Страница 7 из 75
Я думала, ужин состоится в той же столовой, в которой меня допрашивали днём, но мы отправились совсем другой дорогой. Спустились по лестнице на один пролёт и, судя по виду из окон длинного просторного коридора, сейчас шли в другое крыло здания.
— Куда мы идём? — я почти не надеялась на ответ, но всё же спросила.
— Его сиятельство ожидает вас в своих покоях.
Этого ещё не хватало. Почему-то я встревожилась. Ужин в личных покоях мужчины? Ещё и наедине?
Учитывая то, что он считает меня содержанкой, выглядит более чем фривольно. Надеюсь, он не посмеет распустить руки.
Когда мы добрались до места, мне стало ещё больше не по себе, стоило только войти и оказаться в таинственном интимном полумраке. Только низко опущенная люстра горела над столом, вся остальная часть помещения скрывалась в темноте.
Дин Ланнверт шагнул мне навстречу, овеяв ароматом мужских духов. Безукоризненно вежливо протянул руку. Слава богам, запах адолеев чувствовался не так сильно на этот раз. Возможно, я просто привыкла. Но всё равно стало тревожно, и я с трудом подавила желание отступить (а лучше и вообще — убежать).
Скрывая напряжение и страх, опёрлась о его локоть, позволила подвести себя к столу.
Он усадил меня в кресло, но не спешил отодвинуться, стоял так близко, что я чувствовала жар его тела и какую-то давящую, пугающую ауру. А ещё смущал его слишком пристальный, наглый взгляд.
— Можешь идти, — сказал он горничной.
Грудную клетку сжало тугими кольцами. Так я и думала, мы будем ужинать совершенно наедине. Если он посмеет, я закричу. Я стану бороться. Я… пусть я и в полной его власти здесь, я не стану безвольной добычей.
За горничной тихо закрылась дверь.
— Расслабьтесь… Келина, — с насмешкой сказал дин Ланнверт. — Я не наброшусь на вас. Не имею привычки подбирать объедки с чужого стола.
Облегчение, смущение от того, что он угадал мои мысли, и злость на его слова смешались в моей душе. Я сжала челюсти. Нет, он не выведет меня из себя.
Но что интересно. Он перешёл на «вы» в обращении ко мне. А ведь ещё днём называл подстилкой и обращался, как с отбросами.
Выслушал рассказ своего друга? Понял, что я принадлежу к тому же слою общества, что и он сам?
— Вас действительно так зовут? — не спрашивая моих предпочтений, он наполнял мою тарелку едой. Пододвинул мисочку с супом. — Келина.
— Почему вы спрашиваете? — я отломила кусочек хлебца и стала крошить его на блюдечко, не особенно отдавая себе отчёт в том, что делаю. Голод я чувствовала, но напряжение пересиливало. Не уверена, что смогу проглотить хоть пару ложек.
— Вам не подходит это деревенское имечко. Так как же? Отвечайте на вопрос.
Я опустила глаза, промолчала. Ответила ровно:
— Вы можете звать меня так, как угодно вашему сиятельству.
Он вздёрнул брови. Выражение лица ожесточилось.
— Например, жалкой содержанкой? Постельной грелкой Рейборна? Продажной женщиной?
Молча, с прямой спиной я выслушала поток оскорблений. Пожалуйста, пусть старается. Он явно пытался вывести меня на эмоции. Надеялся, что в гневе я ляпну что-нибудь полезное.
— Если мне будет позволено спросить, — начала я тихо — и он тут же замолчал, уставился своими сверлящими пронзительными глазами. — Что случилось тогда, днём? Как… вы вернули меня?
Дин Ланнверт хищно усмехнулся. Его рука с широким запястьем, с выступающими венами, показалась в круге света и стала набирать на тарелку салат. Крупный сапфир на среднем пальце сверкнул, словно подмигивая — и я вздрогнула, когда поняла, что это не отражённый свет.
— Ты уверена, что хочешь это знать?
Давящая атмосфера стала сильнее, в ушах заныло, послышался потусторонний смех. Мне почудилось жаркое дыхание в лицо: «хочу-у… отдай её мне…», — и мир снова завертелся вокруг, как тогда, в машине, под ногами разверзлась чёрная бездна, полная боли, отчаяния и бессилия.
— Довольно, мессир, — я прижала руку к горлу, часто и шумно дыша. — В другой раз.
— В другой раз? — повторил он насмешливым издевательским тоном. — В твоих интересах, чтобы другого раза не случилось. Не уверен, что бы перенесёшь более близкое знакомство с Фараиту. Хотя о чём это я… — он пружинисто поднялся, отодвигая кресло. Хищным неслышным шагом подошёл ко мне.