Страница 20 из 50
Ник подумал про себя, что это похоже на хорошо подготовленный и заученный монолог, приберегаемый специально для заезжих посетителей тюремных камер.
– Как тебя зовут?
Ник указал пальцем на свои распухшие и разодранные губы и покачал головой.
– Ты что, не можешь говорить?
Ник сделал жест, словно он пишет в воздухе невидимой ручкой.
– Тебе нужен карандаш?
Ник кивнул.
– Если ты немой, то почему у тебя нет специальных карточек?
Ник пожал плечами. Он вывернул свои пустые карманы. Потом сжал кулаки, поднес их к вискам, закатил глаза и прислонился к прутьям решетки. Потом он указал на пустые карманы.
– Тебя ограбили.
Ник кивнул.
Человек в хаки повернулся и отправился с свой кабинет. Через мгновение он вернулся с тупым карандашом и блокнотом. Все это он просунул Нику между прутьями решетки. На каждом листке блокнота вверху было написано: «Канцелярия шерифа Джона Бейкера».
Ник указал карандашом на имя и вопросительно поднял брови.
– Да, это я. А ты кто?
«Ник Андрос», – написал Ник и просунул руку сквозь прутья решетки.
Бейкер покачал головой.
– Я не буду с тобой здороваться за руку. Ты и глухой к тому же? Что случилось с тобой этим вечером? Доктор Сомс с женой чуть не переехали тебя, как полено.
«Избит и ограблен. Рядом с баром Зака».
– В этом притоне такому пареньку, как ты, делать нечего. Тебе и пить-то еще рано.
Ник возмущенно потряс головой. «Мне двадцать два, – написал он. – И я имею право выпить пару кружек пива, не рискуя при этом быть избитым и ограбленным, не так ли?..»
– А что ты вообще делаешь в этих местах, паренек?
Ник вырвал первую страничку блокнота, смял ее в комок и бросил на пол. Прежде чем он успел начать писать ответ, рука молнией метнулась сквозь прутья и железной хваткой сжала его плечо.
– Эти камеры убирает моя жена, – сказал Бейкер, – и тебе нет никакой необходимости здесь сорить. Пойди и выброси в парашу.
Ник наклонился, поморщившись от боли в спине, и поднял бумажный шарик с пола. Он выбросил его в туалет, а затем вопросительно посмотрел на Бейкера. Бейкер кивнул.
Бейкер подумал, что это, наверное, чертовски трудный трюк – научить глухонемого ребенка читать и писать. Здесь в Шойо, штат Арканзас, были и нормальные парни, которые так и не научились этому, и большинство из них обычно проводило время у Зака.
Ник кончил писать и протянул блокнот Бейкеру.
«Я путешествую, но я не бродяга. Весь день работал на человека по имени Ричард Эллертон, в шести милях к западу отсюда. Вычистил хлев и таскал сено на сеновал. На прошлой неделе я был в Уаттсе, Оклахома, ставил забор. Те, кто избил меня, забрали весь мой недельный заработок.»
– Ты уверен, что работал на Ричарда Эллертона? Я ведь могу и проверить.
Ник кивнул.
– Ты видел его собаку?
Ник кивнул.
– Какой она породы?
Ник протянул руку за блокнотом.
«Большой доберман», – написал он.
Бейкер кивнул, повернулся и пошел обратно в кабинет. Ник обеспокоено смотрел ему вслед, стоя у двери. Через мгновение Бейкер вернулся с большой связкой ключей, отпер камеру и отодвинул в сторону решетку.
– Пошли в кабинет, – сказал Бейкер. – Не хочешь позавтракать?
Ник покачал головой, а затем показал жестами, как наливает и пьет.
– Кофе? Понял. Сливки, сахар?
Ник покачал головой.
– Прими все это как настоящий мужчина, – Бейкер засмеялся. – Пошли.
Бейкер шел по коридору, но хотя он продолжал говорить, Ник не мог разобрать его слов, так как не видел губ.
– Я не против хорошей компании. У меня бессонница. Редкую ночь я сплю больше трех-четырех часов. Жена хочет, чтобы я съездил к медицинскому светилу в Пайн Блаффе. Если не пройдет, я так и сделаю. Сам видишь – время пять часов утра, еще даже не рассвело, а я уже сижу, ем яйца из столовки для водителей грузовиков.
На последней фразе он обернулся, и Ник успел уловить:
– …столовки для водителей грузовиков. – В знак непонимания он поднял брови и пожал плечами.
– Не имеет значения, – сказал Бейкер. – Во всяком случае, не для такого молодого парня, как ты.
В кабинете шериф налил ему чашку кофе из огромного термоса. Тарелка с недоеденным завтраком стояла на столе, и он пододвинул ее к себе. Ник глотнул кофе. Кофе обжог ему рот, но был вкусным.
– Я не собираюсь задерживать тебя, – сказал Бейкер. – Но вот что я тебе скажу. Если ты согласен ненадолго остаться, то мы с тобой попробуем поймать тех парней. Ну как, согласен?
Ник кивнул и написал: «Думаете, смогу я получить свои деньги обратно?»
– Ни малейшего шанса, – равнодушно сказал Бейкер. – Я ведь обычный провинциальный шериф, паренек. Для таких штучек тебе понадобился бы Орал Робертс.
Ник кивнул и пожал плечами.
– Сколько их было?
Ник показал четыре пальца, потом пожал плечами и показал пять.
– Ты думаешь, что сможешь опознать кого-нибудь из них?
Ник показал один палец и написал: «Большой, светлые волосы. Как вы, может, чуть-чуть потяжелее. Серая рубашка и брюки. Большой перстень на третьем пальце правой руки. Красный камень. Им-то он и порезал меня.»
Пока Бейкер читал все это, лицо его менялось. Сначала на нем появилось выражение озабоченности, потом гнева. Ник, думая, что гнев направлен против него, снова испугался.
– Господи Боже мой, – сказал Бейкер. – Все совпадает. Ты уверен?
Ник неохотно кивнул.
– Заметил еще какие-нибудь приметы?
Ник задумался, а потом написал: «Небольшой шрам. У него на лбу.»
Бейкер взглянул на надпись.
– Это Рэй Бут, – сказал он. – Мой шурин. Спасибо тебе, малыш. Еще только пять часов утра, а день уже безнадежно испорчен.
Глаза Ника открылись чуть-чуть пошире, и он сделал осторожный жест соболезнования.
– Да ладно, чего уж там, – сказал Бейкер, обращаясь скорее к самому себе, чем к Нику. – Он дрянной человек. Джени знает об этом. Он столько раз бил ее, когда они были еще детьми. Но они все-таки брат и сестра, так что мне придется рассориться со своей благоверной на этой неделе.
Ник посмотрел себе под ноги в смущении. Бейкер потряс его за плечо, чтобы он следил за губами.
– Возможно, ничего у нас и не получится. Рэй со своей оравой просто поручатся друг за друга. Твое слово против их. Ты достал кого-нибудь?