Антисвинизм. Божий Меч

После этого троица полицейских выбежала на улицу и, оседлав лошадей, отправилась навстречу пугающей неизвестности. Но на выезде из города сержант приказал остановиться.

– Слушайте, да ну его к чёрту, в ночь, чёрт знает куда ехать! Так и заблудиться можно! Пусть шериф сам ночью по диким дорогам ездит! Сгинем, ни за грош! Либо индейцы скальп снимут, либо волки сожрут! Тем более что творится там нечто страшное и непонятное! В общем, сделаем вид, что ускакали сейчас, а сами рано утром выдвинемся! Если Соломон Гросби дома, то никуда не денется ночью! А если нет, то все риски наши тщетны тогда! А по свету как-то сподручнее родине служить! Поехали сейчас ко мне, переночуем, а утром в путь!

Сослуживцев, а особенно Джона Смита, уговаривать не пришлось, и они поступили так, как предложил разумный, по их мнению, сержант.

– Ты молодец, сержант! – похвалил Грина Джон Смит. – Недаром тебя досрочно в звании повысили! Не то, что этот Ник Бэри! Говорил я ему: давай повернём! А он: нет, видите ли! Долг превыше всего! Чего нам голубей бояться? Ну и где он сейчас? И десять человек отряда! Дай Бог, чтобы живы были и вернулись! Но что-то сомневаюсь я в этом! По идее, уже часа полтора, как должны были уже в участке сидеть. Склевали их, похоже, голуби эти!

– Ладно, не нагнетай! И так тошно на душе! – пресёк его причитания Ричард Грей.

Забегая сразу вперёд, скажу, что это решение Роберта Грина спасло жизнь им всем троим. Плохо ли он поступил или нет, трудно судить. Во всяком случае, мне.

Некоторый, особенно патриотично и консервативно настроенный читатель, скорее всего, воскликнет: «Подлецы! Нарушили приказ! Трусы!» и так далее. Но я человек не консервативный и стараюсь не осуждать людей за те или иные их решения, идущие вразрез с действующей моралью. Особенно, с той моралью, которая утверждена и продвигаема государством. Любому государеву начальнику легко отдать приказ, не думая о том, насколько целесообразно его немедленное выполнение. Шериф, отдавая приказ Грину отправляться к Соломону немедленно, делал это на волне захлебнувших его эмоций и даже, можно так выразиться, охватившей его паники. Приказ, скорее всего, был правильным стратегически. Соломона необходимо было срочно задержать и доставить для допроса. Но вот был ли смысл отправлять людей в рискованный путь немедленно, в ночь! Теперь уже, по истечении прошедших веков, нам судить об этом невозможно.

Но приказ есть приказ! Тем более что обсуждать его правильность шериф не захотел. Он, как и Грин, знал, что путь в ночи по дикой, населённой враждебными племенами и дикими животными местности, очень даже будет небезопасен для троих полицейских. Он так же знал и то, о чём сказал своим товарищам Грин, что этот риск может не принести никакого результата, а если результат и будет, то он может быть достигнут и более спокойным путём, без спешки и суеты. Но в те, не совсем просвещенные времена, жизнь подчинённого стоила не так дорого, чтобы задумываться над тем, целесообразен ли в настоящий момент данный приказ или нет. Начальник для подчинённого – родной отец и Бог! Особенно на государевой военной службе. Но есть поговорка для умных солдат: «на Бога надейся, а сам не плошай!». Косточки тех солдат, которые не следовали этой поговорке, как правило, миллионами разбросаны по полям и лесам многих стран мира. Причём начальники получали повышения по службе, награды, денежные пособия и всеобщее уважение среднестатистических и патриотически настроенных граждан. И чем больше начальник оставлял за собой солдатских косточек, тем больше ему был почёт и тем величественнее строили ему памятник.

Сержант Роберт Грин своего«отца-командира» в лице шерифа уважал и служил ему верой и правдой. Но в данный момент, он справедливо решил сам для себя: «не плошать». Не будем осуждать этого сержанта, а так же двоих его сослуживцев, которых он отобрал с собой на задание. Давайте лучше проследим их дальнейший путь в поместье Соломона Гросби, и что с ними приключилось по этому пути.

Утром они выдвинулись в дорогу. Ехали достаточно быстро, чтобы успеть вернуться затемно, периодически переводя лошадей на медленный шаг, давая тем передышку. Часа через три пути, они заметили бредущую по дороге в город толпу людей. Их было человек тридцать. В основном это были чернокожие старики и женщины с детьми. Были среди них пять или семь здоровых чернокожих мужчин. Подъехав поближе, полицейские поняли, что эти люди все пережили недавно очень сильное потрясение. На лицах, помимо усталости, были ещё выражения пережитого страха, потерянности и обречённости.

– Стоять! Вы кто такие? Кто старший? Куда направляетесь? – громко и властно начал Грин, наезжая на них своим конём.

– Это рабы, а я работник из поместья господина Соломона Гросби. Идём в Гринвилл! Точнее, спасаемся от кошмара, который нам дал Бог пережить в эту ночь! – ответил пожилой белый мужчина, лет шестидесяти. – Меня зовут Арчибальд Круз. Слава Богу, что мы встретили, наконец, живых людей, полицейских! А то уж думали, что нам живыми не выбраться из этого проклятого места! А вы, позвольте узнать, куда направляетесь, господа полицейские? Уж, не в это ли Богом проклятое хозяйство Гросби? По-моему, я вчера вас там видел, господин сержант?! Вы ждали хозяина, а он так и не появился! Колдун проклятый! Я подозревал, что все эти его делишки добром не кончатся! Он как чуял, что должно произойти и сбежал накануне поэтому!

– Хватит разглагольствовать! Быстро говори, что случилось и почему вы все здесь?

Какая-то пожилая негритянка, вдруг забилась в истерике и стала причитать, громко взывая не только к Богу христианскому, но и вспоминая имена других, никому из белых людей непонятных богов, то проклиная их всех, то взывая к ним о помощи.

– Успокойте старую чёрную ведьму, иначе я её успокою навсегда! – заорал на рабов Грин. – А ты, Круз, давай рассказывай, что случилось?

– Мы такого никогда не видели, господин сержант! И даже в кошмарном сне вряд ли такое увидишь и переживёшь его потом! Ну, если только… – в кошмарном сне такое и возможно! Я до сих пор думаю, что я ещё сплю! Если бы я один свидетелем был, то мне вряд ли кто поверил! В сумасшедший дом бы отправили! Но свидетелей видите сколько!.. – каким-то извинительным тоном, начал рассказ Арчибальд Круз. – Ночью волки на хозяйство напали! Их тьма была, а не просто стая одна! Волков двести-триста!..

– Ну, это ты загнул! У нас тут столько и не водилось никогда! Со всего штата, что ли собрались?!

– Не вру! Богом клянусь, не вру! – перекрестился Арчибальд. – Я же говорю, что не поверите! Ну, вот у них спросите! Но и это не самое страшное! А самое страшное, что волки те, как люди были!.. Умные и разговаривать умели!

Полицейские переглянулись между собой, а Джон Смит так же незамедлительно перекрестился, бормоча под нос какие-то благодарности в адрес Бога и Его Матери.

– Слава Богу, сержант, что тебя надоумило не ехать к ним в ночь! – вслух произнёс он. – А то, что бы с нами там сталось?!..

– Не ходите туда, сержант! – продолжал Арчибальд. – Разворачивайте коней и назад! Истинно говорю, погибель там найдёте, ибо проклято это место! Волки нас отпустили! Говорят: идите, мол, к людям, и расскажите им, что последние времена для них на этой земле наступают! Кто сопротивлялся – тех убили люто! А ещё, собака среди них… Разумная… Умнее мэра нашего, наверное, будет! Такое отмочила! Говорит, что рабы для их господ, вроде животных! Так вот, кто хочет животным быть дальше – пусть идёт к людям обратно в рабство! А кто свободным человеком стать хочет – тот пусть присоединяется к волкам. Рабов десять остались. Теперь с волками и вооружённые ружьями люди есть! А искали волки, так же как и вы, хозяина нашего, Соломона Гросби! Его семью в заложники взяли! Вот, сержант, дела-то какие на белом свете твориться стали!

– Я не знаю как ты, но я ему верю! – начал Джон Смит, отозвав сержанта в сторону.

– Я тоже! – поддержал его Ричард Грей. – Обратно поворачивать надо! И этих прихватить с собой, а иначе нам никто не поверит! А в то, что они сами доберутся при нынешних обстоятельствах, когда кругом одно колдовство твориться – я не уверен!