Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 84 из 85



- У нас есть доказательства, - отозвался тот, которого Акио назвал Кудо. – Передайте мне ваш кошелек.

По тому, как напрягся дайме, Мия поняла, что случилось или вот-вот случится что-то плохое.

- Я не собираюсь выворачивать свои вещи перед тобой, - процедил Акио. – Убирайся и приходи с доказательствами.

- Нам придется применить силу.

- Попробуй, - в руке Такухати снова вспыхнуло живое синее пламя.

В этот момент все чужаки разом, словно по команде, извлекли уже снаряженные короткие арбалеты. Три десятка несущих на острие смерть стрел. Они смотрели не на Акио, на людей за его спиной – слуг, немногочисленных воинов. На Мию…

Заголосили и завизжали находившиеся во дворе женщины из челяди. Мужчины подхватили все, что могло сойти за оружие, и уставились на солдат – угрожающе и беспомощно.

Нужно было бежать раньше. Когда Акио велел ей возвращаться в замок.

- Стоять! – громовой рев Тосы перекрыл прочие голоса. – Не будете дергаться, никто не пострадает, - и уже обращаясь к Акио. – Начнешь сопротивляться, и все твои люди умрут!

Дайме ухмыльнулся, не спеша гасить пламя в руке:

- Они – мои вассалы. Их долг – умереть за господина.

Воспользовавшись тем, что все взгляды были направлены на Акио, Мия сделала осторожный шажок в сторону.

Всего пять шагов, чтобы добраться до стены кузни. Спрятаться, уйти с линии огня.

Она не успела добраться до стены. Кто-то схватил Мию сзади. Девушка взвизгнула и забилась. Чужая рука вцепилась в волосы, заставляя запрокинуть голову, и горлом Мия ощутила прикосновение холодной стали.

Акио обернулся, и вызывающая улыбка на его лице сменилась выражением ужаса.

- Не двигайся, девочка, - произнес голос над ухом.

- Кошелек, Такухати. Если хочешь, чтобы с твоей наложницей ничего не случилось.

- Не надо, - шепнула Мия.

Она не понимала, что происходит, но чувствовала, ему никак нельзя делать это. Иначе случится что-то страшное. Непоправимое.

Не отводя от Мии взгляда, Акио на ощупь отстегнул болтавшийся на поясе кисет и швырнул врагу.

- Я же велел тебе уходить, Мия, - тихо и обреченно произнес дайме.

- Виим аль Самхан, - удовлетворенно отметил Тоса, извлекая на свет проклятую золотую бляху. – Что и требовалось доказать. Давно работаешь на империю, сволочь?! Матерям и женам погибших в Огненной долине будет интересно это узнать.

- Нет! Это мое! – Мия дернулась в державших ее руках и почувствовала, как лезвие прокололо кожу.

При виде тонкой струйки крови, ползущей вниз по шее, Акио посерел.

Рука снова дернула за волосы, голос рявкнул: «Стой смирно!».

- Пожалуйста, господин! Это мое… мой…

- Мне кажется, все очевидно, - протянул Кудо. – Это ведь твой виим, Такухати?

- Нет, - девушка зашлась в рыданиях, тщетно пытаясь вырваться. – Это мой! Он отобрал у меня!

- Мой, - каким-то чужим и равнодушным голосом подтвердил Акио.

- И ты признаешь себя изменником?

- Признаю.

Это было, как в дурном сне, когда тебя не слышат, не замечают. Она билась и кричала, пытаясь достучаться до всех этих людей, рассказать, что эта бляха – ее проклятый подарок, что Акио тут не при чем, умоляя дайме не брать на себя чужую вину.

- Тогда дай руки.

В ладонях Тосы тускло блеснули блокаторы, похожие на кандалы.

- Пожалуйста! – прерывающимся от рыданий голосом взмолилась Мия. – Акио! Не надо!

Он усмехнулся и покачал головой.

- Жаль, что я не снял с тебя сережку, Мия.

И протянул руки.

 

***

 

Когда последний самурай покинул двор, державший Мию солдат, наконец, убрал нож и выпустил ее волосы. Девушка упала на колени и зарыдала.

Невозможный ужас случившегося и собственная неподъемная вина пригибали к земле.

Это из-за нее! Из-за нее арестовали Акио! И он согласился на это добровольно, чтобы защитить Мию.

Почему она не послушалась? Почему не пошла в замок, как он велел? Почему не выкинула сразу проклятый дар сумасшедшего самурая?!

На мгновение Мие показалось, что мир превратился в ледяную пустыню, в которой никогда не будет радости и надежды на лучшее. Раздавленная, уничтоженная виной и стыдом, она стояла на коленях посреди осиротевшего замка, не имея сил даже подняться. Слезы скатывались по щекам – крупные, словно дождевые капли.

Чья-то рука легла на плечо.

- Это не лучшее место, чтобы плакать, девочка.