Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 95 из 110

  - Под этим творцом, естественно, подразумеваетесь вы, - уточнил Иван Антонович.

  - Вера тоже творец.

  - Неужели? Не знал.

  - Да, видели бы вы, что под ее управлением вытворяет луноход! Недавно он вообще твист танцевал.

  - Хорошо, приезжайте с Верой.

  Когда я сообщил невесте, что на днях повезу ее знакомиться с авторами «Страны багровых туч» и «Понедельник начинается в субботу», она открыла было рот, но потом на всякий случай уточнила:

  - Сейчас-то можно потихоньку завопить «ура»? Джулька не против, а больше никого в квартире нет.

  - Да верещи сколько хочешь, мне это совершенно не мешает. Можешь еще попрыгать от радости, это у тебя хорошо получается. Даже лучше, чем в детстве.

  Ну да, в детстве были просто прыжки, и все, а теперь уже есть чему приятно для глаз колыхаться в такт тем самым прыжкам, мысленно закончил я.

 

 

                                                               Глава 32

 

  - Вить, как же ты по такому гололеду поедешь, люди даже пешком падают, - бормотала Вера, залезая в «Волгу». – Если бы не шкурка на ботинках, что ты мне наклеил, и я бы упала.

  - Да я по нему сегодня уже километров пятьдесят намотал, и ничего. С шипами можно. Давай, пристегивайся, и поехали.

  Мы направлялись к Ефремовым, где сегодня должны были быть еще и Стругацкие. А я перед визитом съездил в институт, там у меня были дела. Вера подсела ко мне на обратном пути рядом с магазином «Лейпциг».

  Впереди был длинный и сравнительно крутой спуск до самой улицы Строителей, и у меня даже мелькнула мысль проделать этот отрезок пути по дорожке-дублеру, где не было вообще никакого движения, а по Ленинскому все-таки потихоньку и понемногу ездили. Однако для заезда на дублер надо было сдавать назад, да и вообще – машин там нет, но пешеходы могут кинуться прямо под колеса, а по такому гололеду я могу не успеть затормозить, несмотря на шипованные шины. В общем, я поехал прямо, внимательно смотря не только вперед, но и назад. Ведь если какой-нибудь торопыга не притормозит перед этим спуском, то на нем он уже не сможет сделать ничего, особенно на летней резине без шипов, а другой сейчас почти ни у кого нет.

  Ну так и есть, накаркал, подумал я, подъезжая к перекрестку. Нас быстро догоняла черная «Волга», мотаясь из стороны в сторону в тщетных попытках хоть немного притормозить. Я прикинул траекторию ее дальнейшего движения, до предела сместился вправо и остановился – на светофоре горел красный. Рядом стоял четырехсотый «Москвич», и неуправляемая «Волга» должна была въехать прямо ему в зад. Правда, скорость она уже сбросила, но все-таки не до конца.

  Бумс!

  Получивший пинок «Москвич» выкатился метров на пять вперед, а «Волга» заняла его место. Я вышел, Вера тоже.

  Из черной «Волги» выскочил мужик в дорогом пальто (я уже научился в них разбираться), но без шапки, и заорал на растерянного водителя «Москвича»:

  - Ты чего тут встал посреди дороги – не видел, кто едет? Документы давай!

  - Сначала ваши, - вступил я в беседу.

  - А ты тут кто такой?

  Вместо ответа я раскрыл перед ним свое комитетское удостоверение – вот оно и пригодилось.

  Мужик из «Волги» прямо на глазах сдулся. Ясное дело, он не дотягивал до того номенклатурного уровня, при котором КГБ ему уже не страшен. Такие люди ездят не на «Волгах», а как минимум на «Чайках». По крайней мере, в Москве.

  - Товарищ капитан, - заблеял он, - признаю, погорячился, но и вы поймите – меня же чуть не убили!

  Да, Семичастный слов на ветер не бросал, и я был уже капитаном. А насчет того, что стоящего передо мной типа тут убивали, это явное преувеличение. Подумаешь, капает кровь из носа. Кстати, интересно, что он забодал – приборную панель или ветровое стекло? И не добавить ли ему в хрюкальник, чтобы жалобы на здоровье стали более обоснованными? Нет, я же почти коммунист, а, значит, стучать должен не по мордам, а в вышестоящие инстанции. Да и вообще есть дело поважнее.

  Я подошел к «Москвичу» и спросил у водилы:

  - С вами все в порядке? Шея не болит? Голову поверните – не больно? Ну, выходит, вам повезло, могло быть хуже. Значит, сейчас этот товарищ придет в себя и начнет предлагать вам деньги. Не отказывайтесь, он ведь станет это делать от чистого сердца.

  После чего, на глаз оценив повреждения «Москвича» как незначительные, я вернулся к номенклатурному типу и заявил: