Я выбираю…любовь!

– А мне обязанность? – подошла к нему Ольга.

– И вам тоже!

Он подошел к открытой машине и достал сложенное кресло. Взял ее за руку и повел к цветочной полянке. Разложил кресло с мягкой подушкой, неожиданно схватил ее на руки и бережно опустил в кресло. У Ольги захватило дух! Она всегда знала: никто не мог к ней прикасаться! А сейчас слова застряли в горле, и единственное, что она могла, – это молча смотреть на него. Он наклонился над ней, упираясь руками в подлокотники кресла, и, глядя на нее сверху вниз, шепотом произнес:

– У вас будет самое ответственное задание… Вы должны внимательно наблюдать за происходящим. Все запомнить, а потом рассказать мне о своих впечатлениях… Идет? – он смотрел на нее, не отрывая глаз.

Ольга пожала плечами и, усмехнувшись, опустила голову. Он наклонился к ее уху настолько близко, что она почувствовала прикосновение его губ. Не успев вырваться и возразить, она услышала:

– И еще… Извините, если я тороплю события, – он выпрямился и продолжил: Можно сегодня без отчеств и на «ты»? Если, конечно, вы не возражаете?

– Степан, хорошо, будем без отчеств. Но… как бы это сказать, – она секунду перебирала подходящие слова, – когда вы, то есть ты, ко мне близко подходишь – это меня очень смущает… Вы понимаете, о чем я?

– Понимаю, – он вдруг стал очень серьезным. – Вам, то есть тебе, это неприятно?

– Дело не в «неприятно»! Я не знаю, как себя вести! Мне стыдно… У меня сердце уходит в пятки, – быстро произнесла она. – Я должна тебе это сказать, – она смотрела на него снизу вверх, пожимая плечами, – потому что, если я этого не скажу, между нами не будет доверительных отношений.

Он улыбнулся и снова наклонился над ней:

– Тогда и я тебе честно скажу, – он снова чуть прикоснулся губами к ее уху. – Мне очень хочется быть ближе к тебе. Более того, ты снишься мне каждую ночь, и только во сне я могу прикасаться к тебе… Не обещаю, что откажусь от этого наяву…

Он вдохнул запах ее волос и выпрямился.

– Отдыхайте, Ольга Николаевна! – затем улыбнулся и продолжил: Отдыхай, Оленька! Моя главная задача сегодня – показать тебе сказку.

Она смотрела ему вслед, а сердце выпрыгивало из груди. «Что я неправильно делаю? Слишком по-доброму отношусь к нему или слишком беспечно? Я даю повод… Разве я даю повод? Но не гнать же его от себя! Мне интересно с ним… Мишка к нему привязался… Вот бы Роман так же с ребенком занимался! Конечно, мальчикам интересно общаться с мужчинами. Когда мужчина достоин уважения – у него всегда есть чему поучиться…»

Она наблюдала за движением на площадке. Мишка уже молотил ногой мяч, громко считая вслух количество подкинутых и стараясь, чтобы мяч не ускользнул на землю.

Наташа с Леней доставали из машины зелень и банки с соленьями. И только одна она – великая бездельница – уселась на пост наблюдения. Ольга подняла голову и посмотрела на небо. Солнце слепило глаза, но через этот яркий свет вдалеке на возвышенности она заметила деревянную постройку с крестом на треугольной крыше. «Храм?.. Или часовня? – она встала и приложила ладонь к переносице, загораживаясь от солнца. – Ну, точно! Храм! Не может быть!»

Ольга подошла к ребятам.

– Ну, что, не выдержала? – засмеялась Наташа. – А я к тебе собиралась присоединиться, поболтать.

– Наташ, посмотри туда, – она указала рукой в сторону храма. – Мне ведь не кажется? Это храм или часовня?

– Да! Часовня. Очень древняя. Говорят, что ей почти двести лет. Отреставрированная. В честь кого, не помню, – она посмотрела на Ольгу и продолжила: Она почти всегда закрытая. Хотя, может, сегодня… Леня! – позвала она мужа. – Часовня на взгорке, как ты думаешь, сегодня может быть открыта?

– Все может быть, – откликнулся Ленчик. – Можно дойти и посмотреть.

Ольга почувствовала, что какая – то неведомая сила зовет ее к этому месту. Конечно, интересно заглянуть в старинный намоленый храм, почувствовать его энергетику, приложиться к иконам. Но почему так сильно тянет туда, как будто душа переворачивается внутри, подталкивая ее: «Иди… иди…»?

Степан разжег угли в мангале. Нарезанное мясо вперемешку с помидорами и луком уже было насажено на шампура. Отдельно стояли решетки с зажатыми в них замаринованными куриными ножками.

Ольга взяла нож, разделочную доску и принялась нарезать хлеб и закуску, обдумывая план посещения часовни.

Лелик с Боликом крутились около Степана, помогая поднести, унести и следить за жаром от углей.

Другие дети вместе с Мишей гоняли мяч на поле.

Ольга вместе с Наташей и Леней едва успели накрыть стол, разложить салфетки и открыть соки, как Степан с мальчишками уже несли первую партию шашлыков.

Детский гомон, смех, веселье, легкость, ощущение полной свободы, улыбающиеся лица и, главное, искренность отношений радовали душу. Ольга слушала восторги детей, видела, как внимательно выслушивают их взрослые, и понимала, что вот оно, ее счастье, которое, как ей хотелось, никогда бы не заканчивалось…

Степан и Леня вспоминали смешные истории, произошедшие в их поселке, про каких-то деда Никиту и его бабку Лукерью, которые на седьмом десятке лет решили стать бизнесменами, обанкротились, заперлись дома и ни с кем не хотели разговаривать. И как потом весь поселок помогал им кто чем мог, чтобы они после своего бизнеса не остались бомжами. Ольга с Наташей смеялись от души над добрыми шутками ребят, а те, взбудораженные вниманием, вспоминали все новые и новые истории, надрывая животы от смеха.

Ольга видела, как Степан часто поворачивает голову в ее сторону, снова и снова подкладывая на ее тарелку добавку, наблюдая за ней, вовремя подавая салфетку, как будто она сама не могла это сделать. Она чувствовала себя маленькой девочкой, которая находится под защитой большого и сильного мужчины. Ольге было немного неудобно от такого внимания, но было так хорошо, что порой на мгновение, закрывая глаза, она мысленно обращалась к Богу: «Господи, пожалуйста, пусть в моей жизни это будет всегда – забота, внимание и искренность в отношениях… Спасибо Тебе за все…»

Дети по одному уже отползали от стола на поле.

– Мам, можно я сниму футболку? – услышала она крик сына.

Ольга кивнула в ответ:

– Можно, можно. Будете играть или пойдем к озеру?

– Мы пока поиграем, – закричали мальчишки хором.

– Ребята, если вы не против, я дойду до храма… Загляну. Может, открыт?, – посмотрела она на всех.

– Попутчиков берете? – заулыбался Степан.

– Мы тогда останемся с детьми, – резонно объявила Наташа. – Мне на цветочной поляне очень нравится брошенное одинокое кресло. Очень хочется разделить его одиночество. Да, Ленечка? – обратилась она к мужу.

– Идите уже, – махнул рукой Леня. – Как раз к вашему приходу и откроют. Скоро время вечерней службы. А тут она может начаться и раньше.

По красивой тропинке через поле разноцветья, полной грудью вдыхая камчатский воздух и рассуждая о красоте и разнообразии природы в разных уголках необъятной России, Степан и Ольга подошли к часовне. Еще издали они увидели, что большие деревянные двери распахнуты, и, воодушевившись, прибавили скорости.

Но вечерней службы не оказалось… Перекрестившись, они зашли внутрь в освещенное солнцем пространство с огромным количеством разного размера старинных икон на стенах. В передней части храма от пола до потолка был расположен иконостас. Справа в углу они увидели седого старичка в полотняных штанах и рубахе, подвязанной веревкой на талии. Одной рукой он постоянно поправлял очки на переносице, а другой медленно перебирал четки.

– Здравствуйте, – поклонились они.

– Спаси вас Господи, дети, – тихим хриплым голосом приветствовал он. – Проходите, проходите, не стесняйтесь. Поговорите со святыми… Я – то грешным делом думал, не пойду сегодня, но Петр с Павлом меня подтолкнули: «Иди, говорят. Открывай. Ты там сегодня нужен…» Вижу, что не зря пришел.

Степан с Ольгой переглянулись и, заулыбавшись, поблагодарили его. Какая – то «чудаковатость» была во всем образе старичка: и речи странные говорит, и весь как будто из воска – лоб и макушка без волос блестели на солнечном свете, что придавало ему сходство с образом волшебного персонажа из народных сказок.