Волки Кальи

Без запинки, практически в унисон, Эдди, Сюзанна и Джейк произнесли одно и то же слово: «Девятнадцать!» А мгновением позже Ыш повторил его своим хриплым голосом: «Дев-цать!»

Они переглянулись и рассмеялись, потому что слово «девятнадцать» стало у них модным словечком. Но в смехе этом слышалась и тревога, потому что вся история с девятнадцатью принимала довольно-таки странный оборот. Эдди вырезал это число на боку своей самой последней фигурки животного. Сюзанна и Джейк признались, что, собирая хворост для вечернего костра, всякий раз приносили охапку из девятнадцати веток. Ни один не мог сказать, почему. Выходило как-то само собой.

А потом наступило утро, когда Роланд остановил их посреди леса, по которому они тогда шли. Указал на небо, видневшееся сквозь разлапистые ветви высокого дерева. И ветви эти на фоне неба образовали число девятнадцать. Именно девятнадцать. Они все это видели, только Роланд увидел первым.

Однако Роланд, который верил в знаки и знамения точно так же, как Эдди когда-то верил в лампы накаливания и аккумуляторные батарейки, не придавал особого значеия странной и внезапной влюбленности своего ка-тета в это число. Они все больше становились единым целым, указал он, как и положено ка-тету, а потому мысли, привычки и даже навязчивые идеи каждого распространялись на всех, как простуда. Он верил, что в популяризации числа девятнадцать в определенной степени сказывается влияние Джейка.

– Есть у тебя такая способность, Джейк, – сказал он. – Не уверен, что такая же сильная, как у моего давнишнего друга Алена, но, клянусь богами, надеюсь на это.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – Джейк в недоумении нахмурился. Эдди понял, в принципе, и догадался, что Джейк тоже поймет, со временем. Если, конечно, время вернет себе привычный ход.

И в тот день, когда Джейк принес сдобные шары, это произошло.

Они остановились, чтобы перекусить (все те же вегетарианские голубцы, мясо оленя давно съели, а от печенья «Киблер» остались только сладкие воспоминания), когда Эдди заметил, что Джейка с ними нет, и спросил стрелка, не знает ли тот, куда подевался мальчик.

– Свернул чуть раньше, примерно на полколеса, – и Роланд указал на дорогу оставшимися пальцами правой руки. – С ним все в порядке. Если бы что случилось, мы бы почувствовали, – Роланд посмотрел на свой голубец, откусил безо всякого энтузиазма.

Эдди открыл рот, чтобы сказать что-то еще, но Сюзанна опередила его.

– А вот и он. Привет, сладенький, что это ты принес?

В руках Джейк держал кругляши размером с теннисный мяч. Только эти мячи определенно не могли прыгать: из них во все стороны торчали короткие рожки. Когда мальчик подошел ближе, до ноздрей Эдди долетел запах шаров, прекрасный запах, как у свежеиспеченного хлеба.

– Я думаю, их можно есть, – сказал Джейк. – Пахнут они как свежий хлеб, который моя мать или миссис Шоу, домоправительница, всегда покупали в «Забарсе»[3] , – он посмотрел на Сюзанну и Эдди, улыбнулся. – Вы знаете этот магазин?

– Я, конечно, знаю, – ответила Сюзанна. – Там продается все самое лучше. М-м-м-м. Ну до чего хорошо они пахнут. Ты их еще не ел, не так ли?

– Нет, конечно, – Джейк вопросительно посмотрел на Роланда.

Стрелок не стал их томить, взял один «мяч», сбил рожки и впился зубами в то, что осталось.

– Сдобные шары, – пояснил он. – Не видел их уже бог знает сколько лет. Такая вкуснятина, – его синие глаза блеснули. – Рожки не ешьте. Они не ядовитые, но горькие. Мы можем их поджарить, если у нас остался олений жир. Жареные они по вкусу напоминают мясо.

– Неплохая идея, – кивнул Эдди. – Кушайте на здоровье. Я же, пожалуй, воздержусь. Не нравятся мне что-то эти грибы.

– Это не грибы, – возразил Роланд. – Скорее, ягоды.

Сюзанна взяла шар, отломила рожки, надкусила, тут же отправила в рот кусок побольше.

– Не стоит тебе воздерживаться, сладенький. Приятель моего отца, Поп Моуз, сказал бы про них: «Лучше не бывает», – она взяла у Джейка еще один сдобный шар, прошлась большим пальцем по его шелковистой поверхности между рожками.

– Возможно, – не стал спорить Эдди, – но в средней школе, готовясь к сочинению, я прочитал одну книгу, вроде бы она называлась «Мы всегда жили в замке». Так там одна чокнутая дамочка отравила всю свою семью такой вот вкуснятиной, – он наклонился к Джейку, поднял брови, растянул рот в, как он надеялся, злобной улыбке. – Отравила всю свою семью, и они умерли в АГОНИИ!

Эдди свалился с бревна, на котором сидел и начал кататься по иголкам и опавшей листве, корча страшные рожи и издавая жуткие звуки. Ыш в испуге бегал вокруг него, раз за разом пронзительно выгавкивал его имя.

– Прекрати, – сказал Роланд. – Где ты это взял, Джейк?

– Вон там, – Джейк указал в ту сторону, откуда они пришли. – На прогалине, которую увидел с дороги. Там этих шаров полным полно. Опять же, если вам хочется мяса… Мне вот хочется… так туда приходит всякое зверье. Много следов и свежий помет, – его глаза не отрывались от лица Роланда. – Очень… свежий… – говорил он, как человек, который еще плохо владеет языком.

Легкая улыбка искривила уголки рта Роланда.

– Говори спокойно и говори просто. Что тревожит тебя, Джейк?

Ответил Джейк, едва шевеля губами.

– Пока я собирал сдобные шары, за мной наблюдали люди, – он помолчал, потом добавил. – Они и сейчас наблюдают за нами.

Сюзанна взяла очередной сдобный шар, с восхищением оглядела его, поднесла к лицу, чтобы понюхать, как цветок.

– В той стороне, откуда мы пришли? Справа от дороги?

– Да, – ответил Джейк.

Эдди поднес руку ко рту, словно хотел приглушить кашель.

– Сколько?

– Думаю, четверо, – ответил Джейк.

– Пятеро, – поправил ее Роланд. – Возможно, шесть. Одна женщина. И мальчик, чуть старше тебя, Джейк.

Джейк вытаращился на него.

– И как давно они следят за нами?

– Со вчерашнего дня. Пристроились сзади и идут следом.

– И ты нам не сказал? – строго спросила его Сюзанна, на этот раз даже не потрудившись прикрыть рот.

Роланд посмотрел на нее, в глазах блеснула насмешливая искорка.

– Мне хотелось узнать, кто из вас первым учует их. Откровенно говоря, я ставил на тебя, Сюзанна.

3

«Забарс» – продовольственный магазин для гурманов в Верхнем Вест-Сайде