Сказки для вампира

– Уверена?

Сейчас в его голосе не было той язвительности, или холодной насмешки. Он был нежен, заботлив и серьезен.

Вместо ответа я накрыла поцелуем его губы, и он все понял правильно, сорвав с меня остатки одежды и сделав то, чего я сейчас так страстно хотела.

А потом, не останавливаясь, не прерывая движения, он прокусил мне шею. Его клыки, вошедшие в мою плоть, не сделали мне больно, а принесли еще больше удовольствия, заставив меня вскрикнуть от счастья.

Тонкая струйка крови потекла вниз, к ключицам и он нежно слизывал ее. И каждое прикосновение его губ, каждый его новый глоток отдавались во мне фейерверком чувственного наслаждения.

Давать ему кровь всегда было приятно, но давать ему кровь во время этого было самым невообразимым удовольствием, какое только я испытывала, или когда-нибудь испытаю.

Я не помню, как мы оказались в спальне. Еще мгновение назад мою спину царапал ствол дерева, но вот я уже лежу на мягком покрывале, а Эш сверху, жарко дышит мне в шею.

Кажется, солнце уже давно взошло, а мы все никак не могли остановиться. Ни с кем мне не было так хорошо, как с ним.

Не знаю, сколько времени прошло, но, в конце концов, мы уснули в изнеможении, крепко переплетясь телами.

***

Первое, что я увидела, проснувшись, был Эш.

Он лежал рядом, широко и открыто улыбаясь, но стоило мне только посмотреть на него, как он тут же поднялся, стерев свою улыбку, и уже через секунду стоял у кровати, полностью одетый.

Как же о многом мне надо было с ним поговорить…

Я понятия не имела, как он будет себя вести после всего того, что произошло между нами этой ночью, но точно знала, что больше не позволю ему игнорировать мои и свои чувства.

Но сначала я должна была уточнить все про Джесс.

– Скажи, что ты подразумевал, когда говорил, что я опоздала? – спросила я, тоже принявшись одеваться, при этом отчаянно краснея, потому что Эш не думал отворачиваться, откровенно меня разглядывая.

– Я слышал весь твой разговор с Джесс, – ответил он, сразу поняв, что я имею в виду. – И уже дал ей своей крови и отпустил.

– Это здорово, – облегченно выдохнула я.

– Все равно она не сможет нормально работать, пока ее голова забита такими мыслями, – он пожал плечами. – А зачем мне бесполезная горничная?

Опять.

Опять он цеплял на себя эту маску плохого вампира. Я просто обязана с ним поговорить.

– Ты снова делаешь это, – заметила я, не давая ему времени прочитать мои мысли и испариться из комнаты.

– Делаю что? – нахмурился Эш.

– Придумываешь злые причины для своих добрых поступков. Ты отпустил Джесс, потому что пожалел ее, а теперь оправдываешься. Зачем? Скажи, почему ты хочешь выглядеть хуже, чем ты есть?

– Думаешь, я добрый? – взревел Эш, моментально изменившись в лице.

Вся его насмешливость исчезла без следа, оставив лишь ярость.

– Думаю да, – твердо ответила я.

– Я монстр, зефирка! Разве ты не видишь этого? – он в секунду оказался рядом.

Сейчас его лицо было всего в паре сантиметров от меня. Он оскалился, обнажая острые белоснежные клыки, и даже зарычал, гортанно, словно дикая кошка, готовая к прыжку.

Но это меня не напугало. Точнее, напугало не настолько, чтобы я отступила. Я знала, что для него это лишь привычная реакция. Та, что привила ему Ольга своим влиянием. И пусть сейчас он и выглядел ужасающе опасно, но я верила, что он сохранил свою человечность и твердо намеревалась доказать ему это, не отступив ни перед чем, сколько бы он ни пытался меня напугать.

– Нет, – я упрямо покачала головой. – Ты не такой. Это все вина графини и я ненавижу ее за это. Но сам ты не такой!

Может мне удастся убедить его? Я должна сделать это!

Доказать ему, что он хорош таков, какой есть. Что я знаю его настоящего. Что этот настоящий Эш вовсе не кровожадный монстр. Что он мне чертовски нравится и даже больше… и что произошедшее между нами этой ночью только доказывает его реальные чувства.

– Почему же это? – голос его прозвучал угрожающе.

– Я до сих пор жива. И ты держишь свое слово.

– Слово? – Эш расхохотался, но резко оборвал сам себя. – Дура. Ты жива только потому, что мне весело с тобой играть. У тебя был шанс убить меня тогда в лесу, но ты крупно просчиталась. А знаешь, почему я все это время не принуждал тебя? Потому что я хотел, чтобы ты считала меня добрым!

– Зачем? – я растерялась.