Страница 10 из 12
– А у вас есть какие-нибудь предположения, кто это сделал? – Вирджиния подалась вперёд. – И зачем?
Даркус невольно перевёл взгляд на фотографию Спенсера с навозным жуком, со страхом думая о том, что знает ответ.
– В тот день, когда Спенсер пропал, ещё до того, как явились полицейские, сюда пришла какая-то женщина и забрала Шустрика.
– Шустрика?
Миссис Крипс показала на фотографию на столике.
– У Спенсера был ручной жук-навозник, он его звал Шустриком.
Бертольд покосился на Даркуса, а тот – на Вирджинию. Она кивнула в ответ на их безмолвный вопрос.
– У той женщины была трость и большие тёмные очки? – спросила Вирджиния.
Миссис Крипс покачала головой:
– Нет, это была какая-то азиатка в чёрном костюме и шофёрской фуражке. Она сказала, что Шустрика украли из «Лабораторий Каттэр». Ворвалась в дом, всё тут обшарила и в конце концов нашла Шустрика у Спенсера в комнате. Понимаете, Шустрик всегда спал в старом медном чайнике. Спенсер ему туда насыпал земли и специально поливал. А она схватила бедного Шустрика и унесла – даже разрешения не спросила.
– По-моему, это та девушка, которая водит машину Лукреции Каттэр, – сказал Бертольд, оглянувшись на Даркуса.
– Я рассказала об этом полицейским, но они только посмеялись. Ещё спросили, правда ли, что Спенсер – вор.
– Миссис Крипс! – Даркус наклонился вперёд. – Мы верим каждому вашему слову. – Он чуть-чуть помялся и всё-таки спросил: – Как вы считаете, Шустрик был… умный?
Миссис Крипс сильнее стиснула подлокотники:
– Как ты догадался?
Даркус, Вирджиния и Бертольд переглянулись, а потом все дружно встали.
Бакстер выполз из-за ворота Даркуса. Марвин спрыгнул с косички Вирджинии, а Ньютон засветился и взлетел над головой Бертольда.
– Просто у нас тоже есть такие жуки, – сказал Даркус. – Вот это Бакстер, это – Марвин, а это – Ньютон. И наши жуки тоже понимают людей.
Миссис Крипс даже рот раскрыла, уставившись на жуков.
– Господи, если это правда, – прошептала она, – то вам грозит ужасная опасность!
– Мы знаем. – Даркус кивнул. – Поэтому и просим вас: расскажите нам, пожалуйста, как можно подробней, что происходило перед тем, как Спенсер исчез. Вдруг поможет.
Миссис Крипс отвела глаза. Плечи у неё бессильно опустились.
– Давайте, я налью всем чаю? – предложил Бертольд и взялся за чайник. – А то перестоится.
Ньютон кружил над ним и светился, радуясь возможности размяться.
– Больше всего на свете Спенсер хотел стать ветеринаром, – стала рассказывать миссис Крипс, когда Вирджиния и Даркус вернулись на свои места за столом. – Но в школе у него не ладилось. Мальчишки его обижали. Он бросил школу и устроился на работу в фирму по уборке. Работал в вечернюю смену в офисах крупных компаний – пылесосил ковры, протирал письменные столы. Среди этих компаний была фирма «Лаборатории Каттэр» в Уоппинге.
Однажды утром пришёл он домой с работы и говорит, что видел на доске объявлений – приглашают лаборантов обслуживать ферму по разведению жуков. Он так разволновался: наконец-то предоставляется замечательная возможность работать с живыми существами! Подал заявку, и его взяли на эту ферму. Я ужасно им гордилась. А Спенсеру работа очень понравилась. Я никогда не видела его таким счастливым. Лаборатория была в Ист-Энде. Спенсер каждый день узнавал на работе что-нибудь новое. Рассказывал мне о разновидностях жуков и как он их кормит особым желе, делает записи об их поведении в специальном журнале. Он хорошо работал, и его повысили в должности. Тогда и начались всякие странности. Его заставили подписать документ, в котором он давал слово, что никому не будет рассказывать о своей работе. После этого он не мог мне ничего рассказывать, но я видела: что-то не даёт ему покоя. За ужином он всё время говорил о том, что животные должны жить на воле, в естественной среде обитания, особенно если они умные и понимают, что живут в клетке.
– Накануне того дня, когда он исчез… – Миссис Крипс помолчала немного и продолжила: – Спенсер пришёл с работы страшно взволнованный. Он не хотел объяснять, в чём дело, но меня испугало его состояние, и я не отставала, пока не вытрясла из него ответ. Он сказал: если его поймают, то уволят, но это не слишком дорогая цена за свободу жуков.
– Что он сделал? – спросил Даркус.
Миссис Крипс закусила губу.
– Спенсер вёл наблюдения за особой выборкой жуков под названием «штамм Бартоломью Катла».
Вирджиния схватила Даркуса за локоть.
– Эти жуки были настолько умные, что осознавали всё происходящее. Над ними ставили разные опыты, а Спенсер должен был записывать изменения в их поведении. – Миссис Крипс покачала головой. – У моего сына было большое сердце. Он привязался к жукам, особенно к одному навознику, которого назвал Шустриком. Некоторые опыты были очень жестокими, а Спенсер не мог видеть, как страдают насекомые.
Однажды в лаборатории умер обычный жук-навозник – таких там тоже разводили, как контрольную группу. За ними следили не так внимательно. Мой добрый Спенсер положил мёртвого жука в аквариум Шустрика, а Шустрика вынес из лаборатории в коробке для завтрака. В журнале сын записал, будто бы Шустрик умер. Никто и не заметил, что мёртвый жук не Шустрик. Обычными жуками никто не интересовался. Проходила неделя за неделей. Пропавшего навозника так и не хватились, но другие жуки поняли, что произошло, и стали просить Спенсера, чтобы он их тоже освободил. Ему было их ужасно жаль, и он придумал план. Он тщательно измерил размеры всех жуков и подобрал каждому из них двойника из акварума с обычными жуками. Однажды он задержался на работе допоздна.
Когда другие сотрудники разошлись по домам, он посадил особенных жуков в коробку из-под торта, на их место пристроил обычных жуков, а тех, в коробке, вынес из лаборатории и выпустил на свободу.
Вирджиния ахнула, глядя на фотографию на стене:
– Какой храбрый!
– Миссис Крипс, – сказал Даркус, – наши жуки – это жуки Спенсера или, может, их потомки. Он совершил настоящий подвиг! Вы могли бы их увидеть! Есть такое замечательное место, называется Чашечная гора, там живут жуки Спенсера, они свободны и счастливы.
– Я бы отдала десять гор счастливых жуков, лишь бы мой сын вернулся… – вздохнула миссис Крипс.
Повисла неловкая пауза.
Потом Бертольд сказал:
– Миссис Крипс, мы его найдём. Вот увидите!
– Значит, Лукреция Катл специально разводит жуков на какой-то ферме, но зачем? – спросила мальчишек Вирджиния по пути на автобусную остановку. – И зачем ей похищать Спенсера Крипса?
– Наверняка папа знает, в чём тут дело, – сказал Даркус. – Интересно, почему жуков назвали «штамм Бартоломью Катла»?
– Может быть, она повторяет эксперименты, которые они проводили вместе с твоим папой? – предположила Вирджиния. – Когда работали над проектом «Фабр»?
Даркус сдвинул брови:
– Может быть…
– Надо больше узнать об этом проекте, – произнёс Бертольд.
– Папа мне ни за что не расскажет. – Даркус вздохнул. – А Лукрецию Каттэр не спросишь…
– А Новак? – спросил Бертольд. – В тот раз она тебе помогла.
Даркус нахмурился. Он не виделся с Новак очень давно, с того дня, когда она помогла освободить папу.
– Ей и так из-за нас досталось. Не хочу сделать ещё хуже.
– Что, совсем не к кому больше обратиться? – спросила Вирджиния.
– Вроде не к кому… Погодите! Вот я балда! Конечно, есть! Профессор Эндрю Эпльярд!
9
Энтомофагия
Было пять часов вечера. Уже начало темнеть. Даркус, Вирджиния и Бертольд быстро доехали на семьдесят третьем автобусе до станции метро «Ангел», бегом спустились вниз и вскочили в поезд. На станции «Монумент» пересели с Северной линии на линию «Дистрикт» и вышли в Южном Кенсингтоне, а оттуда прошлись пешком. Чуть-чуть не дойдя до Музея естествознания, Даркус наконец остановился перед сипатичным пятиэтажным кирпичным домом, с белыми колоннами по бокам от громадной входной двери и балкончиками с чугунной кованой решёткой под каждым окном.