Дальнобойщики

Подобное решение, на его взгляд, являлось приемлемым для обеих сторон. Лысый получит приличную сумму, а они не потеряют своей собственности. Тридцать процентов плюс остальной долг – цифра получалась приличная, но, по подсчетам Егора, ее вполне можно было осилить. Конечно, придется на всем экономить, работать день и ночь многие месяцы и, что самое неприятное, заложить в банке дом и гараж, но другого выхода он не видел. Это было лучше, чем начинать с нуля. Главное, рассчитаться с Лысым.

«Упаси меня бог еще когда-нибудь связываться с бандитами, – зарекся Егор. – Если б знать раньше, что так все обернется! Будет теперь наука на всю оставшуюся жизнь.»

Одолеваемый безрадостными предчувствиями, но в то же время в глубине души лелея надежду, он подъехал к высокой сетчатой ограде вокруг дачи. Узкая заасфальтированная дорога, змейкой извивавшаяся меж сосен, привела его к воротам.

Охранник, видимо предупрежденный заранее о предстоящем визите, пропустил его без лишних вопросов.

Так называемая «дача» представляла собой скорее небольшой дворец, чем скромное сооружение для проведения летнего отпуска. Причудливый гибрид средневекового зодчества и современной архитектуры, оно относилось к появившейся в последние десятилетия категории строений, которым можно было дать одно общее название – «кто во что горазд». Одним словом, архитектор поизвращался на славу в своей попытке совместить несовместимое. Несколько рядов вековых дубов только подчеркивали нелепость и безвкусие здания.

Грандиозность увиденного еще в большей степени испортила настроение Егора, в очередной раз напомнив ему о своей ничтожности. Он припарковал свои старенькие «Жигули» на стоянке по соседству с роскошными «мерседесами» и «вольво» и не торопясь выбрался из машины. Через мгновение из дома появился охранник с внешностью законченного уголовника. Торопливо спустившись по ступенькам, он двинулся в сторону стоянки. Приблизившись, он окинул Егора колючим взглядом и сухо бросил:

– Пошли.

Шувалов направился следом за ним.

Они поднялись по мраморной лестнице, вошли внутрь и очутились посреди просторного светлого холла. Поражало его великолепие и пышность, граничившие с вычурностью, но не переходившие в нее. Похоже, дизайнер разбирался в своем деле лучше, чем архитектор. Расписные потолки, бронзовые светильники с фарфоровыми плафонами ничуть не уступали тем, что украшали Таврический дворец. Не возникало даже сомнений в их подлинности. Из мебели здесь стояли только два сиреневых дивана изысканной формы и, безусловно, ручной работы. Широкая прямая лестница вела на второй этаж. В холле находилось всего две двери: двустворчатая – справа и узкая – слева.

Охранник подошел к широкой двери и приказал:

– Стой здесь.

После чего скрылся за дверью.

«Дожили, – с горечью подумал Егор, прохаживаясь вдоль стены. – К какому-то вшивому уголовнику на поклон попасть труднее, чем на прием к министру. Куда мы катимся? Все перевернулось с ног на голову. О какой справедливости можно вести речь? Каким я был глупцом, когда верил в нее!»

Нестерпимо захотелось курить, но он не решался. Кто знает, какие тут порядки! Ничего не поделаешь, придется потерпеть. Однако от осознания того, что курить нельзя, курить хотелось еще сильнее.

К счастью, ждать пришлось недолго. Через несколько минут появился все тот же охранник и сообщил:

– Александр Викторович ждет.

Егор мысленно перекрестился, собрался с духом и шагнул в дверь. В нос ударил резкий запах сигаретного дыма. В просторном кабинете находились трое. Егор физически ощутил на себе тяжесть их взглядов. Холодные, как сама космическая пустота, бесчувственные, как лики каменных истуканов, они смотрели на него. Три пары глаз взирали на него как на какое-то новое, но бесполезное и надоедливое насекомое. Его долго изучали, разглядывали, оценивали. Пауза явно затянулась.

Егор твердо выдержал испытание, не отвел взгляд в сторону, не опустил глаза. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Только капельки холодного пота, выступившие на лбу, выдавали огромное внутреннее напряжение.

Эта маленькая победа придала сил. Пусть у него нет денег, как у этих барыг, но он человек, и у него есть собственное достоинство. «Черта с два! – злорадно подумал Егор. – Шуваловых проще уничтожить физически, чем морально.»

Слегка кивнув головой в знак приветствия, он шагнул по направлению к Лысому. Его он знал хорошо. А вот двух других – худощавого брюнета с глубоким шрамом на лице и мужчину с невыразительной внешностью заурядного бухгалтера – он видел впервые. Они развалились в креслах возле камина, неторопливо потягивали коньяк и курили. Точнее, курил человек со шрамом, «бухгалтер» затушил в хрустальной пепельнице окурок и с безучастным видом следил за происходящим. Судя по всему, они были нездешние, и потому Егора интересовали мало. Но один факт он все-таки принял к сведению – астматик Лысый не терпел табачного дыма, однако сейчас он молча переносил это неудобство, стоя у открытой форточки и периодически поднося ко рту аэрозольный флакон с лекарством. Гости или не знали о его болезни, или же им было это безразлично. В любом случае то, что местный авторитет, державший под контролем целый город, жмется к окну и боится замолвить за себя слово, заставляло призадуматься.

«Похоже, я не вовремя, – с досадой подумал Егор. – И похоже, мое дело теперь и вовсе дрянь.»

– Ну? – Лысый недовольно сдвинул брови, отчего его гладкий как куриное яйцо лоб покрылся сетью глубоких морщин. – Что у тебя за дело?

В его голосе прозвучало плохо скрываемое раздражение. Было видно, что разговор при свидетелях он вести не хочет. Но по каким-то непонятным причинам попросить Шувалова подождать за дверью или прийти в следующий раз не желает. Да и сам Егор отступить уже не мог. Хотя, если бы ему предложили, с радостью согласился бы.

Егор слегка замялся и бросил вопросительный взгляд на сидевших у камина мужчин.

Человек со шрамом заметил это и, вынув изо рта сигару, полунасмешливо, полуподбадривающе произнес:

– Да ты не стесняйся. Говори. Мы с Лысым, то есть с Шуриком давние знакомые, секретов между нами нет. Правда, Шурик? Мы ведь тебя не сильно стесняем?

Стоя вполоборота к мужчине, Лысый процедил:

– Это мой город, Шило. Я тут хозяин! – макушка лысого черепа побагровела от напряжения, уголок левого глаза нервно задергался. – Предупреждаю: свои дела я решаю сам. Помни об этом и не суйся.

В его словах слышалась явная угроза. Егор стоял не шелохнувшись, стараясь не привлекать внимания к себе. Не хватало еще очутиться в самом центре бандитской разборки! Это было бы закономерным завершением всех несчастий, свалившихся на его голову за последнее время.

– Ну что ты. Разве я суюсь в твои дела? – не меняя шутливого тона, произнес человек со шрамом. Похоже, его забавляла эта игра. – Я просто не хочу, чтобы из-за нас срывался важный разговор. К тому же, может быть, я смогу помочь тебе советом?

Теперь побагровела не только макушка, но и весь череп Лысого. Он сжал кулаки и резко обернулся, бросая на своего гостя угрожающий взгляд.

– Не гневи Бога, Шило. – зашипел он. – Не искушай судьбу. Я тебя прошу. Ты – мой гость, и мне не нужны проблемы с твоей братвой. Я уважаю столичных авторитетов, помню о прошлом и о своем долге. Но не искушай меня. – он предостерегающе покачал головой. – Не искушай. Я помог тебе уладить проблемы, не спрашивал тебя – зачем, почему? Это твое дело. Я в него не лезу. Но это. – он кивнул в сторону Шувалова. – Это моя проблема, и я решу ее сам, без тебя.

Глаза человека со шрамом сузились и стали похожими на две узкие амбразуры, зорко следящие за противником. Казалось, еще миг, и он взорвется в ответ. В воздухе нависла угрожающая тишина, словно наступило короткое затишье перед надвигающейся бурей. «Бухгалтер», сидевший рядом, подался вперед и весь напрягся, готовый в любой момент вступиться за Шило.

Однако Шилов неожиданно расслабился и засмеялся.

– Ты прав, Шурик, – примирительно произнес он. – Твои дела меня не касаются. Я в них не лезу. Решай их сам. Извини. Надеюсь, ты не обижаешься на старого знакомого, который слишком сильно хотел тебе помочь?