Страница 5 из 6
Галилей
Что ж, Галлилео! Ты расчистил место.Ты музыку сознанья превозмог.Тебе чертовски было интересно.Но выпит свет и вычерпан урок.Вон выскочки, мохнатые от оспы,От кислых запахов в консисторских углах,Слезая с кресел, точно с козел, лезут в звезды,И в них копаются, как в нечистотах детвора.Засим и руки, не привыкшие к объятью,Не доучившиеся ввысь взлетать,Пора подальше спрятать и прижатьсяБашкою к притолке, чтоб вслух не умолять.Уже уходите? …Она всегда уходит,Она спешит, балует второпях.И он устал выклянчивать свой полдник,Как вечный школьник в драке сплывшую тетрадь.Она всегда уходит, но, выходит,Что лучше жить, давая кругаля, —Жить ожиданьем, что она приходит,Едва уйдя. Жить так же вот, кружа.Кружились куры в полдень в воскресенье.И брадобрей кружил над жирной бородой,И вся Италия кружилась в отдаленьи,Которое душа зовет душой.Один кулак по двери бил нещадно.Другой, разжавшись в пятерню, его тащилЗа локоть в консисторский зал прохладный.Чего ты трехаешь? Ведь ты же отпустилЕе, со всеми курами, дворами,Собором кафедральным, фонаремИ макаронами, что, кстати, между намиМы до сих пор на вилку крутим, в честь нее…Ее, ее с округлыми снегамиИ с жаркими сугробами плеча.С вот здесь внезапно закругленными ногами,И с круглым небом в чаше круглого зрачка.С водоворотом, хороводом, караваем,С круговоротом, круговертью и ещеС ее рассеянными седоками,По кругу мчащими – за ней и от нее.От круглых дураков, от невозможных кружев,Кружений вкруг да около, круглистых береговВсех круглых дней, недель, часов – всех кружек,Всех круглых дат, округлых облаков.Земля не вертится. Не круг она гончарныйТебе! «Не вертится. А все-таки она…»Он встал с колен. Неведомое счастье,С горчащим привкусом в себя ее вгонять.И возвращаясь к облаку испуга,И вынимая голову из сна,Он внятно вымолвил, опять припрятав руки:«Нет, вы не знаете, а все-таки она…»Да что она? И жареных барашковНещадный дух вдыхала вся страна.И, подписавшись здесь в углу, бумаге бесшабашноОн прошептал: «А все-таки она…»Да что она! Уже никто не слышит.Всем начихать, что все-таки она…Она одна. Моей любвью дышит!И мне в ответ все вертится она.День четвертый. Опять осень
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Осень насквозь
Нам роковое в груди колотьеДа эрзерумская кисть винограду.Осип МандельштамТы помнишь, осень, век кровавый?В него нельзя не завернуть.Так движутся в лицо облавеИ ждут незримой пули в грудь!– Зачем тебе нужна дорога,Твоя кровавая земля?– Мне хочется быть ближе к Богу.Хоть дальше он теперь, чем я…– А горечь этой правды жилистой,Ее зеленая бадья,В которой ты сумеешь вынестиНемного, коль спасешь себя?И вот из Эрзерума прямоНа чернореченскую даль —Залп, коего не доставало —Залп совести и нежного стыда.Забудь – по швам сосновый воздухИскромсан. – Губы взять по швам!От лязга лобного допроса —Очнись, пространство. Дай привал.Вы вспомните Вторую Речку,Сообщницы-тайги оскал.Но в этом сне бесчеловечномЯ лучшей доли не искал.И в белизне твоей бессрочнойЛишь я один повинен был.…Кто говорил со мной воочьюИ с кем я не договорил?..А свист горошины свинцовой,А вывих разнокрылых рукВ последний раз леса и вдовыКак черный полдень – помянут.День четвертый. Зима
«Ну что, беспризорник Петрарка…»
Ну что, беспризорник Петрарка?Спросонья еще полгреха.Сыра от признаний тетрадка.Суха от рассвета рука.Зима полушубком и чаркойЛечила в пути жениха.Случайно он с ней повстречался.Припадок случился стиха.О, Господи, значит, мы выжили!О, небо, откуда ты выплыло?В снегу вся Россия моя.Вон церковь, а в церкви невеста.Под руки берут – как чудесно!Жених-то, выходит, что я.«На все есть душевная лепта…»
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145}) На все есть душевная лепта.Не ходит любовь налегке.И что-то бессонница лепит,Нащупавши в черновике.Такую, такую же точно,В оборках забот и потуг,В сугробах затихших пророчеств,Деревню вслепую и вслух.На праздник. Ровесница, Муза!Моя деревенька в ночи!Во что превращаются узы?В разводы, в вокзал, в недосып?Однажды и мы соберемся.И будет зима на дворе.И только пространство вернетсяЛюбить, договаривать, петь.