Страница 90 из 100
– Не вызволил бы, – покачала головой в ответ. Подняла руку, поглаживая безупречно выбритую, гладкую кожу. – Ты бы не пожертвовал своей жизнью ради моей.
Голубые радужки сверкали не хуже двух айсбергов Хладного моря.
– Приятно, что ты веришь в меня, феечка, – процедил он зло, глядя то мне в глаза, то на губы. Будто еще не решил, ударить меня или поцеловать.
– В этом мире у тебя есть все, – выдохнула я, отчаянно желая оказаться в его объятиях. Прижаться к горячей груди, ощутить, как сильные руки обхватывают меня со всех сторон. И уходит печаль. – Положение, власть, деньги, женщины. Все, что ты можешь пожелать, лежит у твоих ног. А у меня есть только брат. И сад, в котором мне уготовано положение статуи из лунного камня. Глупой феечке хватило ума понять, что тебе в моем мире нет места. Как и мне – в твоем.
– Ты ошибаешься, – проговорил он, и я снова почувствовала укол горечи. – В моем мире нет того, что мне нужно. Но в твоем это было.
Он на миг замолчал и осторожно, едва дотрагиваясь, коснулся моих губ своими.
Глаза сами собой закрылись. Болезненно-сладкая дрожь прокатилась по позвоночнику, отдавая во рту привкусом полыни.
– Уходи сейчас, – прошептал он. – Я скажу, что ты сбежала. Не дам им искать тебя…
Я приложила палец к его губам, чувствуя, как по щекам текут слезы.
– Я не брошу брата. Прости.
– Нет, Ари… – начал говорить он, но на этот раз я прервала его, с силой впившись в его мягкие, голодные губы. Жаркие, как огонь вулкана. Ждущие и зовущие меня каждый раз.
Руки Дайрена скользнули по моей спине, вниз, опустились на бедра. Он с каким-то диким остервенением прижал меня к себе, будто я могла раствориться в нем. Остаться навсегда где-то внутри его тела. Рядом с его сердцем.
– Прости, – повторила я, с трудом отстраняясь. – Нам нужно идти.
– Нет, – покачал головой он и сдвинул брови. Но я видела в его глазах, что он понимает: я не отступлюсь.
– Ты знаешь, я засияю сама. Но, боюсь, у царицы появятся вопросы, Дайрен. Давай не будем усложнять.
Мужчина сжал губы добела. В голубых глазах сверкнули молнии, а затем веки тяжело опустились. Дайрен взял меня за запястье, сжимая так сильно, что наверняка останутся следы.
Но я не жаловалась. Мне нравилось чувствовать его.
Пусть и в последний раз.
Мужчина достал из кармана какой-то камень на цепочке, провернул его с хрустом, и мы засияли, окутанные густым сиреневым туманом.