Страница 37 из 67
— Козы, — напомнил он, садясь на скамейку подальше от Мордиша. — Наши знаменитые дракхайнские козы, из чьей шерсти вяжут невесомые платки, такие теплые, что не замерзнешь и в лютый мороз. Ты, значит, видел их?
— Бригитта, — проигнорировал его вопрос Мордиш. — Позволишь звать тебя по имени?
Он придвинулся к Вейрону ближе, и тот едва не зарычал под цветохроном от возмущения.
— Не позволю.
— Мне не нужны никакие платки рядом с тобой, — томно прошептал рыжий. — Твой взгляд заставляет мою кровь бежать быстрее. В нем столько огня… Уверен, один лишь твой поцелуй согрел бы меня лучше десятка… сотни платков!
— Ты, верно, врешь, что видел наших коз, — продолжал гнуть свою линию Вейрон. — Здесь, в столице, я так скучаю по родине, и ты решил этим воспользоваться…
— Клянусь! Белая как снег коза держалась на почти отвесной скале каким-то чудом. Точно как ты на стене дворца. О, Бригитта, — он схватил его ладонь обеими руками, и облобызал ее слюнявым поцелуем. — Когда я увидел, как ты лезешь ко мне в окно, я понял: ты хочешь меня так же, как я тебя!
Вейрон выдернул ладонь и, отпихнув Мордиша, брезгливо вытерев руку о цветохрон.
— Я тебе… Да я тебя… Я честная девушка! — выпалил он.
— Разумеется!
— Так что ты или ведешь себя прилично, или мы больше никогда!..
— Приличие — мое второе имя! — Рыжий прижал ладонь к груди и широко улыбнулся.
Вейрон кивнул.
— Расскажи мне еще про мою родину. Когда ты там был?
— Цвели магнолии, но их запах не сравнится с твоим, божественная… Ты самая ароматная розочка в этом саду.
Мордиш придвинулся снова и демонстративно понюхал Вейрона, прикрыв глаза от наслаждения.
Очень хотелось двинуть в рыжую наглую морду, но Ястреб держался, помня о долге. Эта бородатая скотина была на севере. Магнолии там растут разве что в низинах, да и цветут недолго. Значит, Мордиш видел коз на скалах, а потом спустился вниз, в долину.
Рыжий тем временем сорвал белую розу, провел бутоном через цветохрон по щеке Вейрона, по губам, очертил шею и линию дерзко торчащего вперед лифчика бабули. Многозначительно глядя Ястребу в глаза, рыжий поднес эту розочку к губам и поцеловал лепестки.
Вейрона передернуло, но он не мог отвести взгляд от Мордиша, чтобы не допустить диверсии. Тот облизал весь бутон, а потом и вовсе засунул его в рот и сожрал, порыкивая, как дикий зверь.
— Вкусно? — спросил Вейрон, снова отсаживаясь чуть дальше.
— Невыразимо, — кивнул рыжий.
— Так что еще тебе понравилось в нашем графстве? — спросил Вейрон, стараясь говорить ласково и не слишком сильно скрежетать зубами.
— Звезды. Ночью с перешейка они кажутся близкими — рукой подать, и светят так ярко. Но их свет не сравнится с блеском твоих глаз. Покажи же мне твое лицо, Бригитта! Подари мне поцелуй! Уверен, он будет слаще меда, опьянит сильней вина.
Мордиш потянулся к цветохрону, вторая рука легла Вейрону на бедро.
— Мы договаривались! — воскликнул Вейрон, скидывая его руку. — А что за перешеек? Трех Козлов?
— Да какая разница, — пробормотал Мордиш, тесня Вейрона по скамье. — Кто бы мог подумать, что в суровом холодном графстве родится такая горячая женщина? Я чую жар твоего тела даже через одежду.
— Или это был перешеек Пять Пальцев? — не сдавался Вейрон.
— К чему эти расспросы? Я бы лучше нарисовал карту твоего тела, прекрасная Бригитта, — промурлыкал Мордиш совсем уж похабно, окидывая взглядом цветохрон. — Особенно детально исследовав вот эти два холма.
— Ты путешествовал один? С отрядом?
— Главное, что здесь мы лишь вдвоем, — пробормотал Мордиш, приближая свое лицо. — Давай же, Бригитта. Никто не узнает. Один лишь поцелуй. Маленький, крохотный поцелуйчик, — он вытянул губы, склоняясь к Вейрону. Рука его снова нагло легла на бедро, впиваясь пальцами. — Какая сочная, какая крепкая. Персик мой, сладкая дынька…
Вейрон не стал дослушивать, с каким фруктом или овощем сравнит его рыжий, и с наслаждением влепил ему пощечину. Хлесткий звук раздался на весь сад.
— У моей кошечки есть коготки, — расплылся в хищной улыбке Мордиш, потерев щеку ладонью. — Тем слаще будет победа.
Он обхватил Вейрона за талию, едва не повалив на лавку, и тот, больше не церемонясь, вмазал ему кулаком в глаз.
Рыжий вскрикнул, схватился за лицо руками, а Вейрон, подобрав цветохрон, припустил прочь.
— Тактическое отступление, — бормотал он себе под нос. — Не бегство.
— Ты все равно будешь моей, Бригитта! — услышал он вопль позади.
Остановившись, Вейрон обернулся и увидел преследующего его красхитанца. Скрутив кукиш, Ястреб показал его рыжему, и что есть мочи помчался во дворец.
Пробуждение далось Эмме очень тяжело.
В глазах саднило, будто туда щедро насыпали песка, а во рту было так сухо, словно она не пила несколько дней кряду. В голове тихо гудело, руки слушались с трудом.
— Бригитта, — жалобно позвала Эмма, приподнявшись в кровати и, прищурившись, посмотрела на открытую дверь.
Увы, никто не откликнулся. Кто знает, может, леди Дракхайн все еще в купальнях, развлекается с остальными невестами, а значит, помощи ждать неоткуда.
Со стоном Эмма села в постели, а затем, собравшись с духом, сделала над собой усилие и поднялась. Быстрыми перебежками, придерживаясь мебели и стен, она добралась до гостиной, где в ее руки наконец попал графин с водой.
— Волшебно, — пробормотала Эмма, отпив несколько жадных глотков и чувствуя, как вода потекла по подбородку и шее.
Вытерев влагу тыльной стороной ладони, она посмотрела на новую цель: ванную комнату. Дверь внезапно задвоилась, а пол покачнулся, и Эмма плотнее вцепилась в столик с графином.
— Бригитта! — снова позвала она и поморщилась от собственного голоса. В самом деле, зачем так орать? — Подойди, пожалуйста, — попросила она тише.
В тот же миг дверь распахнулась, и на пороге появилось сразу несколько невест… Раума Бердамон и Паола Нэш.
— Где она?! — выкрикнула Паола Нэш, откинув за плечи рыжие волосы. Ее прическа сильно растрепалась, а на щеках проявился неестественный румянец.
— Кто? — не поняла Эмма.
— Леди Дракхайн! — Паола брезгливо поморщилась. — Где эта выскочка?!
Рядом с ней замерла, выпятив огромную грудь, Раума Бердамон. Эмма заметила и черноглазую блондинку, глупо хихикющую за их спинами, Шерилл Свит.
— Нам нужна только Бригитта! — Паола приблизилась к столику. — Не стоит ее прятать!
— С чего бы мне прятать ее?! — поразилась Эмма. — Это наши покои, а вот вы что здесь делаете?
— Хочу поговорить с ней по душам! — Паола усмехнулась, а Эмма подалась вперед, с удивлением разглядывая маленькие темные пятнышки, выступающие на бледном лице девушки. Их становилось все больше, часть расползлась по аккуратному носику, часть по щекам…
— В чем дело? — насторожилась леди Нэш. — Чего вы так на меня смотрите?
— То ли у меня пятна перед глазами, то ли у вас будто… веснушки? — Эмма покачала головой и вновь потянулась к графину, решив, что ей срочно необходимо умыться прохладной водой. И едва не упала, потому как Паола пробежала мимо, совершенно бестактно задев ее плечом.
— Не может быть! — прокричала девушка, замирая у зеркала. — Это… невозможно!
— В чем д-д-дело? — отозвалась Шерилл Свит. — П-п-паола?.. Ох! Я… Чт-то со м-мной?!
Эмма перевела слегка расфокусированный взгляд на блондинку. Та как раз тянула из декольте тонкую золотую цепочку, причитая что-то невразумительное об артефакте и исчерпанной силе и запинаясь на каждом слове.
Мимо снова пронеслась Паола. Закрывая лицо растопыренной ладонью, она толкнула Рауму Бердамон и, громко воя, умчалась куда-то в неизвестном направлении.
Черноглазая блондинка почти сразу повторила маневр, некрасиво ругаясь и при этом непрестанно заикаясь.
— Да что происходит? — изумилась Эмма.
Раума также оставила ее без ответа. Попятившись, она подхватила подол сильно помятого платья и ушла, захлопнув за собой дверь.