Страница 99 из 126
Вампир, который вынужден притворяться жестоким, надевать холодную улыбку и скрывать свои эмоции от самого себя. Вампир, который так отличается от остальных, что предпочитает делать вид, будто он такой же, чем признаться в своей непохожести. И разве я могла упрекать его в том, что он не знает и не понимает как себя вести в такой ситуации?
Нет, не могла.
И сейчас я была уверена, что должна научить его принимать себя таким, какой он есть. Помочь ему сбросить власть графини.
То, что произошло между нами… после этого у меня уже не получится общаться с ним, как ни в чем не бывало. Да я и не хочу этого.
Раньше у меня не было поводов задумываться о моем к нему отношении, а когда они появились, оказалось слишком поздно что-то менять.
Когда на четвертый день я проснулась, Эш, полностью одетый, преспокойно стоял в комнате.
– Ну, ты и соня. Вставай, зефирка, сказка сама собой не расскажется, – бодро оттараторил он, делая вид, будто этих дней и тех поцелуев не было вовсе.
Я покачала головой, пытаясь окончательно проснуться.
Что ж, отчасти этого я и ожидала. Вампир, который несколько сотен лет (а я до сих пор не знаю сколько), притворялся жестоким, не сможет изменить свое поведение в одночасье, даже если оно не соответствует его настоящим желаниям.
Хотя самой мне было сложно смотреть ему в глаза.
– Давай, подъем! На сегодня у нас еще есть дела! – и Эш привычным рывком скинул с меня одеяло.
Он делал так уже несколько раз, и наверно я должна была бы уже перестать смущаться. Но после произошедшего между нами, я, наоборот, покраснела как помидор, стесняясь еще сильнее.
А Эш… для него словно оказалось неожиданностью то, что я сплю вовсе не в джинсах и футболке, хотя он прекрасно это знал. Но, тем не менее, он замер, будто увидел меня впервые. На секунду я заметила в его глазах огонь желания, но он взял себя в руки и, вернув на лицо холодную улыбку, кинул одеяло обратно.