Страница 43 из 100
- Потому что тогда они станут не копеечными, а весьма дорогими. И экипаж им потребуется не четыре человека, а как минимум двадцать.
- Возможно… но это оружие может использоваться только вблизи базы флота. Какая у них предельная дальность?
- Сто морских миль. Оборона баз – это тоже важно, но даже обычный крейсер второго ранга может взять на борт три-четыре таких лодки, а специально подготовленный транспорт – до двадцати. Так что их можно использовать и в открытом море, причем не только Балтийском.
Ито снова кивнул. Он, кажется, уже понял, что весь этот цирк демонстрируется в основном ему, а англичане с французами тут так, для массовки.
- Разумеется, конструкция лодок позволяет перевозить их на обычных двухосных железнодорожных платформах, и они могут быстро оказаться на любом опасном направлении, - продолжил я (естественно, тоже для японцев). - Сейчас отрабатывается взаимодействие авиации с подводными силами. Первыми налетают самолеты, и их атака позволит подводным лодкам незаметно подойти на дистанцию уверенного поражения самодвижущимися минами. У современных кораблей нет оружия, позволяющего обороняться от самолетов, так что они смогут нападать безбоязненно.
- Мы уже выпускаем пушки, предназначенные для стрельбы по воздушным целям, - встрял один из французов.
- По дирижаблям, да и то летящих днем и не очень высоко. А вы попробуйте попасть из своей пушки по самолету!
- Но их совершенствование продолжается! – не унимался француз.
- Наших самолетов – тоже. В частности, сейчас изучается возможность защитить броней наиболее ответственные узлы и экипаж. От прямого попадания снаряда она, естественно, не спасет, но оно крайне маловероятно. А вот защита от осколков вполне реальна.
- Скажите, а отчего у этих ваших самолетов толкающие винты, как у дельтапланов? Там-то понятно, тянущий просто негде расположить, однако у первого аэроплана господина Можайского, который вы, ваше величество, лично подняли в воздух, винты были именно тянущие, - вопросил майор из свиты Фишера.
- Хоть это и уменьшает устойчивость аппарата на курсе, однако сбрасываемая бомба не может оказаться в потоке, возмущенном винтом, что заметно повышает точность бомбометания, - ответил очевидной ахинеей я. Впрочем, это она для меня очевидная, англичанин же достал блокнотик и что-то в нем записал.
- А теперь, господа, - снова привлек я внимание зрителей, - посмотрите на летное поле. Там стоят четыре самолета, а участвовали в бомбометании только три. Это не ошибка и не неисправность, четвертый самолет не боевой, а учебный двухместный. Предлагаю желающим совершить полет, дабы лично убедиться в возможностях нового вида боевой техники. Итак, кто первый?
Такового почему-то не обнаружилось. Равно как и второго, третьего и так далее. Ни один человек из трех делегаций не рвался в небо, однако Ито повернулся к одному из своих сопровождающих, и тот сделал шаг вперед.
- Рейтенант императорского фрота Хидэки Аояма. Позворьте мне, ваше веричество!
С такой траурной физиономией только харакири делать, подумал я и кивнул:
- С богом, лейтенант.
Вскоре мы наблюдали с земли за пилотажем М-2У. Разумеется, таким, который был по силам этому самолету – горки, пологие пикирования, крутые виражи. Ни бочки, ни штопора, ни мертвой петли не делалось, больно уж это была опасная машина для выполнения таких фигур.
После продолжавшегося пятнадцать минут полета японец сошел на землю на своих ногах – правда, они у него слегка подгибались, а лицо приобрело явственный бледно-зеленый оттенок. Он что-то бодро отрапортовал Ито, после чего уже по-русски поблагодарил меня за доставленные незабываемые ощущения. Похоже, ему очень хотелось блевануть, но он сдержался, не посрамил чести самурая.
На следующий день мы неофициально встретились с Ито и побеседовали с глазу на глаз в Зимнем дворце. Просто потому, что мне попасть туда незаметно было гораздо проще, чем маркизу – в Гатчину. Беседа началась с того, что Ито поинтересовался причиной, по которой я вдруг решил показать технику, которая еще недавно считалась совершенно секретной.
«Вот именно, что считалась», подумал я, но ответил несколько по-другому, хотя тоже правдиво.
- Дело в том, что любая техника остается секретной только до того момента, как в заметных количествах поступает в войска. А так как процесс уже пошел, то я счел бессмысленным хранить тайну лишний месяц или два, но упустить при этом немалую выгоду, о чем и хотел бы с вами сейчас поговорить.
- Ваше величество, я вас внимательно слушаю.
Так как я, естественно, готовился к беседе, то запел натуральным соловьем. О том, что заказы оборудования для подводных лодок в Германии, хоть и выполняются с высочайшим качеством, обходятся слишком дорого (что в общем-то было правдой). И что мне хотелось бы того же, но подешевле (чистая правда – не отказался покупать то же самое, но раза в два, а лучше в три дешевле). А особое качество мне не больно-то и нужно. Опять же лодки «Кета» хорошие, но слишком маленькие. А строить большие для Дальнего Востока в Германии, да потом еще гнать их на другой конец земного шара – это разориться можно. Корпуса делаются в России, но настолько медленно, что мне иногда хочется перевешать всех причастных (ну, вот это уже не совсем правда, но, конечно, нашим работать побыстрее действительно не помешало бы. И что предлагаю Японии лицензию на постройку лодок «Кета» и «Кета большая» в обмен на поставку какого-то количества готовых лодок.