Ненавижу любя

- Угу, это единственный плюс, - мрачно проговорила Василина. Настроения выходить замуж не было от слова совсем. Какой ей брак, она сама ребенок? Не поздно ведь еще свалить отсюда, совсем не поздно.

Ее надежды опроверг Глеб, который сообщил, что жених с друзьями уже подъехал.

- На кой черт вообще нужен этот выкуп? – продолжала страдать Лина.

- Как зачем? Как зачем? – возмутилась Инга. – Должен же у меня быть повод от души поиздеваться над братцем! Самая прелесть в том, что он даже слова мне не скажет.

- Коварная женщина, - заржал Глеб. – Сочувствую я твоему будущему мужу, свихнется же.

- Зато будет героем, - хмыкнула Инга.

- Ага, посмертно, - продолжал издеваться Глеб. – Ладно, систер, ты тут оставайся. Мы пошли твоего муженька грабить.

- Он мне не муж, - снова запаниковала Лина.

- Пока, - припечатал брат и утащил Ингу в подъезд.

Трясли они Лаврецкого знатно. Подруга изгалялась, как могла. То требовала серенаду спеть (ага, с полным отсутствием слуха у жениха), то портрет невесты рисовать заставляла (и этим талантом Кир тоже не блистал), то еще какие-то дурацкие конкурсы проводила. При этом не переставала одним глазом присматривать, чтобы невеста умудрилась не сбежать, то и дело отправляя в комнату то Асю, то Глеба.

И вот, наконец, полоса препятствий, устроенная сестрой, была пройдена, и Кириллу удалось прорваться к любимой. Девушка стояла у окна, с тоской заламывая руки. При этом солнечный цвет озарял ее лицо, заставляя переливаться украшения с опалами, а элегантное платье цвета слоновой кости и цветы в заплетенных водопадом волосах делали ее похожей на принцессу.

- Ты прекрасна, - откашлявшись, проговорил Кирилл, подходя к невесте и целуя ей руку.

- Спасибо, - дрожащим голосом проговорила Василина.

- Хорошо, что мы все-таки не белое платье выбрали, - встряла Инга. – Так он помнит, что ты у нас принцесса. А белый цвет все-таки с бытовой техникой больше ассоциируется.

- Инга! – разом прикрикнули на нее жених, Глеб и Ярослав, который являлся свидетелем.

- А я что? Я ничего! –тут же притворилась ангелочком Лаврецкая.

– Ты сегодня тоже красавчик, - сделала комплимент жениху Василина. И не покривила душой. В ярко-синем костюме с белой рубашка Кирилл казался ей самым красивым и самым лучшим во вселенной парнем. Хотя она любила его всяким…

Панику в глазах невесты Лаврецкий все-таки успел рассмотреть:

- Бузим? – улыбнулся он. Лина кивнула. – Солнышко, не беспокойся, вдвоем мы со всем справимся.

Ответить она не успела. Ихпотащили исполнять остальные пункты списка. Первым делом – ЗАГС. На регистрации утром настоял Кирилл. Как он шепотом признался свидетелю, боялся, что до загса невесту не довезет, и она сбежит во время фотосессии.

При виде дворца бракосочетаний Василину опять накрыла тревога. Но в этот раз рядом был Кирилл, который строго следил за всеми ее передвижениями.

- Ты чего?

- Я боюсь, - глядя на него блестящими от непролитых слез глазами, призналась она жениху. – Я уроню кольцо. Или надену не на тот палец. Или вообще не тому парню. Или споткнусь где-нибудь. Что-то не так будет, точно.

- Успокойся, - притянул к себе ее за плечи Лаврецкий. – Все будет так. Я просто не позволю ничего плохому случиться. Веришь мне?

И опять ей помешали ответить. Близилась их очередь, и будущих молодоженов потащили фотографироваться. Минут пятнадцать их, как мартышек для фотографий, крутили туда и сюда. И вот как гром среди ясного неба прозвучало: «Мирославцева и Лаврецкий».

Василина, судорожно сжимая букет, подошла к кафедре. Кирилл с трудом разжал ее пальцы и положил цветы. Началась стандартная процедура регистрации. Слова сотрудницы ЗАГСа пролетали как-то мимо ушей, весь мир сосредоточился на серых глазах, в которых плескалась такая любовь и нежность, что хотелось утонуть. И страх вдруг пропал. Что ж, отчитываться, так отчитываться, дети так дети. Все что захочет, пусть только будет рядом. И вот, буквально за пару минут до важного вопроса появилась жизненно важная необходимо все-таки ему сказать. Именно сейчас. До того, как она станет его женой.

- Я люблю тебя! – тихо, чтобы услышал только Кирилл, прошептала Лина. И в следующий момент утонула в его объятиях. И плевать, что главные вопросы еще не были заданы. Самые важные слова, те, которые она так и не сказала за эти три месяца, он услышал.

***

Позже, когда постановочная фотосессия была закончена, гости уже устали орать «Горько», а молодожены целоваться на потеху публики, Лина по дороге в дамскую комнату услышала весьма занимательный разговор.

- Да, Яр, ты был прав! – довольно расположившись на диванчике у террасы Матвей потягивал вино. – Ради того, чтобы эта парочка прекратила дурить стоило притвориться влюбленным в Линку.