Страница 84 из 102
Более того, эта, блин, община дает своим членам иллюзию хоть и маленького, ублюдочного, но все же социального лифта. Мол, сейчас у какого-то мужика надел очень маленький, да половина его нарезана по неудобьям, это да. Но ведь не вечно же так будет! Надо как следует постараться, чтобы жена поскорее родила сына, а лучше сразу двух, и тогда при следующем переделе ему нарежут побольше.
Так-то оно так, но среднестатистический мужик обычно не принимает в расчет две вещи.
Во-первых, он не один такой умный, и жена есть не только у него. Трудиться будут все, и, соответственно, многие добьются результата.
А во-вторых, нельзя забывать о том, что внутри общины работает демократия. Не удивляйтесь - самая настоящая, со всеми присущими ей особенностями. Для России конца девятнадцатого века они выглядят так.
В любой деревне есть разгильдяи, которых хлебом не корми, а только дай выпить да хорошенько подраться после выпивки. Причем, что интересно, их все-таки кто-то кормит! Точнее, подкармливает и подпаивает. Кто же это там такой сердобольный? Да кулак, которого иначе еще зовут мироедом. И если на общем сходе по поводу очередного передела земли кто-то вздумает слишком уж активно качать права, да еще пытаться ущемить уважаемых людей, то в лучших традициях истинной демократии он сначала подавится своими зубами, потом будет долго залечивать переломанные вырванной из его же собственного забора жердиной ребра, а выздоровев, наконец-то поймет, куда он может засунуть свое неквалифицированное мнение, идущее вразрез с мнением большинства, которое уже все поняло. Если кулак умный, то в его деревне почти все понятливые, и демократия при переделе земли работает безукоризненно. Почти как в двадцать первом веке.
Однако если какой-то объект нельзя или очень трудно разрушить извне, можно попытаться изменить его изнутри, чтобы община со временем эволюционировала во что-то, напоминающее колхоз. Там у каждого крестьянина есть своя земля, которую никто не отнимает при переделах – это приусадебный участок. И есть общая, на которой он в режиме батрака работает за палочки трудодней. Вот на этой самой общей уже можно будет использовать и более прогрессивные агрономические приемы, и технику, а то ведь на личных участках не то что трактор – плуг многим не по карману! Сохой землю ковыряют и собираются так делать вечно.
Разумеется, далеко не все из вышеперечисленного я помнил из прошлой жизни. Просто уже потихоньку начала работать программа наблюдателей на местах. Мне же и в голову не приходило пытаться одновременно ввести ее по всей России! Серьезные новшества следует вводить постепенно. И одним из первых наблюдателями обзавелся Бежецкий уезд Тверской губернии. А что вы хотите – у меня же там аэродром, и я должен знать, что вокруг него происходит. Тем более что аэродром, в отличие от того, что в Залесье, настоящий, то есть на нем базируются настоящие самолеты. Их там уже целых две штуки, а летом девяносто четвертого года станет шесть. Это машины, в тридцатых годах двадцатого века известные как У-2, а в сорок четвертом году переименованные в ПО-2. У меня они пока идут под первым названием, то есть «учебный двухместный». Учебный-то он учебный, однако из него при необходимости получится неплохой бомбардировщик. Истребитель – вряд ли, некого пока истреблять из-за отсутствия авиации у всех вероятных противников. Впрочем, дельтапланы скоро появятся, а с ними, пожалуй, «У-2» справится без проблем. Вот только песню «мы выпьем раз, мы выпьем два за наши славные У-два» я сочинять не буду – ни к чему поощрять пьянство в авиации. Лучше нанять какого-нибудь поэта, свести его с композитором, материально простимулировать, и пусть пишут со всех сторон правильные песни. Так, где мой блокнот? Это задача для Рогачева, он знаком со всей питерской богемой.
Ну, а возвращаясь к земельному вопросу… на самом деле не все так уж мрачно. Дело в том, что демократия – это палка о двух концах. Она так устроена, что управление ей вполне может перехватить тот, у кого больше денег (а для деревенских масштабов много и не надо), кто лучше организован и более решителен. То есть надо не только писать проекты законов о расширении возможностей выхода из общины, но и готовить летучие отряды, которые будут последовательно посещать деревню за деревней. Связавшись с местными наблюдателями, командир отряда прикинет план и начнет действовать. И вскоре задешево перекупленные шестерки переломают все кости своему бывшему хозяину. Потом бойцы отряда кого-то из них по-быстрому лишат здоровья, а оставшихся спровадят на каторгу за нарушения общественного порядка, после чего воспрянувший духом и, главное, материально простимулированный электорат на общем сходе проголосует именно так, как надо. И на землях, ранее принадлежащих мироеду, начнет помаленьку расцветать его императорского величества колхоз имени какого-нибудь святого. Или просто страстотерпца, а то ведь, небось, святых-то на всех не напасешься. И вот уже этому колхозу можно будет передать земли, которые гнусный иноверец и космополит Поляков подлым обманом выцыганил у исконно русского, а потому несколько наивного дворянства. Кстати, именно в Бежецком уезде два кандидата на отъем земли уже есть, об этом в канцелярии позаботились сразу после принятия решения о строительстве там аэродрома.