Страница 50 из 100
- Какие такие обстоятельства вынуждают его бомбить Кейптаун? – попытался возмутиться посол.
- Я же говорю – семейные. Открою вам тайну – он не только влюбился в мою сестру Ольгу, но и ухитрился добиться взаимности. Я вовсе не считаю, что счастье сестры нужно приносить в жертву династическим интересам, но все же не могу разрешить ей выйти замуж за простого офицера в невысоком чине. Но за признанного героя – совсем другое дело! Вот он и совершает подвиги во имя прекрасной дамы, как какой-нибудь рыцарь короля Артура.
- Но почему именно в Африке?
- А где еще ему развернуться? Боевые действия достаточной интенсивности сейчас происходят только там. Устройте войну еще где-нибудь, и он, вполне возможно, туда переберется.
- Но ведь из России недавно отбыли еще три аэроплана с экипажами!
- Может, они тоже в кого-нибудь влюблены? – предположил я. – Если вам интересно, могу попытаться узнать.
Однако сэра Чарльза гораздо больше беспокоил основной вопрос из тех двух, с которыми он ко мне пришел, а именно – как вообще паровой аэроплан может пролететь такое расстояние?
- Понятия не имею, сам бы многое отдал, чтобы это побыстрее узнать, - совершенно честно ответил я и с чувством глубокого удовлетворения увидел, что Гардинг мне ни на йоту не поверил.
- Как только я что-нибудь узнаю, могу с вами поделиться.
И это тоже было чистейшей правдой. Обязательно поделюсь! Но, во-первых, не задаром, а во-вторых, не сразу, а в наиболее подходящее время. Но все же – что этот Ромео ухитрился сделать с бедной «эмкой», отчего она приобрела явные черты стратегического бомбардировщика? Не ядерный же реактор он поставил котел подогревать! Хотя, блин, в ЮАР уран точно добывался…
Глава 18
Давно, когда я еще был не императором, а всего лишь цесаревичем и первым советником при царствующем брате, я озвучил ему планы развития парламентаризма в России. Вот только царствовал Николай очень недолго, и все дела свалились на меня. Даже те, которые при нем особо и не выделялись – например, обеспечение собственной безопасности. И тот самый парламентаризм тоже, но, поглубже вникнув в проблему, я решил не спешить. Это ведь такое дело – вляпаться легко, а поди потом отмойся! Дело в том, что, как совершенно правильно сказал Маркс, труды которого я новой жизни изучал не менее прилежно, чем в прежней – бытие определяет сознание. Или, как задолго до него было постулировано в русском народном творчестве – сытый голодного не разумеет.
Но только став Аликом Романовым, я понял, почему классическая демократия хорошо работать не будет нигде и никогда. Даже если не только сами выборы, но и предвыборная компания пройдут абсолютно честно, хоть это и фантастика – все равно. Нищий не сможет стать депутатом, это требует средств. А у него их нет, и, главное, их в его избирательную кампанию никто не вложит. Потому что он, нищета голоштанная, выглядит плохо, вместо сюртука или фрака на нем черт знает что, да еще в заплатах, а живет он в такой заднице, к которой приличные люди с деньгами и близко не подойдут. Кроме того, любое дело требует определенной квалификации. Человек, не умеющий управлять даже велосипедом, а уж тем более чем-нибудь летающим, не годится на роль капитана воздушного лайнера. В жизни не стрелявший не из чего, даже из рогатки, сразу снайпером не станет. Не умеющий избираться избран не будет никогда, будь он хоть ангел во плоти по свои душевным качествам. А научиться стоит денег, которых у него нет.
Все вышеперечисленное означает, что даже в идеальном случае депутатом смогут стать люди только с доходами как минимум несколько выше среднего. А в неидеальном, как, например, в России двадцать первого века – существенно выше, причем за время депутатства эта разница еще вырастет. Учитывая же, что сознание народных избранников будет формироваться уровнем их доходов, а работать они хотя бы иногда будут сознательно, получаем вывод – никогда так называемые слуги народа в его интересах принимать решения не будут. Максимум, если они кристально честные – в интересах узкой прослойки с примерно такими же доходами, как у них. Но так как идеал недостижим, реально они будут работать в интересах тех, кто им платит, а это еще повышает имущественный ценз выгодополучателей от работы депутатов всех уровней.