Страница 94 из 126
Эш и Севастьян вальяжно раскинулись в креслах и неторопливо переговаривались. В комнату тихо вошла девушка, я ее прежде не видела. Впрочем, кроме Джесс остальные слуги старались не попадаться на глаза не только Эшу, но и мне.
Девушка молча встала рядом со столом, посередине. Эш кивнул ей на Севастьяна, и она торопливо, но без страха пошла к нему.
Севастьян принял это как само собой разумеющееся, но пить пока не стал, лишь указав на меня, спросил:
– Это та, что попалась с подругой?
– Она самая, – довольно кивнул Эш и сказал, уже обращаясь ко мне: – Зефирка, что ты там все стоишь, мнешься. Иди ближе. Или думаешь, я буду смотреть на Севастьяна, и завидовать его позднему ужину?
Я молча подошла и он тут же усадил меня на колени, обхватив за талию своими холодными руками.
Севастьян вскинул брови.
– И не надоело еще играть в свои игры? Иногда ты бываешь слишком жесток даже для вампира, – он покачал головой и тут же спокойно наклонил девушку так, чтобы было удобнее, и стал пить.
– Она очень способная, – мягко рассмеялся Эш.
Он не стал уверять даже своего друга в том, что он вовсе не жесток ко мне, а наоборот, иногда показывает и дает попробовать такие замечательные вещи, какие я бы никогда не смогла сделать без него.
Например, купание в горном, кристально чистом озере, или все эти невероятные прыжки со скал, когда сердце начинает биться чаще, а от открывающейся за короткие мгновения картины просто захватывает дух. Да и сегодняшний поход в кино никак нельзя назвать жестокостью.
– Например? – закончив пить, Севастьян изящно промокнул кровавые губы тонким шелковым платком и кивнул девушке встать сзади него, чтобы не мешать, но при этом оставаться доступной.
– Скука это единственное проклятие вечности, – пожал плечами Эш, – а она сочиняет забавные сказки.
– Сказки?
– Да. Что мне еще делать, кроме как сидеть в своем замке и слушать сказки?
Эш невинно улыбнулся.
– Знаю я твои сказки. О тебе говорят многие вампиры. Ты жесток к людям, и я удивлен, что у тебя до сих пор есть слуги.
– Жадные люди будут всегда, – он не стал опровергать слов на счет своей жестокости. – Так что на счет сказки?
– Давай, – кивнул Севастьян.
Я вопросительно посмотрела на Эша. Он поощрительно улыбнулся и я начала рассказывать:
– Жил-был один очень красивый вампир…
В последнее время Эш молча выслушивал все мои сказки, не встревая с комментариями и торопясь закончить с этим побыстрее. Но сейчас они вдвоем с Севастьяном увлеченно поправляли меня, дополняли рассказ интересными деталями из жизни реальных вампиров и громко хохотали над моими ошибками.
А еще над некоторыми шутками, в которых я бы не разглядела и намека на юмор, но видимо у Севастьяна, как и у Эша, к этому было особое отношение. Интересно, у всех вампиров такое специфическое чувство юмора, или эти двое – исключение?
– Действительно забавно, – развел руками Севастьян, когда я закончила. – Может тоже стоит завести сказочницу?
– Ты всегда ладил с другими вампирами гораздо лучше, чем я. Тебе это вовсе не к чему.
– Брось, Эш, – Севастьян добродушно улыбнулся. – У тебя больше чем у остальных верных и поддерживающих тебя вампиров, которых ты сотворил.
– Но подхалимы графини не любят меня.
– Потому что тебя недолюбливает сама графиня. И я даже знаю почему.
– Думаешь это справедливо? – Эш горестно вздохнул, правда, прозвучало это слишком уж театрально.
– Я хорошо знаю тебя, Эш. Может ты и жесток с людьми, но в главу клана точно не лезешь. Если бы графиня не провоцировала тебя, ты бы спокойно жил в своем замке, мучая людей.
– Графиня мерит все по себе. А на моем месте она бы попыталась захватить власть. Вот и принимает соответствующие… гм… меры, чтобы обезопаситься. Не понимая, что этим делает ситуацию гораздо хуже. Но я рад, что ты за меня.
– За тебя многие, Эш, – спокойно ответил Севастьян. – Ты жесток с людьми, графиня же не щадит молодых вампиров.
– Может, ты и прав. Ладно, хватит о серьезном, – Эш хлопнул в ладоши, – лучше давай еще выпьем.
И он, притянув меня к себе, нежным движением откинул волосы, обнажив шею. Несколько мгновений он гладил ее холодными пальцами, потом наклонился, обжигая меня своим дыханием. Я ожидала, что он прокусит сразу, но сначала он провел по коже губами, растянув это во времени, делая это так чувственно, что у меня невольно побежали мурашки. И только потом, аккуратно вонзив клыки, стал пить.