Страница 28 из 102
- Без особой спешки соберите о нем более подробные сведения и в конце года доложите. Журналы оставьте, почитаю на досуге.
- Ясно, ваше величество. Разрешите идти?
Разумеется, ни про какие мои поручения в новом секретариате, в отличие от первого, приоратского, забыть не могли в принципе, и вскоре после беседы с соратниками про мою статью мне принесли достаточно полное жизнеописание Александра Федоровича Редигера.
Ну что же, подумал я, прочитав принесенное. Пожалуй, этому бюрократу и канцеляристу можно поручить написать проект организации Главного разведывательного управления. Причем не забыть сразу сказать, что этот труд будет оплачен сверх служебного оклада. В прошлой жизни я не то чтобы читал, а скорее пролистывал его воспоминания, но запомнил только часто встречавшиеся там пассажи типа «такой-то год закончился с прибытком в пятьсот с чем-то рублей». А по результатам посмотрим, стоит ли его тянуть наверх или пусть себе дальше протирает штаны в канцелярии, считая копеечные прибытки.
Перед самым Рождеством Роговцев и Мосин принесли мне подарки – два опытных экземпляра автомата под патрон девять на двадцать один. Первый особого удивления не вызвал, он напоминал гибрид английского «стена» и немецкого «МП-40», но с деревянным нескладывающимся прикладом, как у ППШ. Магазин на двадцать пять патронов был коробчатым и смотрел, естественно, вниз.
Зато второе изделие поначалу не вызывало никаких мыслей, кроме «ох и ни хрена же себе!». Впрочем, потом появилось подозрение, что такое я уже где-то видел. Через пару минут удалось вспомнить, где именно.
Не сказать, чтобы я в прошлой жизни так уж увлекался фэнтези, но иногда все же читал. Книги я запоминал не по содержанию (а вы их попробуйте по содержанию-то отличить одну от другой!), а по обложкам. Так вот, на одной из них был изображен ярко-зеленый эльф с блочным луком, а из-за его спины выглядывал гном с ручным пулеметом в лапах. Точно таким, какой мне принесли господа оружейники!
Пулемет «Максим» вы себе представляете? Если да, то попробуйте мысленно его ствол с кожухом присобачить к прикладу от трехлинейки, а снизу воткнуть небольшой дисковый магазин – получится как раз то, что я в некотором охренении рассматривал.
- Что это? – наконец спросил я.
- Второй вариант вашего заказа. В процессе испытаний первого выяснилось, что ствол быстро перегревается, - ответил Мосин. - Кроме того, дальность уверенного поражения в двести метров мы сочли недостаточной. Этот экземпляр имеет длину ствола пятьсот пятьдесят миллиметров и водяное охлаждение, благодаря чему дальность возросла до трехсот метров, а за счет охлаждения ствола он способен отстрелять подряд десять пятидесятипатронных магазинов в режиме непрерывного огня, после чего можно долить воды и продолжать стрельбу.
- А весит оно сколько?
- Шесть целых и семь десятых килограмма без воды и патронов, восемь и девять в полностью снаряженном виде.
- Ого! Как же удалось достичь столь скромного веса?
- Так ведь в отличие от «Максима» у него неподвижный ствол, а это позволило сделать всю конструкцию охлаждающего кожуха более легкой.
В принципе, подумалось мне, и чего я придираюсь? Ни у кого в мире вообще никакого ручного пулемета нет, а меня – есть! Правда, ублюдочный, но для боев в окрестностях дворца сойдет и такой, а дальше видно будет.
- Господа, делайте по два десятка каждого вида, и проведем более серьезные испытания. В бухгалтерию я сейчас позвоню, так что деньги за эту работу и для начала новой можно будет получить уже сегодня. И, главное, про патроны не забудьте! Да и пригласить меня на стрельбы – тоже.
Голод тем временем захватывал все новые области, и в декабре девяносто первого года появились районы, где начался тиф. Медико-биологический институт тут же получил приказ заняться исследованием распространения этой болезни, но я, в отличие от Боткина и всех прочих врачей этого времени, точно знал, что его разносчиком является вошь. И в соответствии с заранее разработанным планом отправил одного парнишку набрать небольшую баночку вшей с тифозных больных – разумеется, не объясняя, зачем они мне понадобились.
Затем эту самую баночку я передал Юле Кшесинской, а она – одной своей подопечной. После чего та удостоилась внимания генерал-адмирала – я специально выбрал время, когда его официальная любовница Зинаида Богарне пребывала в кратковременном отъезде. Девица скрасила дяде Алексею всего одну ночь, но, чтобы напустить в его одежду вшей, этого вполне хватило.
Разумеется, и Юля, и ее подруга считали проделанное мелкой пакостью и никак не связали свои действия с тем, что через десять дней генерал-адмирал заболел, а еще через две недели мирно скончался от тифа. Увы, сказалось то, что его организм был серьезно ослаблен многолетними излишествами. Узнав об этом прискорбном событии, я привычно натянул на лицо траурное выражение и велел вызвать в Гатчину адмирала Макарова. Пора было начинать думать, кого ставить морским министром вместо Чихачева. И вообще о том, как дальше будет развиваться российский флот.