Провидец (ЛП)

Ник ещё сильнее стиснул её пальцы, делая это совершенно неосознанно.

Когда он глянул вниз, Джордан уставился на него, и его тёмные глаза выражали смесь «Издеваешься, что ли?» и острой насторожённости, словно он действительно задавался вопросом, не сходил ли Ник с ума. Затем, посмотрев за Ника, Джордан улыбнулся самой Уинтер и подвинулся, освобождая для них место на розовом и пугающе пушистом диване, на котором он сидел.

— Приветики, мисс Джеймс, — сказал он. — Как у вас дела?

— Всё хорошо, Деймон. Спасибо. Рада тебя видеть.

— Взаимно, мисс Джеймс. Мне очень нравится ваше платье.

Она улыбнулась.

— Прошу, зови меня Уинтер. И спасибо. Мне сказали, что оно… подобающее, — она покосилась на Ника, слегка нахмурившись. — Для танцев.

Ник ничего не сказал, но почувствовал, что его челюсти сжались сильнее.

Джордан покосился на Ника, словно ощутив его напряжение. Он также, похоже, не знал, какие вопросы можно задавать Уинтер о… ну, обо всём.

Проигнорировав вопрос в глазах своего напарника, Ник глянул на трёх человек, рассевшихся на таком же розовом и пушистом диване, который стоял напротив своего близнеца Г-образной формы, где сидел Джордан.

Ник сразу понял, кто из них Стрейвен — ещё до того, как вампир, сидевший между двух людей, плавно и бесшумно поднялся на ноги.

Стрейвен выпрямился в полный рост, пока Ник всматривался в их лицо.

Андрогинный вампир, похоже, уступал Нику в росте всего на какой-то один сантиметр.

В результате они смотрели друг другу прямо в глаза. Их хрустальные радужки должны были выглядеть идентично, но знаменитый вампир-архитектор носил какое-то усовершенствование, выглядевшее как полуперманентный имплантат с функцией дополненной реальности.

Что бы там ни было, от этого глаза Стрейвена мерцали насыщенным зелёным оттенком внутри обычного хрустального цвета.

В целом Стрейвен оказался старше и выше, чем ожидал Ник.

Не то что бы знаменитый вампир выглядел старым.

Будь они человеком, Ник дал бы им тридцать пять, может, тридцать восемь лет. Но это вампир, и Ник, сам миновав двухсотлетний рубеж, научился лучше определять вампирский возраст.

В отличие от фотографий в медиа, которые Ник просматривал с Джорданом по дороге в клуб, волосы вампира уже не были чёрными с красными прядями, как на последнем публичном мероприятии.

Теперь они были поразительно белыми со свинцово-серыми, ярко-серебристыми, розовыми и нежно-голубыми прядями, которые вплетались в белизну искусными узорами. Цветные пряди имели некий элемент органики в краске… или же это были наращённые волосы, или ещё что-то. В любом случае, органика заставляла их искрить, мигать, мерцать и переливаться в тусклом освещении комнаты.

По бокам и сзади волосы вампира были сострижены почти под ноль, а сверху были такими густыми и роскошными, так сильно уложенными каким-то средством и начёсанными, что они возвышались кудрявой торчащей массой над их головой, добавляя примерно тридцать сантиметров к их и без того внушительному росту.

Одежда Стрейвена напоминала какой-то Хэллоуинский костюм.

Ник заметил ту «мужественность», которую упоминал Джордан.

Вот только Джордан забыл упомянуть, что «мужественность», к которой приблизился Стрейвен, существовала где-то в конце XVIII века.

Если не считать волос и мерцающих линз дополненной реальности в хрустальных глазах Стрейвена, вампир выглядел как герцог XVIII столетия в тёмно-синем камзоле с золотистой вышивкой в виде солнц и пламени. Камзол сзади доходил Стрейвену почти до колен, а спереди был коротким, запахивался без пуговиц и показывал ещё более обильно украшенный вышивкой жилет.

Короткие брюки из той же тёмной ткани металлически-синего оттенка обтягивали низ их худого тела.

Белые шёлковые чулки и туфли из искусственной кожи с медными пряжками дополняли наряд вместе с платком в нагрудном кармане Стрейвена и гарнитурой, которая напоминала какой-то аппарат из футуристического фильма про пришельцев, дерьмово сливающихся с местным населением.

Моргнув при виде всего этого, Ник протянул руку.

— Прошу прощения за задержку, — ворчливо сказал он. — Надеюсь, вы не возражаете. На танцполе я встретил друга. Она хотела познакомиться с вами.

Ник взглянул на Уинтер, приподняв бровь. На его губах играла улыбка, но в глазах проступило предупреждение.

— …Она большая ваша поклонница, — добавил он, поворачиваясь обратно к Стрейвену. — Она также имеет разрешение здесь находиться. Я подумал, что она может поприсутствовать на нашей беседе? Если, конечно, вы не возражаете?

Джордан разинул рот, не скрывая своего изумления.

Один из адвокатов заметил это и поджал губы, взглянув на Ника, затем на Уинтер.

К счастью, Стрейвен не заметил.

Лицо художника расплылось в радостной улыбке.

— Возражаю? — сказали они. Слова Стрейвена вырвались столь же внезапно, как и улыбка — с явным одобрением, граничившим с бурным фонтаном эмоций. — С чего бы мне вдруг возражать против возможности делить комнату со столь очаровательным видением?

Стрейвен потянулся к руке Уинтер. Затем высокий беловолосый вампир выполнил грациозный преувеличенный поклон, при котором кончики их пальцев задели нежно-голубой ковёр, покрывавший пол под ярко-розовыми, такими-пушистыми-что-почти-волосатыми диванами.

Ник задался вопросом, а не выкрасил ли вампир волосы специально так, чтобы они совпадали с интерьером комнаты.

Улыбнувшись двум адвокатам, Ник вновь протянул руку.

— Детектив Танака, — представился он.

Первый из них поморщился, крепко сжав руки на коленях и отпрянув назад, чтобы уклониться от протянутой руки Ника. Когда Ник выпрямился, убрав руку, худой человек с крысиным лицом отодвинулся ещё дальше на диване, скрестив ноги так, будто Ник только что пригрозил изнасиловать его или, возможно, чихнуть на него.

— Вы хотели сказать «детектив Миднайт»? — пробормотал мужчина едва слышно, чтобы разобрал только Ник.

Ник окинул его взглядом, подмечая дорогой современный чёрный костюм и куда более дорогие и старомодные часы Ролекс.

Опустив руку вдоль бока, он покосился на второго адвоката, который был на двадцать килограммов массивнее предыдущего и лет на десять моложе. Ник был почти уверен, что он носит парик.

Если так, то парик был дорогим.

Слишком дорогим, чтобы Ник мог сказать наверняка.

Этот адвокат пялился на Уинтер, его взгляд бродил от её ног к заднице, пока он слушал и наблюдал, как она говорит со Стрейвеном.

С точки зрения этого парня, Ника вообще как будто в комнате не было.

Ник глянул на Джордана, который закатил глаза и тихонько фыркнул.

Впервые за последнее время Ник осознал, что он ценит этого детектива.

То есть, по-настоящему ценит.

Он подошёл обратно к розовому дивану на их стороне комнаты и ногой легонько поддел детектива, чтобы он ещё немножко подвинулся и дал ему сесть.

Как только Джордан хмуро подвинулся, Ник опустился на диван рядом с ним.

Вместо того чтобы наблюдать за Стрейвеном и Уинтер или смотреть на придурков-адвокатов Стрейвена, он как можно небрежнее окинул взглядом остальную часть квадратной комнаты, обращая внимание на их окружение. Он вполуха слушал, как Стрейвен продолжал восторгаться Уинтер, делая комплименты относительно её платья, лица, глаз, драгоценных украшений, держа её ладонь обеими руками и расспрашивая её о ней самой.

Стараясь не придавать значения открытому, нескрываемому флирту, звучавшему в словах и голосе старшего вампира, Ник отмечал физическое пространство и запоминал планировку комнаты.

Только один вход и выход.

Его взгляд заметил шесть полосок белого порошка на зеркале, которое лежало на полке позади первого дивана; мерцающий низкий столик, который явно превращался в консоль; бутылки шампанского в двух ведёрках со льдом на подставках; два подноса с бокалами для шампанского и миску с бледно-голубыми таблетками… не говоря уж о двенадцати кальянах на полочке возле декоративной стеклянной стены.