Змеиный мох

Никто уже не обращал ни на кого внимания. Выйдя из буфета, я спустился на наш этаж. В длинном коридоре горело несколько тусклых дежурных ламп, и только из открытой двери перевозок падал яркий прямоугольник света.

Заскочив в свой кабинет, бросил в карман пиджака права и ключи. Закрыл дверь и пошел… как мотылек на свет – промелькнуло в голове.

Я увидел их еще из коридора. Она стояла, прижавшись спиной к стеклянной перегородке спейса, он целовал ее. Голос – хриплый, сквозь тяжелое дыхание:

- Я люблю тебя, Надя…

Такое со мной однажды уже случалось. Когда спросил Полину, был ли у нее кто-то с тех пор, как она уехала от меня. Когда в бесконечно малую долю секунды надеялся, что она скажет «нет» и я смогу убедить себя: верю, мне показалось, просто отвык от нее. Но она ответила: «Полгода, Денис…»

Ледяной ужас, когда земля уходит из-под ног. Как будто стоишь на краю обрыва, и он обваливается под тобой, а внизу – бездна.

Я повернулся и пошел обратно к лестнице. Ничего не чувствуя. Все внутри онемело. Спустился на полпролета и услышал за спиной:

- Денис Аркадьевич, вы уходите?

На площадке стояла Алиса.

- Да, ухожу, - как же спокойно и равнодушно это прозвучало.

- А вы не подбросите меня до метро? Пожалуйста. Никто еще не идет, а тут страшно вечером одной.

Я посмотрел на часы. Половина десятого. А казалось, что уже глубокая ночь.

- Хорошо. Поехали.

- Спасибо, спасибо! Я только сумку возьму. Я быстро.

Иди, девочка, испорти голубкам всю малину.

Я медленно пошел вниз, машинально считая ступеньки.

Раз, два… пять… десять.

Да пропади ты пропадом, дрянь!

[1] Романс Андрея Петрова на слова Марины Цветаевой

=51 Часть III. Надежда + Денис

Корова тупорылая! Идиотина безмозглая! Тупизда несчастная! Растаяла, потекла? Мало тебе одного женатого мудака? Захотелось снова? Да еще по тому же самому сценарию. Один в один. Корпоративчик, танцы, «пойдем…» И он об этом знает! Ну а что, ведь уже такое однажды было, почему бы не повторить, все знакомо.

Я пела для него. Каждое слово - о нас, и он знал об этом. Хотя кое-кто еще мог принять на свой счет. Наверняка и принял. Но какое мне дело? А когда танцевали… Бог ты мой, как же я его хотела. До темноты в глазах, до физической боли. И если б он не сказал это: «может, пойдем?»… Кто знает, что было бы дальше. Впрочем, не самый сложный вопрос. Его кабинет, быстрый секс и снова статус любовницы. Разумеется, все бы узнали. Как же, Надя Хромова – переходящий приз для топ-менеджмента. Да что мне все? Главное – что чувствовала бы я сама.

Ключ-слово, стоп-слово… Хорошо, что оно прозвучало. Иначе трудно представить, как мерзко было бы после этого.

Тогда, после встречи с Варежкой, я дала слабину. Потому что где-то в самом дальнем уголке еще сидела надежда и никак не желала уходить. Уцепилась зубами и когтями.

«Дюш, - Варежка гладила меня по голове, как маленькую, а я таскала из коробки одну салфетку за другой, - ну поговори ты с ним. Ну ведь все бывает. Не все такие козлы, как твой Лисицын. Ты же не знаешь ничего, как у него с женой. У Дениса. Люди разводятся, снова женятся, а то и не по одному разу. Возьми и сделай шажок навстречу, не отпихивай его. Не просто так он тебя тогда подвез, пишет, беспокоится. Дай хоть один шанс. Если не ему, так себе. Скажи, что любовницей его не будешь. Если все серьезно – значит, серьезно. Если нет – ну извините, Денис Аркадьевич».

Я дрогнула. Написала ему сама. Что выхожу на работу. Маленький шажок навстречу, о котором говорила Варежка. А потом был тот разговор, после которого я почувствовала себя так, словно искупалась в деревенском сортире. Особо грязном и вонючем, нечищенном лет двадцать. И все равно в первый момент не удержалась от счастливой улыбки, когда пришла на работу и увидела его. Так соскучилась за неделю. Но тут же вспомнила все… И что, надолго хватило меня? На четыре дня. А потом снова ревела в подушку. И каждое утро, заезжая на стоянку, искала взглядом черную уродину Тахо. И сегодня – ведь могла притормозить, когда увидела, не догонять его. Сама заговорила об Аркадии, и сочувствие сорвало последний стоп-кран.

Я спускалась, не видя лестницы за навернувшимися слезами. Как только не грохнулась? Вошла в отдел, включила свет.

Кофе, говорите? Ну что ж, кофе мне сейчас не повредит. Двойной, нет, тройной крепости.

Кофеварка стояла у нас в спейсе на подоконнике. Налила кружку, отпила глоток, глядя на свое отражение в стекле. И услышала, как кто-то вошел.

- Надя…

Нет!!! Только не это! Доигралась, сирена долбанная?

- Уходи, - сказала я, не оборачиваясь.

Вместо этого он подошел, положил руки на плечи. Я поставила кружку, вывернулась.

- Хорошо, тогда я уйду.

Пошла к двери, но он поймал меня за руку, прижал к стеклянной перегородке. Губы обожгло поцелуем. Когда-то таким желанным, а теперь – отвратительным. Потому что не его поцелуев я хотела и ждала. Совсем не его.

- Я люблю тебя, Надя!

Упершись ладонями ему в грудь, я подняла глаза и… увидела в прямоугольнике открытой двери Дениса. И замерла от ужаса. Андрей, поняв это превратно, еще крепче обнял меня. Денис повернулся и исчез. Словно растворился в полумраке коридора.

- Отпусти! – я хотела крикнуть, но из горла вырвалось какое-то сдавленное шипение.

- Нет, Надя, - он так стиснул мои плечи, что я все-таки вскрикнула, и хватка чуть ослабла. – Прости. Пожалуйста, Надя! Я не могу без тебя!

- А я – могу. Очень даже могу. Андрей, я не люблю тебя. Все прошло. Давно прошло. Сколько раз мне повторять? Оставь меня в покое!

- Надя, послушай! Я уйду от Иры. Завтра же. Хоть прямо сейчас. Одно твое слово!

- Нет! Если бы это случилось три года назад, я была бы счастлива. Хотя нет. Тогда – может быть, а сейчас – уже вряд ли была бы. Так что хорошо, что ты от нее не ушел. Оставайся с ней. Можешь найти кого-нибудь еще – она все вытерпит. Она мне сама сказала.

- Что?! – Андрей отпустил меня и отшатнулся. - Ты с ней разговаривала?

- Не я с ней. Она со мной.

- Ах, простите… - со змеиной улыбочкой в спейс просочилась Алиса. – Я вам не буду мешать. Только сумочку возьму и уйду. Меня там Денис… Аркадьевич ждет. В машине.

Мне словно под дых врезали, перед глазами заплясали огненные круги. Цокая каблуками, она прошла к своему столу, взяла сумку, сняла с вешалки куртку. Снова улыбнулась, как кошка в предвкушении сметаны, и грациозно выскользнула в коридор.

- Если еще раз ко мне подойдешь, крупно пожалеешь, - в эту пустую, по сути, угрозу я выплеснула столько ярости, что Андрей невольно отодвинулся, позволив мне пройти. Схватив сумку и плащ, я вылетела в коридор. Алиса стояла у лифта, пришлось повернуть к другой лестнице.

Под музыку, доносившуюся из буфета, я буквально скатилась вниз и побежала по коридору к выходу. Вряд ли соображая, что делаю. Вернее, что хочу сделать. Но представляя, что может быть, если они уйдут вдвоем. Потому что видела, как эта маленькая сучка весь вечер клеилась к Денису, как потащила его танцевать и прилипла к нему. И после того как я снова оттолкнула его, после того, что он увидел… вряд ли будет сильно сопротивляться.

К счастью, на выход турникеты работали без пропуска. Я толкнула вертушку, выскочила на крыльцо – и увидела их на полпути к стоянке. Вдвоем. Рядом. Да что там рядом – она повисла на его руке, почти прижавшись боком.

Я открыла было рот – и закрыла.

С ума сошла, Надя? Хотела его позвать? Наверно, чтобы сказать классическое «это не то, что вы подумали»? Под насмешливым взглядом этой стервы? А не ты ли совсем недавно сбежала от него, разве что туфли не теряя, как Золушка? Не хотела, значит, быть его любовницей? Так какого рожна тогда? Пусть идет и трахает кого хочет. Тебе-то что? Все равно ведь от этой малолетней шлюхи пойдет домой к жене.