Страница 119 из 126
И у нее не останется выбора, кроме как простить меня и возненавидеть Ольгу еще сильнее.
И поэтому я поцеловал ее.
Стоило ей только почувствовать вкус моих губ, как ее тело воспламенилось от желания. Правильная реакция. Именно так и должно быть.
Человек не может устоять перед вампиром и его красотой.
Я чувствовал, как под моими пальцами по ее телу пробегают мурашки. И вовсе не холод моей кожи этому причина. Наоборот, ей нравился этот контраст, эта ледяная мучительность моих прикосновений, которая сжигает ее дотла. Она откликалась так страстно и отчаянно, словно хотела меня больше всего на свете.
Правильная реакция. Здоровый организм. И «любовь», существующая лишь в ее девичьем воображении, здесь вовсе не при чем.
Я перенес девчонку, прислонив ее спиной к дереву. И сорвав с нее эту ненужную футболку, принялся ласкать ее.
Конечно, я знал, как сделать это так, чтобы она вопила от наслаждения. Мои руки и губы находили те сокровенные места, прикосновения к которым приносят наибольшее удовольствие.
Тысяча лет на практику, неплохо, правда?
И девчонка сама сделала этот символический жест – первой потянулась к моим штанам.
Я даже спросил, уверена ли она?
Ха.
Конечно, я читал эту уверенность в ее мыслях, ее желаниях, ее движениях. Том, как она стонала, позабыв про мир вокруг и том, как она выгибалась мне навстречу точно дикая кошка.
Но я спросил это для нее.
И она согласилась, не словами, но поцелуем.
Еще бы!
Я приступил к делу.
Можно было бы сказать, что я полностью отдался страсти, но это было бы неправдой. С людьми так невозможно и мне приходилось всецело контролировать каждое из своих движений. Зато ее кровь, разгоряченная ласками, была гораздо вкуснее, чем обычно.
Секс – отличная приправа.
Девчонке тоже это нравилось. Вампирская слюна – мощный эндорфин.
И она оказалась не так плоха. Вот уж точно, удивлять меня – это ее особенность. Я думал, что она будет теряться, ведь все-таки я немертвый. Иногда даже самые отвязные девицы тушевались, когда я обнажал клыки.
Но она взрывалась страстью в моих руках, она была раскованной и откровенной, она показывала мне свои желания и наслаждалась каждым движением.
Это завело меня еще сильнее.
Я перенес ее в замок, на кровать и мы продолжали по кругу.
Я с трудом оторвался от ее горячей крови, ведь мне нужно было оставить ей немного сил на завтра.
Закончили мы далеко после восхода солнца.
***
Я специально ждал, пока девчонка проснется. Пришло время открыть ее, как вампира. Я больше не буду ждать.
Мне даже не пришлось напоминать ей про Джесс. Вчера она начала говорить о ней, но я не дал ей закончить. И сейчас она вернулась к этому. Надо же, какая похвальная ответственность.
И я сказал ей то, что она хотела услышать. Сказал, что отпустил служанку, но, разумеется, не потому, что я добрый, а потому, что мне так захотелось.
И она тут же начала убеждать меня в обратном.
Ведь она уже давно готовилась к этому разговору. И без сомнений стала внушать мне, что знает мой характер лучше, чем я сам. Что в душе я хороший и мне просто надо признать это, забыв про власть Ольги.
А я сделал вид, что безумно разозлился.
Я показал ей клыки, зарычав, но глупышка лишь мотала головой и кричала, что я не такой. И что она ненавидит Ольгу за то, что та со мной сделала.
Я знал, насколько далеко могу зайти. Я прочитал это в ее мыслях, и выходило, что девчонка может простить мне практически все. Крепко же она увязла во мне.
Глупая.
Поэтому я оторвался по полной.
Я с наслаждением разорвал двоих слуг прямо на ее глазах, и ужас на ее лице доставлял мне настоящую радость.
Ужас, отчаяние и бесконечная наивная вера в меня и скрытые мотивы этих поступков.
Я мог бы не делать этого, ограничившись чуть меньшей жестокостью. Но зачем, если она все равно меня простит? Так стоит ли лишать себя такого удовольствия?
Она продолжала считать меня добрым даже после этого, хотя я стоял, оскалив клыки, полностью покрытый кровью мертвых слуг.
И ничто не смогло бы переубедить ее в обратном.
Ни мои слова, которыми я с наслаждением бил ее в отместку за скуку. Ни даже ее собственная смерть от моих рук.
Моя – душой и телом. В моем полном распоряжении.
Вдоволь насладившись ее беспомощностью и своей полной властью над ней, я заставил ее выпить кровь.