Ты мой яд, я твоё проклятие

Чтобы Тинна эс-Рейборн потерпела подобное обращение?! Никогда!

Нет, я не собиралась вцепляться Мелине в волосы (хотя мысленно с удовольствием представила, как выдираю ей лохмы). Я справлюсь с ней куда умнее и изящнее.

— По какому праву вы тут распоряжаетесь? — для начала решила напомнить, что она такая же гостья, как я. — Меня сюда поселил сам хозяин, не думаю, что ему понравится такое самоуправство.

— Думает она! — Мелина оскалилась. — Пока он без сознания, я за него отвечаю. Я тебя к нему не подпущу!

Так, всё ясно. Она решила, что хозяйка в доме. Может быть, она имеет для этого основания, как его невеста — слуги это знают, вот и слушаются.

С ней разговаривать бесполезно. И не только бесполезно, но и опасно — она же магичка, кто знает, что взбредёт ей в голову, неровен час — и попытается усмирить меня с помощью магии. Поэтому я спокойно сказала горничным:

— Проводите меня к мажордому, — и первая выскользнула из комнаты.

Слава богам, девушки, похоже, решили не встревать в разборки между двумя гостьями хозяина, не принимать открыто чью-либо сторону и послушно последовали за мной. Не знаю, что решила Мелина, но она тоже не пыталась нас остановить. Надо надеяться, она не унизится настолько, чтобы самой перетащить мои вещи. Уводя горничных с собой, я преследовала цель оставить её без помощи.

Нашла мажордома, дала ему понять, что пока хозяин не пришёл в себя, всем распоряжаться должен мажордом, а не Мелина. В итоге мне удалось отстоять свои комнаты (могла ли я подумать, что придёт час, когда я буду защищать право жить рядом с дин Ланнвертом?), но Мелина долго шумела в соседней гостиной, по полу скрежетало что-то тяжёлое — видимо, забаррикадировала дверь ванной примерно так же, как я сама сегодня утром.

Ну и славно, не встречусь с ней во время гигиенических процедур.

Мелина явно вознамерилась оставаться с дин Ланнвертом, пока ему не станет лучше.

К вечеру я нашла в общей гостиной на втором этаже дин Койоху. Он, уставший, развалился на диванчике в коридоре и то ли дремал, то ли раздумывал так глубоко, что не сразу отреагировал на мой зов. Я расспросила его о результатах исследования, но дин Койоха покачал головой:

— Ничего полезного... увы.

Я отвернулась. Попыталась утешить себя тем, что зато и доказательств участия моего отца тоже не нашли. Утешение было слабым.

Специалист говорил, дин Ланнверт продержится всего несколько суток. Я просто должна, обязана помочь ему. Никто в этом доме не знает столько о тёмной магии, сколько я, дочь Олара Рейборна.

— Если он не придёт в себя... — мысль вырвалась вслух.

— Разве это не в ваших интересах? — вдруг отозвался дин Койоха — тихо и безэмоционально.

— Я не хочу, чтобы он умер!

Дин Койоха повернулся ко мне. Его чёрные глаза смотрели очень внимательно, как будто пытались прощупать душу.

— Я... — он запнулся, но продолжил: — Я только хочу предупредить. Простите мне эту назойливость и нескромность. Но... это демонская харизма. Не верьте ей. Это опасно.

Я застыла.

Вот он, ответ на вопрос, чем прельщает меня дин Ланнверт, чем сразу привлёк к себе, заинтересовал. Именно этой жизненной силой и харизмой — которые на самом деле лишь следствие его одержимости?

Рука дин Койохи — крепкая, широкая, с выступающими венами — легла на мою. Я чуть не вздрогнула от ощущения его тёплой чуть шершавой кожи. Почему-то молча смотрела, как он осторожно, словно боясь причинить мне боль, сжимает мою ладонь.

— Не влюбляйтесь в него, — шепнул дин Койоха совсем тихо, на грани слышимости.

Святая Миена, это что же, мои чувства — как на ладони? Чем, когда же я выдала себя?

Его жаркий взгляд смущал меня. О боги. До сих пор тепло в его глазах казалось мне просто частью его доброго характера, но сейчас...

Словно отвечая моим мыслям, дин Койоха снова заговорил:

— Я не намного хуже Сейджа. Я не имею дела с тёмной магией, я безопасен. Я не настолько талантлив, но целеустремлён. У меня есть небольшое состояние. Я могу обеспечить вам хорошую жизнь.

Боги Авендаса! Это он что же, предложение мне делает?!

Я вскочила. Щёки полыхали, губы дрожали — и голос тоже дрогнул, когда я ответила:

— Сейчас не время и не место, чтобы говорить об этом...