Страница 79 из 111
Как легко придумать, что делать, но как мучительно и тягостно – продумывать, каким образом воплотить в жизнь свою фантазию! Не знаю, как вы, а я частенько попадаю в такую ситуацию. Вот и сейчас, когда в голове совершенно четко оформилась мысль о «передаривании» жемчужин, мне нужно сообразить, какие шаги с моей стороны для этого потребуются… Так, кажется, гном вскорости собирается нас покинуть – что-то такое я слышал позапрошлым вечером во время попойки. Не скажу, что сия новость меня сильно огорчает – скорее, она полностью соответствует моим скромным планам…
Разумеется, вчера мне так и не удалось заняться собой любимым, потому что требовалось привести в порядок кухню и те уголки дома, в которые веселье распространилось уже после моего отбытия ко сну. Но зато сегодня, после завтрака, во время которого чудовищным усилием пришлось заталкивать в себя недоваренную кашу (видимо, доктор так и не пришел в норму после выпитого), я заявил, что мне необходимо личное время. Эти слова были встречены по-разному. Доктор только вяло махнул рукой, пробурчал что-то насчет «волков, которых намедни видели недалеко от деревни», и налег на парное молоко, спозаранку доставленное одним из селян со словами «глубочайшего уважения». Принц, который явился-таки для принятия пищи, был слишком рассеян, чтобы вообще оценить мое смелое желание. Отличился только Борг: сначала его брови скакнули вверх, потом вернулись на место, но вслед за ними тут же пришли в движение уголки рта. Впрочем, даже если он и собирался вначале что-то сказать, то быстро передумал и заговорщицки подмигнул мне. Не знаю, какие мысли пришли в голову рыжего великана – уж не ожидал ли, что я собрался прошвырнуться «по девочкам»? – но я не стал его разочаровывать и хитро улыбнулся в ответ. Впрочем, как стало ясно впоследствии, он был недалек от истины…
Наводя ревизию в орудиях труда Гизариуса, я обнаружил массу швейных принадлежностей, что несказанно меня порадовало, но, в то же время, не нашел того, что мне требовалось, а именно: несколько кусков ткани или кожи. Спросите, зачем? Поскольку Борг так и не вернул подарок Мирримы, если я собираюсь отослать ей несколько жемчужин, нужно соорудить подобный кошелечек – листья кувшинок, конечно, выглядят очень мило, но только до тех пор, пока не засохнут, а сей момент неумолимо приближался… У кого есть клочки ненужной ткани? Только у того, кто занимается рукоделием! А кто у нас в деревне занимается рукоделием? Ручаюсь, что все женщины. Жаль, что я так и не завел знакомств среди селянок… Стоп! Ну уж одну-то я знаю достаточно хорошо! Правда, как она отреагирует на столь странную просьбу с моей стороны…
– Доброго дня, почтенная! – Мне не хотелось заходить в дом без приглашения, и открытое на двор окно весьма подходило для того, чтобы оное приглашение получить.
Увидев над подоконником мою голову, Рина на мгновение застыла, как камень, и я даже решил, что поступил слишком опрометчиво, являясь в этот дом после столь малого промежутка времени, пока в памяти еще живы все переживания, связанные с появлением на свет старостиного внука. Но я ошибался. Мрачная тень только коснулась глаз женщины своим крылом и улетела прочь – Рина вздрогнула и смущенно улыбнулась:
– Простите, я напугалась…
– О, тогда спешу принести самые искренние извинения! Простите ли Вы мое бесцеремонное появление? – Все, понесло. На кой фрэлл я с ней-то кокетничаю?
– Ну что Вы, ни к чему извиняться… – она качнула головой. – А почему Вы не заходите?
– Потому что я не считаю возможным переступать порог чужого дома без согласия хозяина, – важно пояснил я.
Она снова улыбнулась, на сей раз даже теплее, чем прежде.
– Заходите, сделайте милость!
– Вы не будете против, если…
Я подтянулся на руках и перекинул ноги через подоконник. Рина приняла мой маневр вполне благосклонно. Оставшись маячить спиной в окне (на случай, если вернется муж селянки), я продолжил беседу:
– Собственно говоря, не хочу отвлекать Вас от забот… – женщина недоуменно обвела взглядом комнату: в самом деле, что я назвал заботами? Мирно посапывающего в колыбели малыша? Так это же – одна радость! Шитье, отложенное при моем появлении? Для умелых рук оно тоже не составляет особых проблем… Ну да, я выразился вежливо, но несколько глупо. И в глазах Рины можно было прочитать вполне закономерный вопрос: если я что-то говорю о «заботах», так не имею ли я в виду, что оные скоро посетят этот милый дом? А от такой мысли до тревоги – один шаг, но я не дам его сделать!
– Это просто дань воспитанию, которое мне позволили получить, почтенная, не принимайте мои слова всерьез, – вздохнул я, а женщина расслабила плечи. – Я пришел попросить Вас о небольшом одолжении… Так сказать, чисто по-соседски…
– Одолжить немного муки или соли? – Готов поспорить, она не так уж простодушна, как кажется на первый взгляд!
– Вроде того… Вижу, Вы умеете и любите рукодельничать?
– Немного, – она польщенно зарумянилась.
– Дело в том, что я тоже собираюсь заняться шитьем, – чуть замявшись, сообщил я. Глаза Рины чуть округлились, и я поспешил покончить с делом поскорее: – Мне нужен кусок кожи на четыре ладони – или два куска по две ладони, плотная мягкая ткань тех же размеров, нитки и обрезки кожи, из которых можно сплести шнурок… Если, конечно, это Вас не затруднит… – последние слова я проговаривал, глядя в пол и ерзая по подоконнику. Не о том, не о том мужчина должен просить женщину… Вы понимаете, что я имею в виду?…
– Ничуть не затруднит, – я поднял взгляд. Селянка улыбалась. Искренне, беззлобно, но слегка заинтригованно. – А… Что Вы собираетесь делать?
– Сошью мешочек для подарка, – есть ли смысл скрывать свои намерения?
– Это подарок для девушки? – О, улыбка стала еще шире!
– Да. Только не подумайте ничего такого! Она гораздо младше меня, в сущности – еще ребенок… Просто в свое время она сделала мне подарок, который меня здорово выручил, и теперь, когда подвернулась возможность, я хочу…
Она смотрела на меня понимающе, немного покровительственно – в принципе, не люблю, когда на меня ТАК смотрят, но здесь и сейчас я почему-то не испытывал никаких отрицательных эмоций…