела, как он смотрит на мои губы – с интересом. Боже! Да он же сейчас представляет, как пристраивает к ним свой член!

– Извините, мистер Олафссон, я пойду, я еще не закончила уборку гостиной…

Не дожидаясь ответа, я со всех ног бросилась в дом, словно в укрытие.

Глава 4

Я вбежала в дом и, не разбираясь, понеслась по коридорам с одним лишь желанием: спрятаться, скрыться от темных глаз, которые видели меня насквозь. От собственных фантазий, которые накрыли с головой.