Страница 8 из 12
– Команда, – продолжил за неё Алексей, глядя на манипуляции Эндрю в компьютере, как на магию. Он тоже был рад и новому делу, и тому, что коллега, опережая время и события, сейчас дал им шанс не опростоволоситься, а, как обычно, победить. Алексей Кропоткин был очень азартным человеком, но теперь игру в карты ему заменяла работа. Адреналин он получал только от неё, полностью отказавшись от пагубной привычки.
– Где Мотя? – спросила Зинка, и в её голосе прозвучало беспокойство.
В их компании все знали, что Матильду нельзя оставлять одну, если она выпила алкоголь. Он действовал на неё как катализатор приключений. Венцом, конечно, было похищение обезьянки из зоопарка, чтобы выпустить бедное животное на волю. Тот благородный порыв не был оценен даже самой виновницей торжества и полностью провалился. Но были и другие приключения, так сказать, по мелочи.
Алексей, увидев пустой диван, побледнел и бросился искать свою вторую половину, но в «избе» её не оказалось.
Зинка набрала телефон Моти, и после долгих гудков мужской голос рявкнул из динамиков:
– Кто это?
– Звягинцева Зинаида Михайловна, – автоматически представилась она полным именем от испуга. – А вы кто?
– Капитан Крабов, – гаркнул в трубку мужчина.
Зинка была не стрессоустойчива, хотя усиленно работала над этим, пока же, когда на неё кричали, терялась и несла всякую чушь.
– Товарищ капитан, подскажите, пожалуйста, как к вам на судно попал телефон нашей подруги? – удивлённо спросила она быстрее, чем голова начала работать.
На том конце наступила тишина, видимо, человек обдумывал сказанное, а точнее, решал, издеваются сейчас над ним или он правда разговаривает с полной кретинкой, и, решив, что всё-таки последнее, ответил:
– Значит так, хозяйка этого телефона находится сейчас в 248-м отделении полиции и обвиняется в нападении на полицейских, и никаких, мать вашу, кораблей, – последние слова он прокричал уже прекрасным фальцетом.
Зинка в растерянности посмотрела на друзей и сказала:
– Едем выручать Мотю. Сказали, что она в полиции, и по тону капитана я поняла, что это правда, он уже на грани, а так доводить людей может только наша Матильда. Если не поторопимся, то возможно применение оружия, потому как нервы у Крабового капитана ни к чёрту.
– Я с вами, – засобирался Эндрю.
– Нет, – резко сказала Зинка, – ты сидишь и ищешь основных Дилетантов. С полицией мы справимся без тебя.
Алексей же молчал, боясь даже предположить, что на этот раз вытворила любовь всей его жизни. Ну что же, какая непредсказуемая у него сейчас жизнь, такая и любовь.
Только маленький Бернар был страшно недоволен их предстоящим переездом. По причине его юношеского возраста, Бернару не сказали, кто был инициатором этого путешествия. Призвав к себе старших сыновей, Робера и Эврара, Эрменгарда передала им разговор с магистром ордена и спросила:
– Готовы ли вы, сыновья мои, отдать жизнь, как отец ваш, за Господа Бога нашего и сможете ли вы оправдать надежду великого магистра, возложенную на вас?
Она не слушала, что говорили её подросшие мальчики, она всё видела по их глазам, светившимся верой и чистотой. Эрменгарда осознала, что не зря прожила свою жизнь, воспитав благочестивых рыцарей, у которых на этой земле будет своя миссия.
Вещи были собраны, и хозяйка дома ходила по замку, в котором хранилось столько воспоминаний, понимая, что она вряд ли уже когда-то вернётся сюда. Сейчас они ждали только посланника от магистра с посылкой. Ожидание длилось уже довольно долго, и Эрменгарде даже подумалось, что магистр передумал и выбрал себе в служители миссии других людей. Холодок пробежал по коже от этих мыслей, неужто он усомнился в ней, неужто подумал, что её семья ненадёжна. Если так, то они не жильцы. К дому подъехала карета, и Эрменгарда вздрогнула: что принёс посланник – долгожданную весточку или смерть?
Ожидание было тягостно, поэтому женщина сама вышла на крыльцо, принять решение магистра, как божью волю.
Рыцарь в белом плаще, сопровождающий карету, слез с коня и молча вручил Эрменгарде письмо. Она тут же раскрыла и начала читать:
«День вашей миссии настал. Человек, который привёз вам реликвию, глухонемой, поэтому не стоит его ни о чём спрашивать. То, что вы получите, не имеет цены в денежном выражении. Мир ляжет к ногам обладателя данной святыней, потому что она позволяет напрямую обратиться к Всевышнему и тут же получить ответ. Посему данная реликвия не может никому принадлежать. Наш доблестный орден поклялся у Гроба Господня, что будет вечно охранять её от зла. Сейчас вы направитесь в замок Мариенбург, он принадлежит нашим братьям рыцарям Тевтонского ордена. Но лишь один человек там будет знать истинную причину вашей миссии, для этого ты, Эрменгарда, должна будешь показать ему своё кольцо. Каждый посвящённый, кто будет видеть его на твоём пальце, узнает в тебе хранительницу святыни. Будь достойна миссии, возложенной на тебя орденом и богом».
Едва она закончила читать, как немой рыцарь протянул ей кольцо, и, когда она надела его себе на палец, он встал перед ней на одно колено и склонил голову в знак почёта. Это было обычное кольцо тамплиера с красным крестом в белом круге, и лишь два херувима с поднятыми крыльями на боковых гранях отличали его от множества подобных.
Когда все вещи были погружены, кони уже топали копытами, стремясь в дальнюю дорогу. Кованый железный сундук, закрытый на множество замков и засовов, от которых им даже не дали ключей, тоже стоял на самом тайном и самом безопасном месте в повозке. Эрменгарда простилась с прошлым, она уже точно знала, что её жизнь, да и жизнь её мальчиков, больше не принадлежит им. Она прощалась с домом и просила помощи у Бога и своего покойного супруга, понимая, что им предстоят страшные испытания.
Глава 4
Вор должен сидеть в тюрьме
– Понимаешь, Феликс, – объясняла Матильда своему новому знакомому, сидя на грязной лавке в КПЗ, – я с детства не могу выносить несправедливости. Зинка даже стихотворение про меня сочинила, прям в точку:
Алкоголь ещё не до конца выветрился, поэтому чтение стихотворения было чересчур эмоциональным.
– Особенно не люблю, когда обижают слабых, – продолжала она рассказывать о себе молодому человеку, который, казалось, совсем её не слушал, – вот как сегодня. Я думаю, это всё потому, – Мотя снизила тон, перейдя на шёпот, – что меня назвали в честь кошки.
– Это всё объясняет, – отрешённо махнул головой собеседник. – А в чём был смысл столь экстравагантного поступка родителей?
– Смысла не было, – вздохнула Мотя, – сплошные гормоны, которые гуляли у моей мамы после родов. Но, – она сделала театральную паузу и подняла указательный палец вверх, видимо, чтобы выделить важность момента, – я не в претензии, потому как я такая красивая и яркая именно благодаря моему имени.