Страница 2 из 204
Зато наконец-то можно будет сбросить эту осточертевшую личину прилежного курсанта, с большим уважением относящегося к Якову Николаевичу, крупному ученому, не жалеющему своего бесценного времени для частого общения с будущим времяпроходчиком. Блин, так и придушил бы этого «Обеликса»! Хотя вряд ли, придушить так просто не получилось бы – нет соответствующего опыта, несколько занятий его не заменят, а мужик он довольно здоровый. Но вот ткнуть заточкой из электрода-пятерки в печень или под лопатку – запросто! Рука не дрогнет, проверено. Или, на худой конец, всадить в толстое брюхо полбарабана из нагановской реплики, что вычищена, засунута в пластиковый контейнер и скоро в числе прочего багажа отправится в начало восемнадцатого века. И с интересом посмотреть, как гад будет корчиться. Эх, мечты, мечты…
Тут Сергей в очередной раз ругнул себя за ребячество. Ладно, хотели его вооружить каким-то небольшим итальянским пистолетом, так и хрен бы с ним, но Новицкий уперся. Мол, пистолет категорически не годится, нужен револьвер. И не какой-нибудь, а с обтюрацией дульцем гильзы, то есть наган, к любому другому глушитель не приспособишь. Причем не простой наган, а с откидывающимся вбок барабаном и экстрактором, как у смит-вессона – небольшая партия таких была выпущена в тысяча девятьсот десятом году, про это Сергей случайно прочитал в интернете. Ох, и возмутился же гадский старик Яков! Но потом никуда не делся, забегал. Просто приятно было смотреть на его смурное рыло. В конце концов пришлось согласиться на новодел, который, как говорили, обошелся Центру более чем в сто тысяч. Охренеть, даже здесь воруют!
Но, хвала всем богам, осталось совсем немного. Вот только потерпеть за ужином, и все. Но не расслабляться, несмотря на то, что любые странности за наверняка будут списаны на естественное волнение перед решающим шагом. Но и полное спокойствие тоже демонстрировать ни к чему. Тьфу, хорошо хоть осталось совсем чуть-чуть. А потом придется всего лишь изображать Петра Второго, да еще только что чудом преодолевшего смертельную болезнь – по сравнению с уже проделанным это будет не очень трудно и, главное, совершенно не противно.
Ужин прошел в молчании, Яков не лез ни с вопросами, ни с напутствиями. Потом Сергея проводили в подвал, в котором стояла аппаратура и где ему предстояло провести последнюю ночь в этом мире. Там же располагались техническая служба и медпункт.
Центр являлся вроде бы государственным исследовательским учреждением, созданным под открытие Якова Николаевича Саломатина, и Новицкий был уверен, что в этом определении неправда абсолютно все. Во-первых, насчет государственности можно было говорить только в разрезе вопроса «где начинается полиция и где кончается Беня?». Впрочем, вряд ли это так уж оригинально. Ведь в любом самом что ни на есть частном ларьке или шиномонтаже при желании можно обнаружить признаки государственности. Если же поглубже копнуть любое взятое наугад министерство, то с высокой степенью вероятности выяснится, что вся его работа вертится округ частных, если не сказать шкурных, интересов руководства, а все остальное там постольку-поскольку. Чего уж говорить о каком-то исследовательском центре!
Что касается второй части определения, то тут, в отличие от первой, Сергею не было нужды ничего предполагать, он знал точно. Да, Саломатин может считать себя автором открытия. На тех же основаниях, на которых грабитель считает себя собственником кошелька, вытащенного из кармана только что убитого им человека. Потому что дядя Виталий умер, и думать о естественности этого события может только дремучий идиот. Ибо в вопросах, связанных с такими деньгами, счастливых случайностей не бывает, а есть только успешно или неуспешно проведенные операции.
Пока Новицкий с некоторой отстраненностью, вызванной двумя уколами, в который раз неспешно размышлял на вечные темы, ему, сверяясь с последними изображениями объекта, нанесли язвочки на лицо и тело. Это заняло минут сорок, после чего молодой человек надел шелковую ночную рубаху и остался в одиночестве – разумеется, весьма относительном. За дверью маленького бокса дежурили двое, в аппаратной возились техники, а сам бокс был оборудован видеонаблюдением. Но думать это не мешало.
Молодой человек вздохнул, постарался усилием воли участить сердцебиение – мол, он волнуется - и занялся ревизией собственной памяти. По данным ученых, переход в прошлое гарантированно вызывал амнезию, и вопрос был только в том, насколько она будет значительной. По предварительным данным, распределение получалось примерно следующим.
Общее положение – чем старше объект, тем больше он забудет. Человек в возрасте за тридцать при переносе гарантированно вернулся бы в состояние новорожденного – ну, или просто овоща, это уже вопрос терминологии. Трехлетний малыш скорее всего перенес бы путешествие без какого-либо вреда, но кому он там нужен? Среди семнадцатилетних не лишиться большей части памяти мог примерно один из тысячи, да и то гарантий здесь не было. Вот, значит, Сергей, если судить по результатам тестов, и был тем самым «одним из», причем лучшим среди тех, кого удалось подобрать Центру. Случайность? Ученые считали, что да, молодой человек имел несколько иное мнение, но, естественно, держал его при себе.