Страница 15 из 22
— Взаимно, мышка, — Андрей улыбнулся одними уголками губ.
Внезапно Макаров отстранился от Вари и встал с кровати. Девушка не знала, что он собирался делать, но тут же привстала на трясущиеся колени. Дверь закрыта. Бежать некуда. Но у девушки засела навязчивая идея хотя бы попытаться убраться отсюда, как можно дальше. Варя даже не понимала, насколько вялыми стали ее движения, ведь, пока она пыталась слезть с кровати, Макаров успел надеть презерватив и вернулся к девушке.
Тревога сковала движения, когда Варя почувствовала, как матрас прогнулся под тяжестью веса Макарова. Но, прежде чем девушка успела что-либо сделать, Андрей пальцами сжал плечо Вари и дернул девушку назад. Варя упала на матрас и Андрей вновь, легким движением, раздвинул ее ноги, после чего лег между ними.
— Постарайся расслабиться, моя маленькая мышка, — шепот мужчины был низкий и хрипловатым, а взгляд еще более затуманенным похотью. И вновь слова Андрея прозвучали для нее неприятной издевкой. Расслабиться? Как? Нет, он точно насмехался.
Почувствовав между своих ног прикосновение члена Макарова, Варя шумно выдохнула, закрывая глаза. Руками упершись в его торс, она пыталась отстранить мужчину от себя. Безрезультатное и нелепое сопротивление.
Бедра мужчины двинулись вперед и Варя резко открыла глаза, со всей силы стискивая зубы. В нее вошла лишь головка, но уже было больно и дискомфортно. Слишком большой член был у мужчины. Со следующим движением Макарова, когда член вошел почти наполовину, Варя не смогла сдержаться и болезненно застонала, впиваясь ногтями в смуглую кожу Андрея. Она завозилась и попыталась сдвинуть ноги, но добилась лишь того, что ими прижалась к пояснице Макарова.
— Тише, мышка, успокойся и дыши, — слова прозвучали почти ласково, что так сильно разнилось с грубыми движениями.
Только после слов Макарова, Варя поняла, что все это время она не дышала, безрезультатно пытаясь хватать воздух губами. Пусть Макаров двигался не быстро, но проникновение его члена в тело девушки все равно причиняло боль. Во время своего первого раза она почувствовала лишь жгучее покалывание и неловкое скольжение внутри себя. Сейчас же, там, внизу живота, ранее незнакомое чувство сильной наполненности и распирания взъерошивало мысли девушки. Движения мужчины, отдавались по телу тягучей дрожью и по ногам бежали мурашки.
— Черт, так узко, — зашипел Макаров. — Мышка, в тебе так хорошо.
Варя ничего не ответила на эти слова. Марь, возникшая в голове, обволакивала мысли, постепенно растворяя их. Уже плохо соображая, девушка старалась абстрагироваться от всех ощущений, но когда в тебя проникает нечто такое большое, твердое и горячее, трудно не обращать на это внимания.
Последних несколько движений, медленных, но глубоких, показались Варе самыми болезненными. Впиваясь ногтями в кожу Макарова до кровавых следов, она думала о том, что Макаров извращенно издевался над ней. Его член не мог войти еще глубже. Казалось, что он и так пронзал ее насквозь. Но, нет, мужчина продолжал его вгонять в тело девушки, пока не вставил член до самого основания.
— Хорошая девочка. Ты полностью приняла меня, — Андрей наклонился к уху Вари и жарко зашептал.
— Замолчи, — огрызнулась Варя, уже не узнавая свой голос. — Просто побыстрее закончи и отпусти меня.
— Побыстрее закончить не получится, — Андрей прикоснулся лбом к плечу девушки и сделал бедрами движение назад, после чего резко вновь вошел. Варя беззвучно закричала, запрокидывая голову.
Обычно, близость между людьми еще называли «занятием любовью», но про то, что происходило между Варей и Андреем так сказать нельзя. Он просто жестко трахал девушку. Ставил ее на колени и заставлял прогибаться в спине. Имел ее так, что Варе приходилось упираться руками об изголовье кровати, чтобы при очередном движении Макарова не удариться об него. Мужчина сжимал пальцы на попе девушки, так, что позже на тех островках боли, обязательно появятся синяки и грубо вгонял в Варю свой член, с наслаждением наблюдая за тем, насколько глубоко он входил в хрупкое тело девушки.
Варя прерывисто дышала и до крови прикусывала кончик языка, стараясь не издавать ни звука, но, все равно, сдавленно мычала. Эти стоны сами по себе срывались с губ, будто с каждым глубоким проникновением мужчины, внутри все вспыхивало и взрывалось, а беззвучно перетерпеть все это просто не было сил. Боль уже давно притупилась и на ее место, лавиной обрушились новые, ранее незнакомые Варе ощущения. Тягучие, звонкие и приятные. Все это было так… странно. Словно ее целиком окунули в какой-то скрытый омут и вода в нем, впитываясь в кожу, сковывала и одновременно расслабляла. Забирала власть над телом девушки, затмевала рассудок и не давала почувствовать ничего, кроме того, что с ней делал мужчина. Жесткие движения, глубокое проникновение и шершавые ладони, прижимающиеся к нежной коже Вари.
Когда Макаров только вошел в девушку, Варя думала, что ничего хуже боли и ненависти к этому человеку быть не может, ведь они и так достигали своего пика. Но, нет, намного хуже было то, что она чувствовала теперь, начав получать удовольствие от скользящего распирания внутри нее. Понимание того, что действия мужчины приносили девушке нечто сродни наслаждению, вызвало лишь отвращение к себе. Хотелось дать себе пощечину, стиснуть зубы на собственной руке и мысленно отругать себя, таким образом заставляя не чувствовать этого, но тело будто бы отделилось от разума. Сплошная противоречивость возникла в голове девушки, создавая нескончаемую войну, в которой затуманенное сознание явно проигрывало. Тело пробивал жуткий трепет от действий мужчины, а здравый разум проклинал эти ощущения.
Макаров вел себя так, будто Варя была лишь вещью, делая с ней все, что захочется. От такого грубого обращения к себе, Варе хотелось взвыть и, извернувшись, ударить Макарова ногой в грудь, но мужчина полностью подчинял девушку себе, перехватывая каждое ее движение. А, если она все равно пыталась что-то сделать, очередной шлепок по попе, заставлял ее на время успокоиться и вновь подчиниться. Как бы это не было глупо, но Варя постаралась сосредоточиться именно на грубости в действиях мужчины, в надежде, что ненависть распалится и перекроет новые ощущения. Но Макаров не давал ей возможности сосредоточиться, своими движениями разбивая мысли девушки.
Макаров перевернул обмякшую и тяжело дышащую Варю на спину и закинул ноги девушки себе на плечи. Положив ей под спину подушку, Андрей слегка приподнял девушку под попу и вновь вошел в нее. Конечно, не все позы были удобны из-за разницы в росте, но придерживая Варю своими руками, Макаров мог наслаждаться ею.
Быстрые движения и сводящие с ума ощущения. Невыносимо жарко и душно. Макаров вновь поставил Варю на колени и вошел в нее сзади, прижимаясь своим торсом к спине девушки. Очередные рывки бедрами. Бесконечно глубокие и резкие. Казалось, что Макаров двигался так целую вечность и, как бы Варя не пыталась унять свои ощущения, нечто приятное с каждым движение огромного члена в ней, нарастало и вот наконец-то достигло своего пика. В этих ощущениях можно было потеряться. Будто переставая существовать, Варя подрагивала и кусала губы. Нечто сродни разряду тока пробило ее тело, опаляя разум и выводя девушку в вакуум. Перед глазами потемнело и в груди обожгло из-за нехватки воздуха. Варя сама того не понимая, опять перестала дышать.
Обмякнув, Варя упала бы на смятую простынь, но Андрей вовремя обхватил ее своей руки чуть ниже грудь девушки, прижимая к себе. Макаров не преувеличивал. Быстро у него закончить с ней он не собирался. Мужчина еще долго вколачивался в девушку, пока, не кончил, сильно прижавшись к Варе и практически сразу отталкивая ее от себя.
Встав с кровати Андрей пошел к ванной комнате, а девушка еще некоторое время лежала на смятой простыне, смотря впереди себя пустым взглядом широко раскрытых глаз. Ее всю трясло и, несмотря на вялость в теле, Варя казалась более чем напряженной. Ей не хотелось верить в то, что произошло. Девушка не желала думать о случившемся и чувствовать эту тягучую расслабленность в теле. Омерзение к себе, от того, что Варя получила удовольствие в постели с Макаровым, удушало и распространяло горечь. Палящая ненависть к себе и этому мужчине, жгла ее изнутри, ломала сознание, переворачивала мировоззрение и крушила стойкий характер девушки, до этого момента так сильно веющий чистотой. Нечто надломилось в Варе, но грусть и желание заплакать это не вызывало. Трепещущий гнев стиснул ее голову в своих тисках, заставляя ладони сжаться в кулаки до побелевших костяшек.