Страница 42 из 119
«Нашли семью. Сиреневый переулок. Соседей обойдем сами, продолжайте искать улики», — быстро передала Астрид Талле и Норе.
Кое-как успокоив несчастную семью (Олафу пришлось потратить уйму зелий и изрядную часть резерва), Астрид попыталась задать несколько вопросов. Ценного ничего не услышала — Фендал, Лианна и Андрэ весь день провели на городской ярмарке, вернулись домой три часа назад и сразу после ужина легли спать. Двери и окна были заперты, никакого постороннего шума не было.
Осмотр комнаты мальчика ничего не дал — никаких следов на полу, подоконнике и постели не наблюдалось. Похититель даже закрыл за собой окно, чтобы сквозняк не разбудил взрослых. Астрид почувствовала слабый отголосок незнакомой магии, но к боевой она не имела отношения. Оставалось надеяться только на Таллу.
Газон под окном оказался примят, будто кто-то спрыгнул с крыши, оставив след мягких подошв без какого-либо рисунка. Любимая обувь воров и ассасинов. Следы вели до самой дорожки между клумбами, чуть более четкие — судя по всему, похититель нес ребенка на руках.
Чтобы добиться хоть каких-то свидетельских показаний, пришлось обойти ещё с десяток домов. Их жильцы визитом полицейских посреди ночи проникались не сразу: сначала посылали «двинутых идиотов», желали глянуть на часы и проверить зрение. И только заслышав, что пропал сын их соседей, менялись в лице, изо всех сил стараясь вспомнить хоть что-нибудь. Многие вполне предсказуемо никого не видели — ни ребенка, ни подозрительных личностей, и вообще понятия не имели, кто живет по соседству. Показания остальных расходились кардинально. Одной девушке показалось, будто она видела мальчика в компании женщины, но утверждать, что та не была его матерью, она не могла — переехала недавно и соседей по улице не знала. Ее соседка была уверена, что видела ребенка с прилично одетым мужчиной, похожим на доктора. Семейная пара из дома напротив в один голос твердила, что мужчина и вовсе был полицейским.
Все сходились только в одном — во времени. Согласно показаниям, мальчика и его спутника видели незадолго до того, как Астрид свалилась в обморок под очередным деревом.
Захотелось выругаться — громко и нецензурно.
— Что скажешь? — мрачно поинтересовался Коррин, когда они вышли из очередного дома.
— Скажу, что здесь творится какая-то невероятная хрень, — она пнула камешек, попавший под ногу. — Ладно, ждем наших.
Первыми вернулись Нора, Рамона и Ленард — без особых результатов. Ну, хотя бы трупов не нашли. Рамона молчала, нервно дергая за перевязь меча, и покусывала губы — Астрид догадывалась, что той очень хочется съязвить и полить её очередной порции грязи, да только ситуация не располагает.
«Объявить меня сумасшедшей не получилось, вот и злится», — отметила про себя Астрид и премило улыбнулась ей. Рамону ожидаемо передернуло.
А вот Талла, присоединившаяся ещё через полчаса, после просмотра показаний свидетелей выдала кое-что интересное:
— По всему выходит, что во всех воспоминаниях место одно, время одно, мальчишка один, а сопровождающие — разные. И я ума не приложу, как это было проделано…
— Да что значит «как»? Есть же такие артефакты, я слышала! — влезла Рамона и тут же удостоилась холодного взгляда от менталистки — попытка сумничать не была засчитана.
— «Хамелеона» делают три разных магистра — артефактор, заклинатель, а потом и ментал. Артефакт чудовищно сложен в изготовлении и, следовательно, стоит дороже, чем все твои органы на черном рынке.
— Ну и чего? Наскребли значит!
— Того! Наскребла бы тебе Пресветлая мозгов чуть побольше! — огрызнулась Талла, нервно потирая переносицу. — Может, каждый будет делать свою работу, дорогуша? Специально для тебя поясняю: в побрякушке запирают мощную динамическую иллюзию, след остался бы такой, что ни с чем не перепутаешь. А так, — она пожала плечами, — след есть, но совсем слабенький. Думаю, это от чар принуждения, ребенку же много не надо.
— И отследить вы их не можете? — поинтересовался Олаф.
— Нет, милашка, уж прости. Чары не уникальные, простенькие. При желании любой может овладеть. Ладно, кэп, — Талла поднялась со скамейки, — что дальше?
— Постараемся узнать, с помощью чего можно провернуть такую масштабную иллюзию, — Астрид поднялась тоже — болтать посреди улицы о расследовании не стоит. — На сегодня все свободны. Постарайтесь отдохнуть — завтра нас всех ждет много писанины.
«А меня — очередной премилый разговор с коммандером».
Не сказать, чтобы подобное времяпрепровождение её радовало.
— Домой? — провожая тоскливым взглядом удаляющуюся спину Коррина, уточнил Олаф.
— Нет, по кабакам. После очередного похищения самое оно, — сообщила Астрид и хмыкнула, глядя на ошеломленное (и возмущенное таким хладнокровием) лицо приятеля. — Домой, есть баранью ногу и отсыпаться. Не время мед распивать.
Квартира встретила духотой, разбросанными по полу вещами, вдоволь обсыпанными кошачьей шерстью (нельзя просто так взять и не устроить пушистые задницы на черных брюках). А еще почему-то запахом апельсинов, хотя Астрид точно помнила — ничего такого в её доме не водится. Дороговато для капитана полиции, если не в сезон.
Ароматные фрукты нашлись на столе — ярко-оранжевые, огромные, любовно уложенные в корзиночку и пахнущие так сладко, что хотелось съесть их прямо с кожурой, не особо интересуясь происхождением. Апельсины для солхельмца — невиданная роскошь, а для Астрид — объект обожания, сравнимый разве что с любовью к еде вообще.