Страница 2 из 115
Я зачарованно смотрел, как он направился к старому «мерсу» и открыл водительскую дверь. Затем я услышал мольбу о пощаде.
А потом я услышал громкий хлопок. Выстрел.
Я несколько раз моргнул, загипнотизированный, когда мужчина в кремовом костюме хладнокровно закрыл дверь старого «мерса» и начал небрежно блуждать обратно к одной из машин. Я посмотрел на старый «мерс» и увидел, что всюду залиты кровью, тело повалилось на руль.
«Разберись с этим», - сказал мужчина в кремовом костюме, приподнимая брюки до колен, чтобы вернуться в машину.
Именно тогда я увидел это. Мужчина перебрался через какое-то ограждение в клетку, взбираясь на высокую стену, выходившую на переулок. А в руке пистолет. Он выглядел как плохие новости. Слишком невзрачно и грязно, чтобы быть с мужчинами в шикарных костюмах в новых сияющих «наемниках», и прежде чем я успел заметить, как шевелится мой рот, я крикнул: «Ей, мистер. Привет!"
Мужчина в кремовом костюме остановился, глядя в мою сторону вместе с другими хорошо одетыми мужчинами. Его голубые глаза светились на меня. Я был ребенком, да, но я знал зло, когда видел его. Я смотрел на него большую часть дней, хотя то, что смотрело на меня в тот момент, было совсем другого рода. Мой молодой ум не мог понять, что именно было другим. Это просто . . . была.
Я поднял руку и указал на стену. «У него есть пистолет». Когда я снова посмотрел на стену, я обнаружил, что парень направил свое огнестрельное оружие в переулок, прямо на мужчину в кремовом костюме. Произведен один выстрел. Всего один, и он исходил не от человека высоко над нами. Как мешок с дерьмом, разбойник на стене рухнул и ударился о бетон с оглушительным глухим стуком, и я уставился на его искореженное тело, разбрызганное на земле, его шею, скрученную на его теле, и его голова под странным углом. Его глаза были открыты, и в них я увидел знакомое зло. Такое зло, которое я видел каждый день.
Я не отворачивался, пока меня не окутала тень. Взглянув, я столкнулся лицом к лицу с мужчиной в кремовом костюме. Вблизи он был еще больше, даже страшнее. «Как тебя зовут, малыш?» он спросил. У него был акцент, такой же, какой я слышал, когда пробрался в кино. Американец.
«Дэнни». Я не из тех, кто развлекает незнакомцев, но мужчина требовал ответа, даже не требуя этого.
«Кто это сделал с твоим лицом?» Он кивнул мне в щеку и сунул руку в карман. В другой я заметил, что он все еще держал пистолет.
Дотронувшись до щеки, я обхватила ее, чувствуя, как моя ладонь скользит по крови. "Это ничто. Не больно ».
«Большой, крутой парень, а?» Его густые брови приподнялись, и я пожал плечами. «Но это был не мой вопрос».
«Всего лишь несколько детей».
Его тяжелый лоб слегка наморщился, и зло засияло ярче. «В следующий раз, когда они попытаются сделать это с тобой, убей их. Нет второго шанса, малыш. Помни об этом. Не сомневайся, не задавай вопросов. Просто сделай это."
Я взглянул на машину, залитую кровью, кивая, и мистер Кремовый Костюм посмотрел вниз на меня, подняв нос на мою грязную фигуру. Когда его вооруженная рука протянулась вперед и кончиком пистолета подняла ткань моей футболки, я не сделал ничего, чтобы остановить его. Не вздрогнул, даже не двинулся с места. «Они тоже это делают?»
«Нет, мистер».
"Кто?"
"Мой отчим."
Его голубые глаза метнулись, чтобы встретиться с моим взглядом. "Он бьет тебя?" - спросил он, и я кивнул. "Почему?"
По правде говоря, я не знал. Он меня ненавидел. Всегда было. Так что я снова пожал худыми плечами.
"Твоя мать?"
«Ушла, когда мне было восемь».
Он фыркнул, отступая, и я подозревал, что он собирает мою жалкую головоломку по кусочкам. «В следующий раз, когда твой отчим прикоснется к тебе, убей и его».
Я улыбнулся, обрадовавшись мысли об этом. Я бы не стал, не мог - мой отчим был в пять раз больше меня, - но я все равно кивнул. «Да, мистер».
Я не мог быть уверен, но мне показалось, что улыбка треснула уголки его рта. "Здесь." Он вытащил стопку банкнот, аккуратно скрепленных блестящей зажимом для денег, и вытащил пятьдесят. Мои глаза застыли. Я никогда раньше не видел пятидесяти. Даже не двадцать. «Купи что-нибудь поесть и чистую одежду, малыш».
«Спасибо, мистер». Я взял банкноту из его руки и обеими руками поднял ее перед собой. Я был в восторге, и это должно было быть очевидно, потому что мужчина слегка усмехнулся, стягивая еще одну.
Я с удивлением смотрел, как он протянул руку и вытер мне щеку. С пятидесятифунтовой купюрой! «С тебя всюду капает». Он сунул окровавленную банкноту мне в руку. «А теперь беги».
Я бросился прочь со своими двумя пятидесятифунтовыми купюрами, не отрывая глаз от них, пока бежал по переулку, опасаясь, что кто-нибудь в любую секунду унесет их у меня. Беги, Дэнни, беги!
Впереди я услышал знакомый звук измотанного «ниссана», и мои ноги остановились. Мой отчим с криком остановился и выскочил, направляясь ко мне с обычным убийственным выражением лица. Он не заговорил первым. Никогда не делал. Тыльная сторона его руки ударилась о мою уже травмированную щеку. Я не вздрогнул, даже когда услышал, как моя плоть разрывается. «Откуда, черт возьми, ты их взял?» - сплюнул он, смахивая пятидесятые у меня из рук.
Это было совершенно не в характере для меня, но я кричал и нырял на него, пытаясь вернуть их. «Эй, они мои! Верни их.
Я не хотел бороться за них или показывать ему, что я забочусь, но. . . они были моими. У меня никогда ничего не было. Я не собирался тратить их, никогда, и если бы они были у него, они бы ушли до конца дня на выпивку, наркотики и проститутку. У меня затуманилось зрение, когда он треснул меня прямо по челюсти, прежде чем схватить мои заросшие волосы и потащить к своей кучке дерьма из машины. «Садись в машину, говнюк».
"Извините меня."