Камбер Кульдский

– Ты не хочешь узнать, кто он? – спросил Имр, полуобернувшись, чтобы видеть реакцию Катана. – Это лорд Молдред. У Катана глаза округлились от удивления.

– Его убил наемный убийца, – сказал Имр. Он наблюдал, как меняется выражение лица Катана. – Ты удивлен. Когда я вошел, то решил, что ты молишься за его душу, но вспомнил, что ты еще не знаешь об этом.

– Нет, я…

Катан отвернулся и попытался собраться с мыслями. Его беспокоили внимательные, изучающие глаза Имра.

Молдред убит! И убит наемником-убийцей! Нет, здесь не только скорбь по придворному. В лице Имра было какое-то напряжение. Он как бы ждал, что скажет на это Катан.

– Если вы печалитесь по нему, то я присоединяюсь к вам, – осторожно сказал Катан.

– Ты скорбишь потому, что скорблю я, а не потому, что Молдред убит!

Имр громко рассмеялся.

– Ну что же, хорошо хоть так. Ведь это он руководил казнями крестьян. По-твоему, он заслужил такую участь?

Катан в смятении опустил глаза, не понимая, в каком направлении ведется разговор. Затем он испугался.

– Сир, если вы думаете, что я желал такой судьбы Молдреду, то, умоляю, выбросьте это из головы. Может, Молдред исполнял свои обязанности с большей жестокостью, чем того требовала необходимость, в этом я почти уверен, – тихо добавил он, – но я не могу упрекнуть его, ведь он исполнял свой долг.

– Но зато ты можешь упрекнуть меня, не так ли? – рявкнул Имр, заставляя Катана встретиться с ним взглядом. – Я приказал проводить казни, Катан. Я – король. Закон есть закон. Ты рискнешь упрекнуть меня что я требую выполнения закона?

– Сир, я никогда не говорил…

– Конечно, ты не говорил! – крикнул Имр. – Даже ты не рискнул бы зайти так далеко, несмотря на нашу дружбу. Но ты так думал, не так ли? Ах, Катан, я ждал от тебя лучшей службы. Большей преданности!

Катан покачал головой. Он не мог понять логики Имра, если, конечно, она была в его словах.

– Я никогда не ругал лично вас, сир, клянусь в этом! Если в моем сердце и была горечь, то ее вызывали не вы, а ваши законы. Вы – просто человек, который должен выполнять законы, склоняясь под их тяжестью.

Когда Катан поднял голову и посмотрел на Имра, в глазах его стояли слезы. Имр отвернулся, руки его были сложены на груди.

– Ты никогда, даже в мыслях, не упрекал меня в смерти крестьян?

Катан рухнул на колени, и в мольбе воздел руки вверх.

– Бог свидетель, я клянусь в этом, Имр, – прошептал он. Наступила долгая, тиши на, которую нарушало только их дыхание. Имр медленно прошел к молельне и плотно прикрыл ее дверь. Он долго стоял, повернувшись спиной к Катану, затем обернулся к нему и прислонился спиной к двери.

– Может, это виллимиты убили Молдреда, те же, что убили Раннульфа, – сказал он спокойно. – Встань, встань.

Катан повиновался и встал перед успокоившимся Имром, но тот не смотрел ему в глаза.

Катан почувствовал, что Имр ждет его слов. Но Катан слов не находил, он молча смотрел на Имра, затем перевел взгляд на горящую свечу и коснулся пальцем расплавленного воска.

Что он мог сказать? И чего ждал от него Имр?

– Ходят странные слухи об убийстве Раннульфа, Катан. Ты знаешь об этом?

– Странные слухи, сир? – переспросил Катан, беспокойно облизнув губы.

– Да, говорят, что ты как-то связан с этим делом.

– Я?!

– Да. Чудовищно, не правда ли? – усмехнулся Имр. Губы его улыбались, но глаза были холодны как лед.

– Говорят, что ты потому так был подавлен казнями крестьян, что чувствовал себя виноватым в их гибели. Говорят, что ты связан с виллимитами и организовал убийство Раннульфа. Это, конечно, чушь, но ведь ты не раз встречался с Раннульфом?

– Сир, это был жестокий человек, садист, – сказал Катан. – Независимо от того, дерини он или нет, ни я, ни мой отец не могли позволить ему оставаться в наших владениях. Каждый знал об этом. Я, конечно, его убийства не организовывал, но я не могу сказать, что сожалею о его смерти.

– Даже когда узнал, что он умер страшной смертью предателя? Он ведь дерини, дворянин!

– Его убийцы знали, что он заслужил такую смерть, – ответил Катан твердо.

Имр замолчал, отвернулся и закрыл глаза, словно от боли, но Катан не видел этого.

– Благородные дворяне должны погибать от меча или топора, а не от предательского кинжала и петли. Они не должны испытывать предсмертные муки, какие испытал Раннульф.

– Благородство не дается одним фактом рождения, сир, – мягко сказал Катан. – Если человек не обладает внутренним благородством, никакие диадемы, никакие короны, Цепи не смогут сделать его благородным!

– Нет! – выдохнул Имр. – Даже смерть не может отнять благородства!

Он опустил глаза и посмотрел на свои руки, поворачивая их ладонями вверх и вниз, будто видел их впервые, и придал лицу мягкое выражение.

– Но мы заговорились, – сказал он.

Он медленно повернулся к Катану с распростертыми руками.

Он подошел, как будто хотел обнять Катана, улыбаясь, хотя сердце переворачивалось в груди. Рука его легла на плечо Катана, и тот с облегчением улыбнулся. Другая рука Имра нащупала рукоятку кинжала, спрятанного под одеждой.

Легкое движение корпусом, поворот кисти, и все было кончено. Кинжал вошел между ребрами, разорвав артерию и нервы, и вонзился в сердце.

Катан умер на руках Имра. На его красивом лице застыло выражение удивления и недоумения, оно было невинным, как лицо ребенка.

Имр опустился на пол вместе с мертвым Катаном. Он без слов, без мыслей смотрел на своего обожаемого друга. Кровь Катана окрасила праздничную одежду снежно-белого цвета.

И в таком положении их нашел Коль Ховелл через четверть часа после многократных расспросов слуг короля, из ответов которых он смог узнать только то, что король уединился с лордом Катаном и не желает, чтобы их беспокоили.

В тревоге поигрывая набалдашником палки, Коль ждал. Наконец нервы его не выдержали. Не в силах больше выносить неизвестность, он подскочил к двери и постучал, затем постучал громче. Не услышав ответа, он рискнул открыть дверь и заглянуть в щель.

Коль замер при виде открывшейся перед ним сцены.

Он проскользнул внутрь, тихо закрыв за собой дверь. У него перехватило дыхание.

Имр лежал на спине, не двигаясь. На белой одежде и белом полу расплылось красное пятно. На мгновение Коль подумал, что король убит.

– Сир? Ваше Величество, с вами ничего не случилось? Имр не отвечал, но Коль заметил, что он дышит. Король держал безжизненное тело Катана на руках, прижав голову бывшего друга к груди. Темные волосы Катана закрывали лицо Имра. На руках короля и на серебряном кинжале, валявшемся на полу, была кровь.

Коль тихо опустился возле них на колени, морщась от боли в ноге.

– Ваша милость, вы ранены? Что случилось? Имр вздрогнул, но головы не поднял.

– Я убил его, Коль, – прошептал он так тихо, что Коль не расслышал первые слова. – Все что ты говорил, оказалось правдой. Он лгал мне. О, Боже, что мне делать? Я убил его!

Он поднял заплаканное лицо, посмотрев с несчастным видом на Коля. Глаза его распухли и покраснели. Затем он, взглянув на Катана, разжал руки, и тело Катана медленно выскользнуло на колени.

Лицо Катана все еще было спокойным и хранило удивленное выражение. Глаза были полуоткрыты. Имр вздрогнул, увидев эти глаза, но когда Коль хотел закрыть их, Имр отстранил его руку и сделал это сам.

Положив тело на пол, король опустил голову и еле сдержал душившее его рыдание.

Коль нервно сглотнул и вытер вспотевшие ладони о штаны. Имр поверил, что Катан предал его, и он должен продолжать верить в это. Только тогда смерть Катана пойдет на пользу Колю. Пока Имр не пришел в себя, необходимо еще подлить масла в огонь. Может, пустить в ход результаты расследования деятельности Йорама Мак-Рори и Риса Турина? Потом все это будет выглядеть не столь убедительно.

– Идемте, сир, – сказал он мягко. – Теперь уже ничего нельзя изменить. Прошлое всегда остается в прошлом. Вы сделали то, что должны были сделать.