Страница 41 из 116
– Тогда что тебе надо? – прорычала с угрозой, не сходя с места ни на миллиметр.
Шейн выдержал ещё одну напряжённую паузу, наклонившись к моему лицу так близко, что его кончик носа практически задевал мой. А я не шевелилась. Потому что не дам заднюю.
Тихий смешок, кривая улыбочка и тихий шёпот:
– Спой мне.
И вот тут-то я охренела.
Что?..
Простите, что-что он только что вякнул?!
– К психиатру не пробовал обращаться? Слышала, помогает. Не всем, конечно, но стоит попробовать, ага!
Шейн продолжал гнусно улыбаться:
– Обязательно обращусь. Сразу после того, как ты споёшь мне.
Ничего не могла с собой поделать. Вся ситуация была настолько абсурдной, что сдерживать смех внутри себя – просто непосильная задача!
– С какой такой радости, позволь спросить, я должна для тебя петь?
– Я ведь пел для тебя, – прошептал Шейн, проведя языком по нижней губе, и я для чего-то проследила это действие взглядом, тут же возненавидя себя за слабость и нервно сглотнув.
Внимание, Тейт! Глаза в глаза и ни сантиметром ниже!
– Ты пел для публики, а не для меня. Чувствуешь разницу?
– Ты не поняла, – хмыкнул Шейн. – Только для тебя я пел бесплатно. Плати – спой мне.
Ну не думает же он, что я серьёзно стану это делать?
– Позволь напомнить, – недовольно скривилась, – что не так давно, кое-кто, больной на всю голову, уничтожил мою гитару. И заметь, за это платы я у тебя не прошу!
– Ты сама от неё отказалась. От выплаты.
Замолчала. Ну отказалась и дальше что?
– А я работал для тебя полтора часа, – дёрнув бровями, добавил Шейн, – и не помню, чтобы отказывался от оплаты труда.
Ооо… как бы мне хотелось уметь убивать взглядом! Душу бы за эту способность продала!
– Зачем ты это делаешь? – спросила со всей ненавистью. – Получаешь кайф, издеваясь над людьми? Что потом? Снимешь на мобильный и выложишь в Интернет? Ждёшь, пока я снова облажаюсь? А ты всегда был таким ничтожеством? Прямо с самого детства, да?
– Так я над тобой издеваюсь? – наигранно вскинул брови и улыбнулся шире, всё ещё находясь в такой близости от моего лица, что приходилось дышать с ним одним воздухом.
К чёрту это чувство неловкости. Я просто должна выстоять.
– Разве ты не приняла вызов, когда согласилась остаться в шоу? – ухмылялся недоумок. – Я думал, это у нас игра теперь такая… Повеселимся. Разве ты не за этим пришла на концерт, а, сталкер? Разве не собиралась здесь что-нибудь выкинуть?
– Я собиралась уйти, как только в зале включили свет, – прошипела сквозь зубы.
Брови Шейна сдвинулись:
– Ты пришла нас послушать?
Ну давай, рассмейся, и я точно тебе врежу!
– Я пришла послушать музыку – не тебя.
– Я - часть этой музыки.
– И мне её очень жаль.
Ещё недолго Шейн нависал надо мной, как разъярённый медведь, прожигая насквозь дьявольскими глазами, затем резко выпрямился и, отойдя в сторону, поднял с кресла белоснежную акустическую гитару.
– Держи, – протянул гитару мне.
Скрестила руки на груди и гадко усмехнулась:
– Хочешь, чтобы я её разбила?
– Мне плевать на инструменты, – Шейн был серьёзен. – Можешь разбить все мои гитары, я куплю себе новые.
– Хорошо, когда есть деньги, которые можно пустить на ветер.
Шейн тихо усмехнулся:
– Так ничего и не поняла.
– Тупая, наверное? А может, просто не родилась в богатой семье и знаю цену деньгам?
Шейн не опускал вытянутую руку с инструментом, несколько раз потряс ею настойчиво, но я лишь безразлично смотрела ему в лицо и не собиралась даже притрагиваться к этой гитаре.
– Отказываешься? – с угрозой улыбнулся.
– Почему именно это? Почему я должна петь?
– У тебя есть ещё что-то, что можешь предложить?
Вопрос двусмысленный. И я даже думать не хочу о втором варианте. Бррр…
Шейн устало выдохнул:
– Я уже сказал: я пел для тебя - ты споёшь для меня и на этом точка.
– И ты от меня отстанешь?
– Прощу тебе незаконный проход на концерт.
– Он не был незаконным!
Шейн опустил гитару вниз, всё ещё не в состоянии избавиться от этой поганой зловещей ухмылки:
– Потому что Калеб дал тебе пропуск?
– Разве это не всё равно, что приглашение?
– Нет, – жёстко отрезал Шейн. – Калебу тоже предстоит услышать много неприятного от лидера своей группы.
– За что? – не сдержала абсурдного смешка и опустила руки по швам. – За то, что у него в голове есть понятие о человечности и за то, что он не такой кусок дерьма, как ты?!
Кажется, Шейна оскорбления совсем не беспокоили…
– За то, что ты на него плохо влияешь.
Я сделала шаг к нему:
– А ты кто? Мамочка его, что ли?
– У меня в обязанностях решать такие вопросы, принцесса, – Шейн опустился в кресло и водрузил гитару себе на колени.
– Какие вопросы? – усмехалась я. – Мы с ним даже не друзья!
Шейн резко поднял на меня колючий взгляд:
– Ты думаешь, я слепой? Думаешь, не заметил, как он на тебя смотрит? Заступается. Если бы ты была знакома с ним раньше, принцесса, ни за что бы не поверила, что этот чувак на такое способен. Обычно ему просто плевать. На всех. И очень глубоко.
Руки так сильно зачесались, что не придумала ничего лучшего, как засунуть их в карманы джинсов. Для безопасности. Не моей.