Метафизика власти

Объектом высшего познания, превосходящего всякое знание и мышление, служит некая, выходящая за границы природного мира, реальность. В то время как обыкновенная наука имеет дело исключительно с природными законами этого мира. Но, в сущности, оба исследовательских подхода вновь и вновь становятся одним и тем же: мир предстает только как несовершенное откровение и расчленение данного ему бесконечного идеального содержания, исходящего из живых глубин совершенных первосущностей.

Мир в своей наличной форме, во времени и пространстве, заключает в себе бесконечные и абсолютные начала, составляющие полноту постоянно становящегося мира. Отсюда возникает единство всех противоположностей, где каждая вещь, несмотря на свою сущностную индивидуальность, пребывает в гармоничном порядке, что и составляет ее общность со всеми остальными индивидуальностями. Универсум представляет собой господство идеальных сил, в которые можно проникнуть не путем мертвого книжного знания, но лишь непосредственно живя, чувствуя и действуя вместе с этими силами. Постижение идеальных сил и ведет к торжеству критического и духовного разума над грубостью чувственного усвоения вещей.

Но изучать природу таким способом – совершенно не значит строить свой умозрительный, выдуманный мир. Выводы, полученные посредством умозаключений, являются в лучшем случае лишь предчувствиями истины, и тогда только могут считаться вполне достоверными, когда они оправданы посредством опыта. Для научного познания единственным объектом рассмотрения может являться только этот мир в том несовершенном и изменчивом виде, в котором он существует теперь. На самом деле видимая, физическая, постоянно становящаяся Вселенная – не мертвая и неподвижная материя, она представляет собой отблеск вечного, божественного Первосвета, наполняющего все бесконечное мировое пространство.

Пожалуй, самым простым способом понять, что представляет собой сущность власти – это обратиться к смыслу латинского глагола religare. В одном из своих значений этот глагол указывает, что нечто, отстоящее друг от друга, необходимо «связать», «соединить». В этом смысле власть можно рассматривать как отношение, вновь соединяющее некую разорванную иерархическую ткань бытия, бывшую когда-то цельной и единой. Власть способствует восстановлению, соединению, возобновлению некогда утерянного единства, собиранию рассредоточенных частей и объединению их с целым. Примерно то же значение может иметь, по мнению Цицерона, близкий к religare латинский глагол relegere, что значит «вновь собирать», «снова обсуждать»[35].

В представленных значениях упомянутых глаголов для целей нашего изложения важны два момента: первый – это возвращение первоначальной целостности, второй – это план действий, выработанный (обсужденный) для достижения и выполнения данной задачи. По сути, благодаря иерархической структуре, которую можно обозначить как власть, проявляется высшая действительность. С другой стороны, власть – это установление гармоничного бытия, некоей созвучной иерархии, которая «обнаруживается» в области природной и человеческой деятельности, то есть в мире с временной структурой, где время выступает как закон всеобщей конечности явлений.

С внешней стороны реализация власти происходит в рамках прошлого, настоящего и будущего. Безусловно, можно рассматривать власть исключительно с этой точки зрения, но такое «естественное» понимание власти исключает внутреннюю ее ценность, сводит ее назначение и деятельность на уровень формальной функции, замыкает в рамках господства одних людей над другими, тем самым делая власть юридически и формально безликой. То есть из понятия власть уходит ее сущностное наполнение и власть приобретает сущностную неполноценность, так как отвергает всеобщую зависимость временного от вечного.

Другими словами, временное отвергает вечное, что само по себе представляет логическую нелепость. Если существует временное, то, по пифагорейской таблице противоположностей, изложенной Аристотелем в «Метафизике», должно существовать вечное[36]. По этой мысли, существующий предел предполагает беспредельность, а тьма – это отсутствие света. Присутствие света позволяет различать доселе неразличимые вещи, скрытые во тьме. Правой стороне всегда противостоит левая сторона. Если нет добра, то зло уже не зло, а добро.

Отсюда власть не может рассматриваться в обывательском (общепринятом) смысле, когда некто, наделенный правом силы, отбирает нечто у более слабого, этой силой не обладающего. Например, государство, забирая у человека его естественные права, взамен предлагает ему лишь условную и фиктивную защиту с помощью искусственно созданных государственных структур. Находясь в природных пределах, политическая власть не может быть только человеческим установлением, будучи частью, она не может выдавать себя за целое. Без всякой связи с первоначальным единством, лежащим за физическим бытием, власть теряет всякий смысл, более того, приобретает очень опасные черты.

Человеческая (государственная) власть не только заключает в себе свое собственное начало, но и обладает возможностью отражать те основы, которые и дают вероятность появления любого оформленного бытия. Без этого метафизического Начала власть – бессознательная, ничем не удерживаемая стихия подчинения и разрушения. Именно в этом смысле возникает связь власти дольней и власти горней, где последняя является организующим началом, определяющим различные состояния и свойства низлежащей власти. Высшая власть не существует только как отвлеченное человеческое представление, но она и не подвержена изменениям, свойственным веществу.

Поэтому любая государственная власть содержит в себе вечные и идеальные начала, которые имманентно присущи ей и являются ее причинами: «Над ними же она существует и на них же имеет власть (силу)»[37] ()[38]. Отсюда власть и не поддается окончательному рациональному познанию, так как содержит внутри себя, как образец, идеальную природу. В противном случае власть перестала бы существовать, и вместо нее наступил бы полный хаос и неуправляемая анархия.

Метафизические основы власти неизменны, как неразделимое единство она обладает потенцией рождения, при этом не происходит ее внутреннего дробления, умаления самой сущности власти. Идеальный образ власти пребывает единым и целым, заключая в себе и проявляя «вовне» принцип всякой цельности и единства. Высшая власть заключает в себе совершенную полноту своего низшего образа – земной власти, она жизнь политической власти, ее тайный источник (πηγή) и корень (ρίζα). Идеальная власть всегда есть как начало самой себя, так и упорядочивание своего и иного. Это начало воплощает известные гармонические отношения в пределах всей структуры элементов, из которых и состоит любое проявление власти. Вместе с тем, высшее начало помогает прояснить в действиях любой государственной власти все ложное, наносное, субъективное и не сущее, то есть то, что ей не свойственно изначально.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

35

Rawson Е. Lucius Crassus and Cicero: the formation of a statesman // Proceedings of the Cambridge Philological Society. 1971. Vol. 17. P. 77.

36

Аристотель. Метафизика, I, 5, 986а // Metaphysica, ed. W. D. Ross, Aristotle’s metaphysics, 2 vols. Oxford: larendon Press, 1924 (repr. 1970 [of 1953 corr. edn.]): I:980a21-1028a6, 2:1028a10-1093b29.

37

Перевод наш.-А.Щ.

38

Поучения Кирилла Иерусалимского. ΧΙΙ-ΧΙΙΙ вв., ГИМ, Син., № 478, Л. 157 об.