Страница 40 из 81
Ночью накануне отъезда леди Леннокс и ее эскорта из Ньюкасла две группки измученных людей заночевали в Редсдейлских холмах ближе друг к другу, чем они могли предположить, а на заре самый выносливый из них всех проснулся и приподнялся на локте.
Ачесон безумно сожалел, что взялся за это поручение. Он не рассчитывал на то, что придется уходить от погони по бездорожью. Кроме того, он был вынужден тратить массу времени, чтобы замести следы, кружа по проклятым холмам, и поэтому письмо, которое следовало доставить в четверг, все еще лежало у него в кармане. Это навело гонца на мысль сделать то, о чем он размышлял весь предыдущий день. Убедившись, что его спутник спит, Ачесон вытащил третье письмо, которое он должен был передать только лично в руки лорду Грею, и взломал печать.
Вскоре он разбудил своего спутника и, взгромоздившись на измученных лошадей, они начали последний этап путешествия. Была суббота, двадцать третье июня, и день выдался замечательный.
Менее чем через полчаса одиссея мистера Ачесона закончилась удивительным образом. Им преградили дорогу.
Ачесон успел наполовину обнажить меч, чтобы сразиться с незнакомцами, когда его молчаливый попутчик остановил его, рассмотрев герб нападавших.
— Подождите! — крикнул Лаймонд. — Вы искали меня?
Это были люди Сомервилла.
Ачесон позволил им переговорить. Вряд ли Лаймонд был важной персоной, однако же в сложных обстоятельствах он проявил недюжинную смекалку. Вдобавок они проделали большой путь за утро и Ачесона мучила жажда. Он спешился и уселся, обмахиваясь сорванной веткой и вовсе не ожидая резкого тона повернувшегося к нему человека.
— Какая жалость! Мне все же придется вас покинуть. Я решил не ехать дальше, — заявил Лаймонд.
Ачесон быстро выхватил меч. Это было не его дело, но он привык держать сторону своих хозяев.
— А как же обмен?
— Позже, — безмятежно ответил Лаймонд. — Для начала мы заедем ненадолго к одному моему другу.
— Тогда наши пути расходятся, — рассудительно заметил Ачесон. — Я поеду дальше один.
— И расскажете, что я брожу здесь неподалеку? Боюсь, мы никак не сможем на это согласиться, — любезно улыбнулся Лаймонд и подошел поближе. Ачесон зарычал и кинулся вперед, но два быстрых удара — один по костяшкам пальцев, другой по голове — остудили его задор, если не уничтожили гнев.
Ему завязали глаза, разоружили, посадили на лошадь и крупной рысью помчали по болотам в Флоу-Вэллис.
Кристиан подметила, что Симон Богл стал необыкновенно мрачен, когда они направились в Гексем. Симон ехал молча, держа ее длинные поводья, и не отозвался на приветствие, хотя Кристиан дважды повторила его. Сдержанность мальчика с лихвой окупалась сладкими речами Маргарет Леннокс, которая без умолку болтала, пока отряд безмятежно проезжал одну узкую долину за другой.
После полудня проступили острые углы, напряжение усилилось. Разговор неожиданным образом перекинулся на жениха Кристиан.
— Конечно, такая разница во внешности: бедный Том. Не стану вас разочаровывать, — разглагольствовала леди Леннокс. — В конце концов вы с ним помолвлены. Хотя и питаете слабость к нашему общему другу, учитывая то, что вы сделали для него в Хаддингтоне.
— Я думаю, что сделала бы то же самое для любого, попавшего в беду.
Маргарет расхохоталась:
— Вы необыкновенная девушка! Проводить целые дни у постели умирающего, только чтобы узнать его адрес.
Кристиан безмолвствовала.
— Или дело не в адресе? — Глаза леди Леннокс вспыхнули. — Сим рассказывал совсем другое прошлой ночью. Мне нравится ваш юный страж, дорогая, но он совсем не умеет пить.
— Сим, — простонала Кристиан. — Боже мой…
Сим завопил:
— Я был пьян. Я не знал, что говорю.
— Он, конечно, был пьян, — холодно подтвердила Маргарет.
Кристиан жалобно повторила:
— Сим… — и осеклась.
Он пробормотал:
— Что тут поделаешь? Мне не сдержаться, когда выпью эля.
Кристиан овладела собой:
— Это не имеет значения. Леди Леннокс, я во многом завишу от Сима. Ничто, конечно, не может помешать вам шушукаться с моими слугами, если вам угодно, но я предпочла бы, чтобы вы не спаивали самых молоденьких из них в своих целях.
Беспомощная, жалкая попытка. Маргарет вкрадчиво осведомилась:
— Я вас побеспокоила? Прошу прощения. Нет ничего зазорного в том, чтобы выслушать исповедь умирающего даже в том, чтобы записать ее, заверить подписью священника и припрятать в надежном месте. Кстати, куда вы ее спрятали? Не волнуйтесь. У нас хватит времени, чтобы вас обыскать, дорогая, в Гексеме.
Они помолчали. Потом слепая девушка произнесла с расстановкой:
— Мне нечего опасаться. Харви признался во множестве грехов, но меня это не касается. Если он что-то и подписал, то, наверное, отправил своим родственникам на юг. Зачем бы мне понадобились эти бумаги? Если вы мне не верите, то я настаиваю, чтобы меня обыскали.
— Весьма благоразумно с вашей стороны, — радостно подхватила Маргарет Леннокс. — Я вам не верю, разумеется: вы, конечно, очень изобретательны, но я прикажу обыскать вас самым серьезным образом.
Сим, очнувшись от своих печалей, внезапно вмешался:
— Обыскать! Только попробуй тронь ее, шлюха! Попытайся дотронуться до кого-нибудь из нас!
— Вы неправильно меня поняли, — засмеялась леди Леннокс. — Я не собираюсь сама пачкать руки о вас или вашу маленькую хозяйку.
Сим закричал:
— Что я наделал? Она мучает вас, что я наделал? Я не хотел — это все эль, — она спросила меня…
— Не расстраивайся, Сим! Боюсь, что ты совершил ошибку. Она вовсе не друг нам и… нашим друзьям.
Он застонал и прошептал:
— Хозяину Калтера? Она хочет навредить вам и ему?
— Да.
— Ей это не удастся! — выпалил Сим и перескочил на лошадь Кристиан.
Тяжесть его тела пригнула девушку вперед; ей стало трудно дышать. Она почувствовала, как Сим ухватил поводья покрепче и натянул их, крепко держа ее одной рукой за талию. Лошадь встала на дыбы, затрепетала и, понукаемая Симом, рванула и понеслась, как стрела, через весь отряд.
Ошеломленные, потеряв дар речи, всадники леди Леннокс застыли, затем беспорядочно ринулись в погоню по лугам и холмам вокруг Тайна, вопя во все горло.
У Кристиан перехватило дыхание. Придавленная к гриве коня, она совсем растерялась от неистовой скачки, волосы растрепались и упали на лицо, юбки хлопали по ветру. Сим перехватил руку, и Кристиан произнесла, тяжело дыша:
— Сим, глупец, возвращайся! Нас вновь захватят, и всем будет только хуже.
Вместо ответа Сим пришпорил лошадь:
— Я заварил эту кашу, мне ее и расхлебывать… Я вас спасу: надо только найти надежное место для бумаг… Вы можете их достать?
Она не могла. Признание Сэмюэла Харви, документ, существование которого она отрицала перед леди Леннокс, был зашит очень тщательно в ее чепрак. А они с Симом скакали на лошади вдвоем, значит, не могли настолько обогнать преследователей, чтобы перепрятать бумаги. Кристиан с усилием крикнула:
— Симон, останови лошадь и поворачивай назад! Ничего хорошего из этого не выйдет!
Он не отвечал. Потом к шуму, крику и топоту копыт прибавился странный свистящий звук. Он внезапно прекратился, раздался глухой удар, и Сим захрипел. Его хватка ослабла. Кристиан воскликнула:
— Симон!
Тело позади ее бессильно повисло, ноги зацепились за стремена, лошадь протащила его некоторое время за собой, и Сим с глухим стуком рухнул на вереск.
Лошадь, обезумев от страха, закусила удила и понеслась вперед.
Безжизненное тело чуть не увлекло Кристиан за собой. Однако, обнаружив, что произошло, девушка инстинктивно сжала лошадь коленями, вцепилась в гриву одной рукой, а другой пыталась нащупать упавшие поводья, но они ускользали. Лошадь скакала во весь опор, едва касаясь копытами земли, — вот она один за другим миновала холмы, взбираясь все выше и выше. Кусты обступали Кристиан со всех сторон, одна ветка царапнула щеку.
Кристиан что было сил держалась за гриву. Куда ее занесло? Не знакомые тропки из Богхолла в Калтер, не Стерлинг, не Думбартон, не Хай-стрит в Эдинбурге — к тому же всюду ее сопровождали Симон или Том, или Дженни Флеминг, мирно болтая, рассказывая обо всем, что попадется на пути.