Каникулы в Лондоне - 2. Рассвет утраченной мечты

Энн пришлось справляться с переездом самой, несмотря на то, что я тысячу раз обещал ей помочь. Но всё время что-то мешало: то съемки, то перелеты. А в конце августа начался тур. Двумя неделями позже – съемки в Лондоне в составе членов жюри конкурса талантов.

Я думал, что так будет легче. Я буду хотя бы несколько дней в неделю проводить в Лондоне, и мы сможем видеться, но это оказалось совсем не так просто. Съемки длились пятнадцать часов и больше, и я приходил домой и падал лицом в подушку, даже не в силах набрать ее номер. Мы созванивались пару раз в неделю, но это мало напоминало нормальные отношения влюбленной пары.

Я понимал это. Понимал. Убеждал себя, что нужно что-то менять. При редких встречах пытался увидеть на лице Энн следы обиды, но то ли убеждал себя в том, что их нет, то ли она хорошо притворялась. То ли и впрямь спокойно принимала всё так, как есть.

Я еще раз пытался завести тему о том, что стоит попробовать жить вместе, но вновь безуспешно. Дело едва не обернулось скандалом. В очередной раз.

- А что изменится, Ларри? Я буду видеть тебя на пять минут больше утром и вечером?

- А что изменится, если мы поженимся?

- Я буду чувствовать себя увереннее. Мне это важно. Быть не просто «сожительницей», временной попутчицей, которую могут высадить из вагона в любой момент, а женой. Знать, что этот мужчина готов взять ответственность за меня и за наших детей. Что он хочет этих детей. Если ты думаешь, что я меркантильная особа, если до сих пор сомневаешься в искренности моих чувств – мы можем составить брачный контракт, без проблем. Я всё подпишу. Мне ничего от тебя не нужно, Ларри, кроме любви и присутствия рядом, насколько это возможно. Если ты не готов – я не собираюсь давить на тебя. Да, мне двадцать шесть лет, и мне хотелось бы определенности в отношениях, но я не собираюсь женить тебя силой. Это должно быть твое решение. И ты, пожалуйста, не дави на меня.

Я решил подумать над этим, когда вернусь из тура.

Но судьба вновь решила за нас.

Энн перебралась в Лондон в июле, и только в середине августа мы смогли полноценно с ней пообщаться – более двух часов глаза в глаза. Для нас это была роскошь.

- Куда пойдем? Ты выбираешь место, - крепко держа ее за руку и направляясь вперед по улице теплого как никогда города, предложил я. Во мне было полно энтузиазма, и я готов был принять любую идею.

- Совсем любое? Я хочу что-нибудь родное, русское. Гречку, например.

- У нас есть специальные магазины для русских. Но я там никогда не был. И грэчку не пробовал.

- Значит, сегодня у тебя будет экзотический ужин.

- Нужно загуглить, где они находятся, эти магазины. Я, кстати, слышал, что русские любят такую штуку… намазывают на хлеб или печенье… белый крем. Очень сладкий.

- Сгущенка? – по-русски произнесла она, задумавшись.

- Я не знаю, как это называется у вас, - пожал плечами с улыбкой, извиняясь за свою неосведомленность. – Думаю, с твоим появлением в моей жизни горизонты моего познания станут гораздо шире.

- О, да…

- Но у нас в Британии есть нечто похожее. Называется «Кастард крем».

- Можем купить и сравнить.

Мы так и сделали. Сперва зашли в располагавшийся неподалеку магазин для российских эмигрантов, где приобрели кое-какие товары, названия которых я не очень запомнил – хлеб, ту самую сгущенку, грэчку, какие-то конфеты. Энн шепнула, что цены здесь неподъемные, поэтому придется переходить на британскую пищу.

Я вызвался заплатить, и только путем чрезвычайных усилий убедил ее в том, что мне это почти ничего не стоит.

Затем мы зашли в супермаркет за кремом для сравнения, а ушли с целой корзиной товаров.

- Такое ощущение, что мы собираемся накормить всю улицу, на которой ты живешь.

- Зачем, мы сами съедим.

- За один вечер?

- Ты думаешь, я отпущу тебя так быстро?

- Мы рассматриваем еще какие-то варианты? – шутливо взглянула она на меня, щурясь от солнца.

- Даже не рассматриваем. Сегодня ты остаешься со мной.

- Ларри…

- Хорошо, в соседней комнате, - смиренно выдохнул я.

- И ты обещаешь обойтись без поползновений на мою частную территорию?

- Могу поклясться.

- Хорошо.

Мы сделали еще пару шагов, а затем она замерла прямо посреди прохода в магазине между товарами для стирки и бумажными салфетками.

- Что? – спросил я ошеломленно, готовый к любому повороту событий.

Но всё оказалось гораздо проще.

- Эта песня… Слышишь?

Я прислушался. Но ничего в звучавшей мелодии не показалось мне даже смутно знакомым.

- Это русская песня! Ну, точнее, швейцарская в оригинале, но ее очень любят в России. Под нее танцуют все дети в детских садах. Смотри, я тебя научу.