История воина

– Ах, капитан, вы не понимаете проблем, которые приходится преодолевать тем несчастным, которые становятся солдатами не ради славы, а ради более низменных целей. Если мы не будем участвовать в последнем победном сражении, наши достойные наниматели могут постараться сэкономить на нас. А это приведет к разным неприятностям. – Потом внезапно он заговорил более серьезно. – Кроме того, командиры вроде меня получают власть, если только они постоянно находятся на мостике боевого корабля. Таким образом, я убиваю двух зайцев разом.

Он поклонился и ушел вниз на палубу, где сидели гребцы.

– Если он будет постоянно здесь шататься, я могу случайно наступить на него или случайно выпихнуть за борт, – заметила Полилло. – Я слышала, некоторые моряки не умеют плавать.

Корайс показала в улыбке свои острые лисьи зубы.

– Займемся этим потом, дорогая. Когда будем на твердой земле, пригласим его на свидание на утес, пообещав удовлетворить все его самые дикие фантазии, а потом я встану за ним на четвереньки, а ты можешь от всей души толкнуть его.

Когда солнце село, мы свернули паруса, убрали мачты, так что из замка должно было показаться, что мы уплыли за горизонт. В темноте низкие силуэты кораблей были почти невидимы. Галеры развернулись в сторону Ликантии, и гребцы дружно налегли на весла. Мне было непонятно, как люди могут посвящать всю жизнь перемещению вперед-назад куска дерева, я решила, что гребцы – рабы. Но когда я спросила об этом Корайс, которая знала многое, та сказала – нет, они свободные. Галеры, оказывается, ходят на веслах, когда нужна большая скорость, а чаще используют только паруса.

За два часа до полуночи мы подошли ко входу в гавань Ликантии. Я видела в темноте очертания утесов, обступивших залив со всех сторон, и черный силуэт замка. Ночь была тихая,, теплая – все благодаря колдовству Гэмелена. Ничего не могло случиться в такой тишине, часовые будут спать до конца своей смены, командиры не часто будут проверять караулы и так далее.

Мы пересели в лодки. Что бы там ни говорил Холла Ий о моих женщинах как о никудышных моряках, не было слышно ни одного звука, никто не потерял оружия, никто не свалился в воду. Мы тихо поплыли ко входу в гавань. Лодки идеально подходили для нашей миссии. Вместо весел с каждого борта у Них было по гребному колесу. «Гребцы», если их можно так назвать, сидели у колес и бесшумно вращали их. Не было ни всплесков весел, ни команд рулевого, характерных для обычных лодок. Однако правильно держать курс при таком способе передвижения было нелегко, колеса должны были вращаться с одинаковой скоростью, или мы принялись бы выписывать зигзаги по воде, как водомерки.

Пока мы плыли, я еще раз перепроверила свой план. Как мне казалось, его большим преимуществом была простота. Изощренная тактика редко выживает под дождем стрел. Я собиралась вместе со своими стражницами вскарабкаться по ликантианской цепи у входа в гавань на скалу, примыкающую к замку. Добравшись до замка, мы должны были постараться найти достаточно большое окно, чтобы можно было влезть. Потом надо было быстро и по возможности скрытно добраться до главных ворот замка. Генерал Джинна к тому времени подведет свой отряд к воротам снаружи. Когда ворота распахнутся, начнется общая атака.

План вовсе не был таким безнадежным, как казалось на первый взгляд. Множество неприступных крепостей было взято именно таким способом. Если мы погибнем, как все предсказывали, что с того? Вдесятеро больше стражниц было убито в ходе безуспешных атак на замок. Джинна, этот самец, вряд ли будет жалеть, что избавился от «слабого» пола – так он нас называл.

Пришло время испытать свой меч, который я выковала сама, – хорошо ли он рубит или только гнется и выщербливается при ударе. И еще у меня была одна цель, ради которой я попросила Гэмелена об услуге, не объясняя, впрочем, зачем мне нужна его помощь.

Гавань внезапно открылась перед нами, как пасть чудовища. Мы поплыли вдоль цепи, находившейся под водой близко к поверхности, к замку. Теперь раздумывать было некогда. Мышцы, тренировка и осторожность – от этого зависела наша жизнь.

В этом месте мой писец недоуменно поднимает бровь, думая, что в свободное время стражницы тренируются лазить по огромным цепям. Наверное, он удивлен, что не видел таких упражнений на наших показательных выступлениях. Но сам процесс залезания на что-нибудь высокое не имеет больших различий, будь то гигантская цепь или искусственное препятствие на праздничном параде. Одна женщина становится у подножия, вторая залезает ей на плечи и помогает залезть третьей. Если не считать нескольких тысяч вражеских солдат над нами и того, что ржавые звенья были усеяны ракушками и обросли водорослями, все было как на тренировке. Полилло и другие стражницы, отличавшиеся силой, составили живую лестницу, а остальные полезли вверх.

Наконец Корайс, Полилло, Исмет и я достигли последнего звена, которое прикреплялось к кольцу, вмурованному в стену замка. Я посмотрела вниз, остальные мои подруги ждали каждая на своем звене, напоминая этим украшения гигантского браслета. Я тряхнула головой. Видимо, от близости могучей магии мое воображение разыгралось как у подвыпившего ветерана.

Мы втроем принялись изучать стену башни, а Исмет наложила стрелу на тетиву и смотрела только вверх, на самый край стены, на тот случай, если вниз посмотрит часовой.

Заклинание Гэмелена звучало у меня в голове. Пусть зрение стали… будет у девы…

Мы внимательно осматривали каменный пояс, шедший вокруг башни. Там были бойницы для стрелков и световые отверстия. Несколько окон не имели ни ставен, ни решеток. Архонты, как многие другие слишком узкие специалисты, чересчур доверяли своему единственному могучему оружию – магии. Высоко наверху я разглядела еще несколько больших окон и решила, что там и была тюрьма, где сидел Амальрик. Но нам не надо было снова упражняться в лазании, потому что в двадцати футах правее и в пятнадцати футах над нами было почти такое же широкое окно.

Полилло радостно и тихо засмеялась, когда Корайс сняла с плеч мешок, где были веревки и абордажные крюки. Я знала, о чем она думала, – столько времени, столько крови, а теперь мы влезем в замок, словно это гора Афена недалеко от Ориссы.