Колояр. Дилогия

После ужина у нас было лишь одно теоретическое занятие по основам выживаемости в малонаселенных районах. Вел его, конечно, Жуков. Я уже знал, что у каждой возрастной группы было не больше трех преподавателей. И каждый мог брать по нескольку уроков, являясь универсалом во многих дисциплинах. Наставник Жуков, например, помимо указанных Основ и рукопашного боя, тянул теорию и практику огнестрельного оружия. Были еще два наставника: Шмель и Хромой. Они были моложе Жукова на несколько лет, и пришли в школу гораздо позже, только после службы у клановых князей. Шмель вел химию (яды, изготовление взрывчатых веществ, психотропные вещества), а Хромой учил как правильно вести себя на допросах, уходить от слежки, запутывать следы, пытать пленных в условиях тюремной камеры и в «поле», где умение «расколоть» языка за несколько минут ценится гораздо выше, чем допросы за столом).

— Кадет Волоцкий! — Жуков окликнул меня, когда я вместе с пацанами постарался побыстрее прорваться в коридор. Окончание занятий давало некоторое время заняться собой, поболтать с товарищами, тайком выкурить сигарету в туалете, принять душ и приготовиться ко сну.

— Я! — пришлось остановиться как вкопанному.

Стрига, пролетая мимо, хлопнул меня по плечу, показав жестом, что ждет меня на выходе.

— Даю десять минут подняться в казарму, переодеться в спортивную форму и быть в тренировочном зале.

Нифига себе! За что такое наказание? У меня другие планы были вместо того, чтобы скакать по тренировочному кругу. Может, это дополнительное занятие? Ясно, что по рукопашному бою я еще слаб. Неужели сам Жуков решил подтянуть меня?

— Но….

— Время идет, кадет! Никаких «но»! — без эмоций произнес Жуков. — Малейшее опоздание карается нарядом вне очереди. Выполнять приказ!

— Есть! — пришлось лететь по коридору как наскипидаренному, не обращая внимания на возгласы Стриги, который ничего не понимал, что происходит. А я, получая пинки от старших кадетов и подзатыльники от средних, прорывался сквозь толпу, бушующую в узких коридорах. Время! Оно сейчас тикало неумолимо, приближая к страшной развязке: чистить картошку на кухне после отбоя.

— Волоцкий, в рыло выпрашиваешь? — завопил Губа, когда я чуть не сшиб его на входе в казарму. Одна створка отлетела в сторону и ударила того по локтю довольно болезненно. — Стоять, мелкий!

Вот козел! Я не был мелким, просто заместитель Болта всех пацанов, которые оказались на год младше него, клеймил таким образом. Не обращая внимания на ругательства Губы, я сбросил униформу и стал лихорадочно напяливать на себя тонкие хлопчатобумажные штаны и спортивную куртку для рукопашного боя.

— Ты куда собрался, Кол? — удивленно спросил Димка, уже раздевшийся до трусов и майки. Через плечо у него висело полотенце. В душ решил сходить.

— Потом расскажу, — пообещал я и рванул обратно к выходу, умело подныривая под раскинувшего руки Губу и выскочил наружу.

Успел! В спортзале помимо Жукова находился и этот странный дед. Вот он меня весьма озадачил. И что все это значит? Неужели старик — новый преподаватель? По какому предмету? Собирание грибов и ягод?

— Не буду вам мешать, — наставник посмотрел на часы. — До отбоя час. В десять кадет Волоцкий должен быть в казарме.

— Подойди ко мне, — игнорируя намеки Жукова, поманил меня пальцем старик. — Хочу понять, с каким материалом мне придется работать. Да…

Сухие пальцы ощупали меня с ног до головы. Особенно тщательно он проверял темечко и живот, тихо шепча про себя что-то непонятное; сколько бы я не напрягался, ничего не понял. Мне было щекотно, и я с трудом сдерживал смех. Жуков незаметно покинул зал, снедаемый жутким любопытством. Наставник младшей группы кадетов уже знал, что бывший учитель школы будет заниматься с Волоцким индивидуально, но не понимал, отчего такая привилегия или наказание дано мальчишке. Хотелось остаться, пусть даже в подсобке, и подглядеть по-мальчишески за тренировкой, но побоялся водянистых зрачков, излучающих бешенство.

— Посмотри на меня, — потребовал старик. — Гляди в глаза, постарайся понять, что ты ощущаешь или видишь.

Я напрягся и с едва заметным волнением попробовал сделать так, как просил противный и не нравящийся мне все больше и больше дед. На каком-то уровне засела неприязнь и начала расти с каждой минутой. У меня ничего не получалось, лишь на браслетах замерцали руны. Они грели кожу и слабо пощипывали запястья. Но и этого хватило, чтобы я возненавидел старика.

— Не получается? — блуждая бесцветными глазами по верхушке моей головы, спросил он, увидев, как я поморщился.

— Нет. Я не могу применять магию! Браслеты мешают!

— А зачем она тебе? Я разве просил использовать Дар? Покажи браслеты!

Я задрал рукава спортивной куртки и демонстративно ткнул их в нос старика, который с жадностью вглядывался в них. Опять что-то забормотал.

— Отлично, — неожиданно произнес он и положил руки на мои плечи. — Я теперь понимаю, в чем проблема. И я здесь для того, чтобы ее решить. Будем учиться обходить блокаду разными методами. Можешь звать меня Жарохом. Чего лыбишься? Ничего смешного не вижу.

Жарох тычком пальца в лоб ловко усадил меня на маты и как маятник, стал расхаживать взад-вперед, рассуждая больше для себя, чем для единственного неблагодарного ученика.

— Твой Дар не может прорваться через блокаду разрушающих рун. Нужен ключ, который сможет уничтожить узоры заклятий. А так как его у меня нет, буду искать обходные пути. Не путем магии, а используя все физические, химические и биологические процессы природы и твоего тела. Такое ощущение, что в тебя уже вложены части преобразований без вмешательства магов. Именно они помогут нам! Хотел бы я знать, что это такое!

«Почти то же самое, что впихивали в мое бывшее тело, в том еще мире, — подумал я. — Похоже на модификаторы, только не биологические и генетические, а ментальные. Фигня какая! Совсем запутался!»

— Вы будете учить меня защищаться и нападать по какой-то своей схеме? — мне стало любопытно.

— Болван! — отрезал Жарох. — Драться тебя научат и без магии! Здесь у тебя не будет преимущества перед другими! Осваивай военную премудрость как подобает, и тогда не придется уповать на волшебство, закупоренное в твоем теле!

— Но как?

— Концентрация — первый этап, — старик подобно фокуснику выудил из пустоты свечку, вставленную в небольшой колпачок, чтобы расплавленный воск не стекал на руку, и приказал мне протянуть ладонь. Поставил на нее свечу. Щелкнул зажигалкой. Передо мной затрепетал огонек. Язычок пламени повело по сторонам от токов воздуха в помещении, но постепенно он успокоился и занялся ровным светом. — Держи руку прямо и старайся как можно дольше не уронить свечу. А я продолжу. Магия подразумевает использование всех стихий, которые подчинены одаренному. Людям, не понимающих природных процессов, проходящих через магическую сущность, не стоит показывать, что это всего лишь умение использовать богатейшие ресурсы тела. Ты даже не представляешь, Колояр, какие возможности таятся в нас! Что можно взять из них?

— Не знаю учитель, — рука от непривычки стала наливаться тяжестью и мелок подрагивать. Пришлось сцепить зубы и усилием воли удерживать плошку со свечой. Н-да, слабоват ты Кол, нужно тренировать еще и запястья, и пальцы. А ладонь медленно опускалась вниз.

— Два потока силы: восходящий и нисходящий. Их можно почувствовать лишь после освоения принципов концентрации воли, чем ты сейчас и занимаешься, — Жарох как будто не замечал мою борьбу с земным тяготением и усталостью мышц. — Затем пойдет развитие сверхинтуиции. Освоив эту программу, ты научишься читать мысли врага, чувствовать враждебные токи человека, желающего тебе зла… Держать!

Хлесткий, как выстрел, крик учителя заставил меня встрепенуться и заставить силой воли удержать ладонь на горизонтальном уровне.

— Держи свечу как можно дольше! Через боль в мышцах, через «не могу»! Итак, освоив сверхинтуицию, позволишь себе с легкостью вычислить врага за сто-двести метров от себя. И ты никогда не попадешь в ловушку, потому что твоя энергетическая оболочка без ущерба твоему организму обнаружит любое враждебное возмущение астрального поля! Это коротко. При освоении я дам тебе подробное и развернутое описание техники.