Страница 104 из 119
Покончив с шоколадом и перед тем как начать исследовать пространства магазина, я лучом фонаря прошелся по белому потолку, обустроенному квадратами фальш‑перекрытий и оборудованному неработающими сейчас лампами дневного света, думая о том, что все что находилось ниже представляло собой лабиринт из торговых рядов, которые могли бы с легкостью скрывать в своих недрах смертельную для меня опасность.
Все что я мог предпринять, чтобы подготовиться к сложной задаче, так это закрыть глаза и попытался представить в воображении схему расположения тех рядов, чтобы быть готовым к нападению и постараться не оказаться застигнутым врасплох.
Магазин был небольшим, площадью квадратов в сто, с тремя продольными рядами, плотно заставленными полками с провизией. С двумя входами у противоположных стен дома, обеспечивающими сквозной проход для покупателей. И теснота помещения, сложный план расположения торговых рядов, а также неизвестность относительно того, как обстоят дела со вторым входом, усугубляло мое и так уязвимое положение.
Я не хотел идти туда…
От черного безмолвия казалось бы хорошо знакомого помещения веяло смутной угрозой.
И еще проклятая характерная вонь аммиака…
Однако преодолев страх, я все же двинулся в путь…
Мария
Расколотая банка с огурцами лежала на моем пути, сверкая в свете налобного фонаря острыми краями стекла. Липкая лужа растеклась, занимая всю ширину прохода, так что мне пришлось сделать длинный шаг, чтобы не вляпаться в нее ногами. Проходя мимо я заметил, что края лужи успели высохнуть, образовав на полу белесое кольцо соли, а огуречные плоды покрылись слоем плесени, что являлось верным знаком того, что тот, кто скинул банку с полки, сделал это достаточно давно.
Преодолев преграду, я оказался на своеобразном перекрестке. Налево вдаль уходил длинный проход с полками, заставленными печеньями и чипсами, а с обратной стороны – занятый огромным холодильным шкафом с овощами и фруктами. Броские упаковки с закусками с их яркими рисунками, зазывающими покупателя немедленно приобрести товар, выглядели при текущих обстоятельствах нелепо, словно невеста в свадебном наряде, оказавшаяся по воле случая с киркой в руке в глубокой угольной шахте. Прямо находилась секция солений и маринадов, с коротким проходом, заканчивающимся тупиком, уходящиим влево, в сторону еще одного длинного ряда. В ровном ряду банок не хватало одной, и полка выглядела будто человеческая челюсть с недавно вырванным зубом. Той самой банкой, которая видимо и лежала расколотая на полу.
Я поочередно осветил фонарем каждый из рядов. И, поколебавшись, решил исследовать помещение начиная со своего внешнего края, после углубляясь вперед, приближаясь к выходу из магазина с противоположной стороны.
Пройдя вперед и преодолев несколько метров мимо стойки с маринадами, я оказался возле еще одного перекрестка. Налево, вглубь магазина уходил узкий проход с полками с бытовой химией, а справа виднелась приоткрытая дверь с прибитой поверх табличкой с надписью «Администрация». И стоило мне приблизиться к той двери, как аммиачная вонь с усиленной интенсивностью ударила мне в нос, без труда проникая сквозь ткань лицевой маски.
– Так вот ты где, мой цветочек аленький! – прошептал я сам себе, злобно усмехнувшись, и крепче сжал в руках рукоятку длинной швабры.
Дверь жалобно скрипнула на плохо смазанных петлях, когда я толкнул ее концом швабры и заставил открыться шире. Моему взору открылся небольшой хозяйственный закуток, почти полностью занятый небольшим столом, на котором лежали папки с бумагами и погасший компьютерный монитор. А чуть правее, в воздухе находилось нечто, что заставило меня отпрянуть от неожиданности. Нечто похожее на кошку или собаку, повернутую ко мне спиной, зависшую в полуметре от пола.
Это был не полтергейст. Не призрак. Не фантомное видение. Приглядевшись, я убедился, что это была лишь человеческая нога, обутая в носки с аляповатой расцветкой и резиновые сланцы. Самого человека мне видно не было. Он находился справа от двери, за стеной, выставив в проход лишь одну свою ногу.
Не зная чего ожидать от находки, я решил не лезть на рожон, передвинулся левее, стараясь с безопасного расстояния осмотреть скрытую часть подсобки. Прижавшись вплотную к полкам с детскими подгузниками, я рассмотрел скрытого прежде от меня человека.
И увидел ее… Это была молодая женщина. Она лежала на низко опущенном в спинке офисном кресле, положив ноги на большую коробку. На ней была надета униформа продуктового магазина, ярко красного цвета, с «пальмовым» логотипом на груди. Голова была покрыта шапкой, такого же ядовито‑красного цвета с именем магазина на всю ширину лба.
Также, как и парень, которого я ранее встретил сидевшего за створкой двери в подъезде, того, кого я «освободил» от мучений, эта женщина также казалась «обращенной» лишь частично. Процесс мутации успел отразиться на ее внешнем виде даже меньше, чем на предшественнике. Изменения, видимо, начались не так давно и были далеки до завершения, пока не деформировав человеческий облик. Однако ее лицо и свисающие к полу руки были землисто‑серыми, покрытыми слоем слизи и будто тонким пухом, похожим на паутину. Кожа была покрыта сеткой фиолетовых вен, которые, как мне казалось, интенсивно пульсировали, свидетельствуя об активных процессах, происходящих в организме.
Она была красива. Чертовски красива! Правильные черты ее лица были спокойны, будто она лишь спала. Веки в поволоке длинных ресниц чуть дрожали. Небольшой рот с полными губами слегка приоткрыт. Высокая грудь поднималась и опускалась, следуя за глубоким дыханием. А копна густых рыжих волос выбивалась из под шапки, рассыпаясь огненным дождем по униформе.
Продолговатая золоченая бирка, прикрепленная к униформе, подсказала меня ее имя. «Мария» – было выгравировано красными заглавными буквами на светлом фоне.
Разумом я знал, что мне нужно сделать. Но все же я не мог представить, что у меня хватит духа повторить с этой невероятно красивой девушкой то, что я уже совершал. Взять в руки палку, найти ее концом мягкое место чуть ниже горла, и надавить всем телом. А потом избавиться от трупа, скинув его за пределы магазина.
Несколько раз я пытался заставить себя совершить нужное дело, представляя к горлу девушки конец швабры, пыжился и потел, подбадривая себя призывами к действию. Но все же не смог. И сдался. Вернулся к своим и коротко рассказал жене о находке, соврав ей, что «обезвредил» зараженного.
Потом я нашел на кассовой стойке пачку с медицинскими перчатками, натянул их на руки, чтобы уменьшить риск заражения, вернулся в подсобку и выкатил девушку вместе с креслом в торговый зал, постоянно держа ее в поле зрения, чтобы не упустить момент, если та проснется и решит напасть.
Однако она продолжала спать, не реагируя на мои манипуляции. Ее голова и руки безвольно болтались из стороны в сторону, а ноги волочились по полу, потеряв по пути оба резиновых сланца.
Докатив тело до входной двери, я встретился взглядом с глазами супруги, которая с ужасом таращилась меня, а потом на девушку, пытаясь что‑то сказать, но так и нашла подходящих слов, а лишь отпрянула в сторону, оттаскивая от прохода детей.
Потом нужно было сделать главное. Избавиться от девушки, выставив ее вместе с креслом на улицу. Я открыл входную дверь и приставил ухо к металлическим ролл‑шторам, которыми был прегражден вход в магазин, опасаясь, что услышу скрипы и возню тварей во дворе.
К моему счастью, я ничего не расслышал. И собравшись с силами, немного приподнял ставни, готовясь немедленно их захлопнуть обратно, если бы я заметил угрозу. Осмелев, я поднял ставни на высоту чуть выше метра, достаточно для того, чтобы дать креслу с сидевшей на нем девушке выкатиться за пределы помещения.
Потом я толкнул кресло от себя и несколько секунд наблюдал, как оно вместе с «пассажиром» катится по асфальту, отдаляясь от меня все дальше и дальше. Когда кресло остановилось ровно посреди автомобильного проезда, я закрыл ставни и с выдохом облегчения повернулся к семье…