Мы система

«Давай, ты, ничтожество, – крыл он себя последними словами, – чмо болотное, – почему-то вспомнив фразу вчерашнего спасителя, Денис не задумываясь применил её к собственной персоне, – давай, ты, урод, доведи хоть раз хоть что-нибудь до конца».

Из рассказа он знал, что будет больно, это и не давало пересечь ту последнюю черту, но всё же, отважившись, Денис, рывком, словно венок, надел шнурок на голову, до боли сцепил пальцы рук в замок, зажмурил глаза и принялся ждать. В груди зародилось жжение, тяжело дыша, Денис ещё сильней сцепил пальцы, стремясь не испугаться в момент, пока ещё является хозяином собственного тела. В голове и груди пожгло и отпустило. Шли минуты, а пугающая боль всё не приходила. Через полчаса он понял, что ничего не будет. Чувствуя внутри пустоту, Денис медленно поднялся и, не разбирая дороги, обречённо направился в сторону подъезда.

«Даже сдохнуть как все не могу – сочувствуя самому себе, рассуждал он, топая по лужам, – все люди как люди. Один с ума сошёл, второй чуть не скопытился, третьего вообще в пакетах выносили, только у меня всё как обычно».

Вернувшись домой, Денис, не раздеваясь и даже не сняв шнурок с головы, рухнул на кровать и мгновенно уснул.

Из сна буквально выдернуло ощущение свободного падения. Тьма вмиг рассеялась, и в глаза брызнула небесная лазурь. Казалось, что небо, в безграничных просторах которого он стремительно падает, медленно вращается вокруг него. На каждом витке на краю зрения далеко внизу появлялась и уплывала в сторону поделённая на причудливого вида квадратики и прямоугольники земная поверхность. Это показалось забавным, и Денис с неподдельным интересом принялся следить, как с каждым следующем витком поверхность становится всё ближе. Угол обзора внезапно изменился, и теперь Денис видел лишь небо, несколько идущих вверх широких фалов и прикреплённое к ним, колыхавшееся на ветру ярко-красное полотно.

Разглядев крадущийся по небу крестообразный силуэт, Денис начал понимать, где он и что ему снится. На первый план вышли собственные руки. Затянутые в красные с белыми полосками рукава, руки эти интенсивно дёргали стропы, стремясь расправить сложившийся парашют. Не желая рассматривать колыхавшуюся над головой тряпку, Денис напрягся. Его почему-то возмутило, что хоть и во сне, но им управляет кто-то, а он, как безвольная кукла, вынужден ждать, когда этот кто-то соизволит повернуть голову и вновь насладиться открывшимся пейзажем. Денис вдруг неистово возжелал самостоятельно управлять своими действиями, и в тот же миг в уши ворвался шум ветра и трепыхавшегося над головой парашюта. Одновременно с этим он понял, что полностью себя контролирует. Где-то в сознании засел чужой, несвойственный его привычным ощущениям испуг, но, понимая, что это всего лишь сон, Денис вымел его из мыслей. Посмотрел вниз и чуть не задохнулся от охватившего восторга.

Много раз, гуляя по просторам интернета, он с замиранием сердца смотрел снятые парашютистами кадры. Денис с интересом рассматривал совсем другую, снятую с большой высоты, разделённую дорогами на сектора землю. Он помнил, как по мере приближения к поверхности квадратики, треугольники и другие замысловатые фигуры ландшафта постепенно приобретают привычные очертания лугов, лесов, строений.

Сейчас, когда одновременно с этим Денис ощущал адреналиновую мощь свободного падения, слышал свист ветра и собственными глазами рассматривал незабываемые виды под ногами, он по-настоящему испытал нечастое в своей жизни наслаждение. От избытка чувств прижал ладони к груди, и очарование вмиг спало. Ощущения под ладонями оказались какими-то непривычными. Обратил внимание на собственные кисти. Узкая ладонь, тонкие длинные пальцы, увенчанные коротко стриженными, окрашенными красным лаком ногтями, подтвердили возникшие подозрения. С долей сожаления отметив, что сны людские тоже имеют долю юмора, Денис вновь сосредоточился на ощущениях, но времени уже не осталось. Преодолев последние сотни метров, Денис ударился оземь.

Сразу проснулся. Какое-то время неподвижно лежал, стремясь удержать восторг тающих впечатлений. В отличие от обычно виденных снов, этот вспомнился весь и сразу. Сон был цветной, хотя обычно сновидения видел в серых красках. Этот был настолько реален, что даже мелкие детали до сих пор прочно держались в памяти. Ещё раз вспомнив незабываемые ощущения и пожалев, что сны столь мимолётны, Денис перевалился со спины на бок. Реальность быстро выдавила сон из головы, и непривычно возвышенное настроение рухнуло до обычного состояния. Сдёрнув с головы не оправдавшую ожиданий верёвку, он в сердцах запустил её в дальний угол.

Вставать не хотелось, и какое-то время Денис молча смотрел на пылинки, танцующие в лучах пробившегося сквозь листву солнца. Стремясь отвлечься от грустных мыслей, включил телевизор, но бубнящий фон не привнёс привычного облегчения. Память снова и снова возвращала ко вчерашней неудаче. Летящее в уничижительных мыслях время Денис не считал. Отвлёкся лишь, когда из динамика телевизора выскочила фраза о парашютном спорте. Прислушался. Речь шла о крупном состязании, на которое по обыкновению съехались спортсмены парашютисты со всего мира. Несколько минут комментатор говорила о соревнованиях, а в конце репортажа кратко сообщила о произошедшей утром трагедии.

«Настораживает то, – вещал за кадром женский голос диктора, – что спортсменка являлась признанным мастером парашютного спорта. Из слов очевидцев следует, что схлопывание купола произошло на высоте достаточной, чтобы исправить ситуацию. Имелся запасной парашют, но по неизвестной причине женщина ничего не предприняла для собственного спасения».

Вникнув в смысл услышанного, Денис обратил взор на экран. Как раз в этот момент мимо оператора проносили носилки с прикрытым тканью телом погибшей. Взгляд зацепился за безвольно свесившуюся из-под ткани руку. Красный с белыми полосами рукав и красный лак на коротко остриженных ногтях заставили Дениса подскочить на кровати.

Глава 4

Завершив очередную перепроверку выстраданной бессонными ночами дипломной работы, охранник подмосковного дома отдыха «Полесье» с глубоким чувством удовлетворения опустил крышку ноутбука.

– Всё, – задрав вверх руки и до боли вытягивая затёкшую спину, выдохнул Вовка, – осталось защититься, – добавил он, мечтательно улыбаясь, – и вперёд, в светлое будущее.

Словно прощаясь с изрядно надоевшей скучной работой, Вовка лениво осмотрел помещение возведённого на въезде в дом отдыха КПП. Комната три метра на три, стол, неудобное кресло и притулившийся у стены жёсткий топчан на этот раз не вызвали у охранника грустного вздоха. Зная, что прозябать здесь за деньги малые осталось недолго, Вовка вновь улыбнулся собственным мыслям.

За окном, в районе преградившего въезд на территорию дома отдыха шлагбаума почудилось движение, и охранник, перегнувшись через стол, подался к пыльному стеклу. Мечтательная улыбка мигом погасла. Взглянув на часы и отметив, что стрелка едва перевалила за половину седьмого, Вовка. буркнув под нос «только тебя в такую рань здесь не хватало», выскочил на улицу.

– Доброе утро, Елена Фёдоровна, – поприветствовал он подошедшую к КПП женщину, – случилось что?

Хозяйка «Полесья», одетая в облегающий спортивный костюм, вздрогнув от звука голоса, резко обернулась.

– Напугал, – усмехнулась она собственной реакции и приветливо улыбнулась охраннику, – нет, Володя, всё хорошо. У вас как дела?

– У нас, Елена Фёдоровна, как в аптеке. Бдим, бдим и ещё раз бдим. Ночь прошла без происшествий.

– Всегда знала, что на таких мужчин как вы можно положиться.

– Может, в таком случае зарплату нам увеличите? – в полушутливом тоне снахальничал Вовка.

Красивое ухоженное лицо сорокалетней женщины вновь озарила широкая улыбка.

– Вам палец в рот не клади, – в тон охраннику ответила она.

Женщина хотела что-то добавить, но шелест шин приближающегося автомобиля завладел её вниманием.