Эта чудесная жизнь

Что Истина мониторила постоянно – пульс, насыщение крови кислородом, давление, температуру человеческого тела.

Время от времени Истина проводила общий анализ крови, и, если выявляла какие-либо отклонения, то направляла человека на процедуру.

Лекарств не существовало. Кроме одного – успокоительного! Разгулявшиеся нервы до сих пор лечили с помощью фармы. Да, можно было внедрить в человека более сложный имплант, и он каким-то образом воздействовал бы на нейроны, заставляя человека успокоиться. Но производство подобных имплантов оказалось бы слишком дорогим удовольствием. Устройства попроще, те импланты, что находились в мозге каждого из нас, вполне удовлетворительно решали все основные проблемы.

Словом, Истина сочла, что в подобных случаях – внезапного волнения, или сильных, мучительных переживаний – удобнее и дешевле воспользоваться старыми добрыми уколами успокоительного.

Лишь над инфлюэнцей Истина была не властна.

Поэтому, едва только у кого-то резко и сильно повышалась температура (что свидетельствовало о начале эпидемии инфлюэнцы) – начинался карантин.

Подытожу: все лечение человека шло теперь через Медикал, и имело две основные формы: «сходить на укол», и «сходить на процедуру». Редко, но случалось – когда в павильоне лечили какие-то травмы. А, забыла, еще роды в Медикале происходили…

В сущности, если опять вспомнить о трансгуманистах прошлого, то в чем-то они оказались правы. Современные люди теперь корректировали свои, слишком сильные эмоции – уколами, а физические проблемы – процедурами.

Это оказалось дешевле и проще, чем создание «человека совершенного» с безупречной психикой и идеальным физическим здоровьем.

Единственный минус существующего положения дел – это то, что павильоны Медикала изнашивались. Их время от времени приходилось менять. Пусть их и быстро меняли (замена вполне укладывалась, например, в промежуток между завтраком и обедом одного дня), но народ всегда нервничал, а вдруг что случится, именно в этот момент, когда старый Медикал меняют на новый? Но пока никаких проблем в эти короткие промежутки времени, кажется, не возникало.

Почему я говорю «кажется».

На самом деле, произошел один непонятный момент. В нашем районе номер 12.

Не так давно, перед тем, как пришло время менять Медикал, последней его посетительницей оказалась Лара. Ее тогда на процедуру отправили… Ей провели эту процедуру, а потом, буквально в тот же день, поменяли старый павильон Медикала на новый.

А вот с Ларой словно «сбой» какой произошел после того, это многие замечали.

Или дело вовсе не в поломке старого Медикала, а просто так совпало?

Ведь Лара, если вспомнить, всегда отличалась каким-то особенным характером, слишком эксцентричным, что ли.

Словом, если не рассматривать случай Лары, то благодаря Истине физическая жизнь человека значительно улучшилась. Оптимизировалась, подтянулась к идеалу.

В общем и целом люди вообще стали внешне одинаковыми. Да, мужчины чуть повыше, а женщины чуть пониже, и волосы у них длиннее… А, ну и грудь у женщин присутствовала, как я могла забыть! Хотя понятно, почему забыла, грудь у всех женщин сейчас была примерно одинаковая, совсем небольшая. Ведь иначе понадобились бы эти самые лифчики, из прошлого.

Изучая в Мемори прошлое человечества, я узнала, что женской груди раньше придавалась очень большое значение. У людей даже существовал культ женской груди! Ее делали то больше (с помощью специальных имплантов), то меньше, то меняли ее форму… Уйма материалов и земных ресурсов, усилий – тратились на один этот орган. Все это не несло никакой практической пользы. Чисто для любования, и чтобы еще сильнее подстегнуть либидо у мужчин. Я вот не понимаю, зачем его надо было подстегивать именно таким образом, за счет женской груди? Если у мужчины проблемы с либидо, не проще ли, в случае его ослабления – принять лекарство, это ж дешевле и экономней, чем кучу земных ресурсов тратить на совершенствование женской груди?…

Сейчас грудь у всех женщин выглядела примерно одинаково – совсем небольшая и аккуратная, ее не требовалось обязательно чем-то поддерживать, какой-то отдельной конструкцией, типа тех самых лифчиков.

Отныне не существовало толстых и худых людей, поскольку питание Истина сделала индивидуальным. Когда надо съесть все, что тебе положили на тарелку в Столовой, потому что сверх того, лишнего – уже нигде не найдешь.

– Рита… Рита! Где ты все время как будто витаешь? – спросила меня Дина.

Я обнаружила, что сижу и смотрю в окно, забыв о завтраке.

– Ты знаешь, я как будто не в себе, правда, – не выдержала, призналась я своей старшей подруге. – Только Медикал почему-то не шлет мне приглашения на укол… Или скоро пошлет? Может быть.

– А что с тобой? – с интересом, немного испуганно, спросила Дина.

– Я все время думаю. Вот честное слово, думаю и думаю, не могу остановиться. Все время что-то сравниваю, анализирую… Как в прошлом было, и как сейчас, что такое жизнь, и в чем ее смысл… А еще я очень много стала чувствовать. Вот сегодня утром проснулась, и все вокруг мне показалось таким странным, необыкновенным, словно я в первый раз увидела этот мир!

– Но это неплохо, – подумав, сказала Дина. – И вообще, ты же еще ребенок, твое воображение расторможено…

– Да сколько можно быть ребенком! Мне уже футболки как раз впору стали, – шепотом произнесла я. – Я размерами тела – уже как взрослая, понимаешь?

– Значит, скоро тебя официально признают взрослой, – улыбнулась Дина.

– И что будет?

– Что будет… с одной стороны, ты сможешь найти себе пару, родить детей. С другой стороны, взрослость – она никак не чувствуется. Я серьезно, по себе сужу. Ники, доедай. Все-все доедай, ты слышишь? – обратилась Дина к сыну.

Мы, все трое, скоро закончили с завтраком. На тарелках ни крошки не оставили. Да и вообще, это неприлично – оставлять недоеденное. Неприлично по отношению к этому миру…

С едой, опять замечу, раньше творилась полная неразбериха. Сначала люди голодали, их косила смерть от неурожая, потом так вышло, что одни народы голодали по-прежнему, а другие уже нет. Перед появлением Истины начался новый перекос – в сторону переизбытка еды.

Еду стали выбрасывать.

Росли горы гниющей еды, которая выделяла парниковые газы, а они, в свою очередь, изменяли климат на планете. Даже больше того, значительная часть будущей еды была уже заранее «обречена».

Сначала часть урожая оставалась гибнуть на полях: потому что человеку, который его выращивал, было дешевле оставить его на поле, чем потратиться на сбор всего урожая.

Затем часть собранного урожая тоже выбрасывали, потому что фрукты и овощи не соответствовали так называемым «стандартам красоты» (не тот размер, цвет, вес, количество пятнышек на кожуре).

Затем урожай и продукты, сделанные из него, доставляли в магазины – те места, где их покупало население. Причем изначально продуктов доставлялось много больше, чем надо было. Таким образом создавалась видимость изобилия. Хорошим магазином считался тот, где полки ломились от продуктов. Часть товара выбрасывали просто потому, что его было слишком много, другую часть – потому что заканчивался срок годности.

Ну, а дальше часть еды выбрасывали люди уже у себя дома.

А если учесть то, что под пастбища для животных и плантации сельскохозяйственных растений шли уникальные экосистемы, вырубались леса, и гибли животные, расходовались водные ресурсы, то изобилие еды оказалось не меньшей напастью для человечества, чем ее отсутствие.

Что ж, получается, Истина решила и эту проблему.

…Я отнесла свой поднос с пустой тарелкой и пустым стаканом обратно к раздаче. Там в отдельное окно заталкивались подносы с посудой. Где-то в глубинах кухни посуда с помощью сильного обдува подвергалась очищению. Поэтому доесть все, что тебе выдали – это еще и правило хорошего тона.

Чем чище посуда, тем проще ее привести в порядок, и подать потом на ней уже обед, или ужин. Если еда оставалась на тарелках, то дольше происходил процесс очищения посуды, больше энергии расходовалось, быстрее изнашивалась вся эта кухонная система, в которой готовилась еда в Столовой для всего района…