Страница 2 из 12
Городской романс
…Она вещи собрала, сказала тоненько:«А что ты Тоньку полюбил, так Бог с ней, с Тонькою!Тебя ж не Тонька завлекла губами мокрыми,А что у папи у её топтун под окнами.А что у папи у её дача в Павшине,А что у папи холуи с секретаршами,А что у папи у её пайки цековскиеИ по праздникам кино с Целиковскою!А что Тонька-то твоя сильно страшная —Ты не слушай меня, я вчерашняя!И с доскою будешь спать со стиральноюЗа машину за его персональную…Вот чего ты захотел, и знаешь сам,Знаешь сам, да стесняешься,Про любовь твердишь, про доверие,Про высокие про материи…А в глазах-то у тебя дача в Павшине,Холуи да топтуны с секретаршами,И как вы смотрите кино всей семейкою,И как счастье на губах – карамелькою!..»Я живу теперь в дому – чаша полная,Даже брюки у меня – и те на «молнии»,А вино у нас в дому – как из кладезя,А сортир у нас в дому – восемь на десять…А папаша приезжает сам к полуночи,Топтуны да холуи тут все по струночке!Я папаше подношу двести граммчиков,Сообщаю анекдот про абрамчиков!А как спать ложусь в кровать с дурой с Тонькою,Вспоминаю той, другой, голос тоненький.Ух, характер у неё – прямо бешеный,Я звоню ей, а она трубку вешает…Отвези ж ты меня, шеф, в Останкино,В Останкино, где «Титан» кино,Там работает она билетёршею,На дверях стоит вся замёрзшая.Вся замёрзшая, вся продрогшая,Но любовь свою превозмогшая!Вся иззябшая, вся простывшая,Но не предавшая и не простившая!<1962>Красный треугольник
…Ой, ну что ж тут говорить,что ж тут спрашивать?Вот стою я перед вами, словно голенький.Да, я с Нинулькою гулял с тёти-Пашиной,И в «Пекин» её водил, и в Сокольники.Поясок ей подарил поролоновыйИ в палату с ней ходил в Грановитую.А жена моя, товарищ Парамонова,В это время находилась за границею.А вернулась, ей привет – анонимочка:Фотоснимок, а на нём – я да Ниночка!..Просыпаюсь утром – нет моей кисочки,Ни вещичек её нет, ни записочки!Нет как нет,Ну, прямо – нет как нет!Я к ней в ВЦСПС, в ноги падаю,Говорю, что всё во мне переломано.Не серчай, что я гулял с этой падлою,Ты прости меня, товарищ Парамонова!А она как закричит, вся стала чёрная:– Я на слёзы на твои – ноль внимания!И ты мне лазаря не пой, я учёная,Ты людям все расскажи на собрании!И кричит она, дрожит, голос слабенький…А холуи уж тут как тут, каплют капельки:И Тамарка Шестопал, и Ванька Дёрганов,И ещё тот референт, что из органов,Тут как тут,Ну, прямо – тут как тут!В общем, ладно, прихожу на собрание.А дело было, как сейчас помню, первого.Я, конечно, бюллетень взял заранееИ бумажку из диспансера нервного.А Парамонова, гляжу, в новом шарфике,А как увидела меня – вся стала красная.У них первый был вопрос – «Свободу Африке!»,А потом уж про меня – в части «разное».Ну, как про Гану – все в буфет за сардельками,Я и сам бы взял кило, да плохо с де́ньгами,А как вызвали меня, я свял от робости,А из зала мне кричат: «Давай подробности!»Все, как есть,Ну, прямо – все, как есть!Ой, ну что ж тут говорить, что ж тут спрашивать?Вот стою я перед вами, словно голенький.Да, я с племянницей гулял с тёти-Пашиной,И в «Пекин» её водил, и в Сокольники.И в моральном, говорю, моём обликеЕсть растленное влияние Запада.Но живём ведь, говорю, не на облаке,Это ж только, говорю, соль без запаха!И на жалость я их брал, и испытывал,И бумажку, что я псих, им зачитывал.Ну, поздравили меня с воскресением:Залепили строгача с занесением!Ой, ой, ой,Ну, прямо – ой, ой, ой…Взял я тут цветов букет покрасивее,Стал к подъезду номер семь, для начальников.А Парамонова, как вышла – стала синяя,Села в «Волгу» без меня и отчалила!И тогда прямым путём в раздевалку яИ тёте Паше говорю: мол, буду вечером.А она мне говорит: «С аморалкоюНам, товарищ дорогой, делать нечего.И племянница моя, Нина Саввовна,Она думает как раз то же самое,Она всю свою морковь нынче про́далаИ домой по месту жительства отбыла».Вот те на,Ну, прямо – вот те на!Я иду тогда в райком, шлю записочку:Мол, прошу принять по личному делу я.А у Грошевой как раз моя кисочка,Как увидела меня – вся стала белая!И сидим мы у стола с нею рядышком,И с улыбкой говорит товарищ Грошева:– Схлопотал он строгача – ну и ладушки,Помиритесь вы теперь по-хорошему!И пошли мы с ней вдвоём, как по облаку,И пришли мы с ней в «Пекин» рука об руку,Она выпила дюрсо, а я перцовуюЗа советскую семью образцовую!Вот и всё!<1963?>