Страница 3 из 17
– Что ему грозит в России? Пожизненное?
– Если просто по делу ОПГ – лет 20, а если военная прокуратура возьмется – получится пожизненное.
– А с ними у него что?
– Он дезертировал из армии, когда ему было 19 лет. С отягощающими: похищение оружия, ограбление, убийство.
– Хорошо, до свидания. Я и правда опаздываю. Я свяжусь с вами по необходимости. Скиньте-ка мне дозвон на телефон… номер…
Никитин полез было за телефоном, но вспомнил, что оставил его на КПП.
– Понятно, – сказал, улыбнувшись, хозяин кабинета. – Скажите ваш номер.
– И ваш, если можно, – набрался храбрости Никитин.
Подполковник кивнул, набрал цифры, потом спрятал телефон в карман.
– Думаю, мне не надо напоминать вам о секретности нашего разговора? Да, еще скажите, чего он боится? – спросил он, прощаясь.
– Да, вроде бы, ничего, – помялся Никитин.
– Даже шейха?
– Да. Он сказал, что шейх может его только убить, а он не боится смерти.
– И вы поверили?
– Да. Он в Москве сам всех держал в страхе. На моих глазах он застрелил 10 бойцов из банды.
Хозяин кабинета внимательно слушал.
– Знаю я таких. Именно они и начинают петь раньше всех.
– Он не из таких. В Израиле он никого не выдал.
– И вы поверили? В Моссаде работают большие специалисты.
– Я его видел после Израиля. И верю. Это, кстати, их приписка в деле. Знаете, как это бывает…
– Мы проверим. И все-таки, страхи есть у всех.
Никитин задумался и вдруг вспомнил:
– Я несколько раз слышал от него, что он боится одиночества.
– А кого любит?
– У него жена в Афганистане, в городе Лакшаре.
– Дети есть?
– Не знаю.
– Мы выясним.
– Да, еще: он стал мусульманином.
– Соблюдающим?
– Что?
– Ну, верующим?
– Нет, не думаю. Он мне сказал, что стал мусульманином, чтобы не выделяться среди них.
– Что ж, многие контрабандисты – европейцы так поступают. Втираются в доверие и наживают деньги.
– Он был в кабале у шейха.
– Так он, правда, знаком с ним?
– Да. Андрей врать не будет. Понимаете, такими знакомствами хвастают, а он и в Москве не признавал авторитетов.
Хозяин кабинета улыбнулся и уже неохотно посмотрел на часы.
– Мы никогда с вами не расстанемся. А я и так уже опоздал.
– Можно, я позвоню вам, чтобы узнать о нем?
– Позвоните. Может и правда что-нибудь проясниться.
– Дай Бог, – неожиданно для себя сказал Никитин.
В кабинет начальника 5-го отдела 3 управления ГРУ Андрея Коренева завели со скованными сзади руками. Лицо его оставалось бесстрастным: ни любопытства, ни страха, ни ожидания: только равнодушие ко всему. Это удивило хозяина кабинета. Тот уже получил ответ из Израиля и имел общее представление о деятельности Азади в Секторе Газа в 2005 году. В ответе израильских коллег сквозь ненависть читалось уважение.
– Снимите наручники и идите, – жестко приказал хозяин кабинета конвоиру и изучающе взглянул на Андрея. – Тебя ведь зовут Андрей Коренев? Садись, разговор у нас будет долгий. Вчера с тобой в Лефортове беседовал мой помощник, но ничего не добился. Давай-ка сразу проясним ситуацию. Я подполковник разведки Горелов Виталий Степанович. Сейчас я начну задавать вопросы, и от твоих ответов будет зависеть твоя дальнейшая судьба. Уясни для себя то, что мы оценим готовность сотрудничать. Ты будешь отвечать на вопросы?
«Не замыкайся», – сказал тогда Никитин. И Андрей выдавил из себя:
– Да.
Все дальнейшие ответы Андрей выговаривал медленно, после небольшой заминки, не отрывая взгляда от крышки стола и сцепив руки перед собой.
– Как ты попал в Аль-Каиду?
– Я не был в Аль-Каиде.
– То есть как, поясни?
– Я привозил им оружие.
– А это разве не одно и тоже?
– Нет.
– Ты лично знаком с Бен-Расулом, которого называют шейхом Аль-Али?
– Да.
– Какие у тебя с ним отношения?
– Никаких. Он приказывал, я повиновался.
– У него была власть над тобой, лично?
– Я был у него в кабале.
– Поясни, Андрей.
– Он перекупил мои долги.
– И много их у тебя?
– Теперь где-то больше двух миллионов в баксах.
– Почему так не точно?
Коренев только пожал плечами.
– На что же ты жил?
– Шейх платил мне. Очень даже не плохо.
– Ты женат?
– Да.
– Ты мусульманин?
– Да.
– Суннит?
– Да.
– Ты веришь в Аллаха?
– Просто был с мусульманами.
– Хорошо. У меня есть еще вопрос. Ты слышал такое имя: Джемал ад-Дин. По нашим предположениям, это один из главных террористов на Востоке.
– Да.
– Это настоящий человек или просто обобщение? Видишь ли – это переводится, как «красота веры» и больше похоже на название организации.
– Это живой человек.
– Ты знаешь его?
– Видел.
– С этого момента поподробнее. Где ты с ним познакомился?
– В мечети… – Андрей замолчал, но Виталий Степанович кивнул ему:
– Продолжай. Где? В каком городе?
– В Лакшаргахе. В Афгане.
– Как называется мечеть?
– Просто. Соборная. Там она одна.
– И часто ты туда ходил?
– Часто. Знакомый звал.
– Это кто же? Имя?
– Моула Тарик.
– Это он твой родственник?
– Да.
– Ты женат на его племяннице?
– Почти. Дальняя родственница.
– Как и где ты с ним познакомился?
– В Пакистане, в городе Локшире.
– Давай так, Андрей, рассказывай подробнее. Начни с Пакистана.
– Я приехал туда с Гайратом.
– Гайрат Аббас? Сын Махмуда уль-Айна? Погибшего в 2005 году в Секторе Газа?
– Да.
– Дальше.
– Гайрат умер, а Моула Тарик помог его похоронить.
– Он же и омусульманил тебя?
– Да.
– Причина?
– Мне нужно было жениться на сестре Гайрата. Когда он умирал, попросил помогать ей. Это же Восток, как бы я смог ей помочь, если бы не женился? Она из белой кости, из кожа, потомков Абу-Бакра. Моула Тарик сказал, что я смогу жениться, только если стану мусульманином.
– И ты, дурак, согласился? Да он же первый теоретик в Аль-Каиде. Он просто тебя затягивал туда.
– Он меня затянул раньше, когда помог мне найти ростовщика.
– Ростовщика? «Хавала»?
– Да.
– Зачем?
– Мне нужны были деньги.
– Зачем? Андрей, помни, нам нужна только правда.
– Мне нужны были деньги на лечение.
– Ты болел?
– Не я.
– Кто же?
В это время в кабинет вошел еще один человек, помощник начальника отдела, и Виталий Степанович махнул ему рукой, чтобы он сел. Сам же подполковник поднялся и прошелся вдоль кабинета.
– Рассказывай, Андрей, я слушаю.
– Болел Гайрат. Его ранили. Нужна была операция. Трансплантация почки.
– И ты занял у ростовщика «хавала»? Разреши не поверить.
Андрей молчал.
– Ну, говори.
– Мне нечего больше сказать.
– Нечего сказать только трупу, а ты пока еще живой человек.
– Что я сказал – это правда.
– Ты занял денег у «хавала» ради чужого человека? Или он обещал что-то тебе?
– Ничего. Он просил только не связываться с ростовщиками и не доверять Моуле Тарику.
– Правильно просил. А ты?
– Я не послушался его.
– Это было так важно для тебя?
– Да.
– Почему? Андрей, отвечай.
«Не замыкайся».
– Он был моим другом и мне было плевать, как достать деньги. В банке я взять не мог, значит оставался ростовщик.
– Дальше? Я так понимаю: Моула Тарик и Гайрат Аббас были знакомы?
– Скорее отец Гайрата. В Пакистане и Афгане очень уважают тех, кто воевал в Палестине.
– Ты ведь тоже герой-ветеран?
Андрей промолчал.
– Почему ты переехал в Лакшаргах?
– С Моулой Тариком. После смерти Гайрата.
– Он тебя позвал?
– Да.
– А ты?
– Мне было все равно.
– Кого из Аль-Каиды ты знаешь?
– Многих.
– Теперь расскажи про Джемал ад-Дина. Где увидел впервые?
– В мечети.