Лекарство от смерти

Ника сделала многозначительную паузу и тут же продолжила:

– Сэм позвонил мне по уши пьяный, он с трудом рассказал, насколько позволяли его речевые способности на тот момент, что подрался в баре с какими-то китайцами. Ему не слабо досталось, приехала полиция и забрала всю шайку в отрезвитель. Тяжело вздохнув, я оделась и пошла в отделение. Внеся залог, мне выдали твоего «героя» в состоянии, мягко говоря, не очень. В участке ему успели оказать кое-какую медицинскую помощь, вымазав половину ран зеленкой. Вести его к нему домой, как мне показалось, глупая затея: там родители, младшая сестра, и они никогда не видели его в подобном состоянии. Не хотелось, чтобы он поссорился с ними. Я приняла решение отвести его к себе, тем более, дома у меня все равно никого не было. С трудом дотащив его, я постелила Сэму на диване, и уже через несколько минут он валялся в полном отрубе, бормоча себе что-то под нос. За всю нашу дорогу до дома он толком не проронил ни слова, сказал только, что очень переживал, что боялся потерять. Это все, что я смогла разобрать.

– Это звучит… максимально неправдоподобно. Сэм напился, подрался, а сейчас он у тебя. Ничего из этого ему несвойственно… Это что, какой-то розыгрыш, и сейчас вы, на самом деле, стоите у входа больницы? – с трудом осознавая произошедшее, попыталась найти я всему этому логическую опору.

– Мне бы и самой хотелось, чтобы все так было, но… увы, – тихим тоном заметила Ника.

– Слушай, ну просто обалденно. Лучше бы я вообще не выходила из своего обморока. Родителям срать на все произошедшее, они до сих пор не отменили наказание, Сэм нажрался, как последнее животное, вместо того, чтобы прийти сегодня в больницу ко мне, поинтересоваться самочувствием и просто побыть рядом. Если бы он действительно переживал, то находился бы сейчас рядом…

Ноги подкашиваются, я опираюсь на стену, и мое тело медленно начинает опускаться на пол. На глаза накатывают слезы.

– Хочешь, мы подойдем чуть позже? Как только Сэм немного… отойдет..?

– Передай телефон Сэму, – прошу я Нику, игнорируя вопросы.

– Да, конечно…

Вновь шуршание в трубке, отдаленные голоса, скрип двери и вот наконец-то телефон снова у Сэма.

– Моя малышка… ты соскучилась?

Его беспечный тон выводит меня из себя.

– Сэм, а ты знаешь, где я сейчас?

– Кажется, в больнице.

– А ты знаешь, почему я здесь?

– Ты, вроде, упала в обморок, – сомневаясь, ответил он.

– Отлично. Тогда скажи мне, пожалуйста, почему ты, мой парень, вместо того, чтобы поддержать меня сегодня, вместо того, чтобы навестить, валяешься у моей лучшей подруги пьяный, с трудом связывая слова? Сэм, я не ожидала от тебя такого… Я всегда считала, что на тебя можно положиться, но этот случай показал, насколько ты слаб, если сразу пошел пить.

Сэм замолчал, но после виновато протянул в трубку: – Прости… Не знаю, что на меня нашло. Я… очень сильно испугался за тебя, поехал домой, но не мог найти себе места. На звонки ты не отвечала, в голову лезли ужасные мысли, от которых хотелось скрыться, но я не мог.

– Сэм…

– Я не договорил, – оборвал меня он. – Я впервые в таком состоянии и мне самому противно. Если ты не захочешь со мной общаться какое-то время, то пойму. Сама знаешь, что у меня больше никого нет, а перспектива потерять самое дорогое – тебя – выбила меня из привычной колеи. Я виноват, знаю это. Я должен быть сейчас рядом, должен быть опорой, но в результате ты звонишь мне из больницы, а… у меня нет…

– Нет чего, Сэм? – жадно цепляясь за его повествование, спрашиваю я.

– … нет слов, чтобы объясниться.

Он замолчал, ему больше нечего сказать. Я одержала победу, заставила его почувствовать себя виноватым, но почему-то мне не по себе от всего этого. Его искренность задевает меня. Не могу назвать себя мягкотелой, но это очень больно слышать. Больно и приятно. Он, действительно, переживал, да, напился, но переживал… Теперь моя совесть начинает по кусочку поедать меня же, чувствую какую-то вину перед Сэмом. Назвал меня самой дорогой, а ведь мне большего и не нужно, чтобы растаять. Я постепенно отхожу от былого состояния злости и окончательно смягчаюсь.

– Прости меня, я безумно сильно люблю тебя – обрывает создавшуюся тишину Сэм.

– Я…я не знаю, что ответить. – сотни мыслей иглами впиваются в мою голову, а на душе приятное чувство легкости.

– Ответь, что прощаешь. Я обещаю больше никогда тебя не подводить.

Странное чувство.Ощущаю себя десятилетней девочкой, которую обнимает папа. Сэм говорил так уверенно, казалось, разговор заставил его протрезветь, а привычная ясность ума снова вернулась к нему. Не могу больше строить из себя обиженную…

– Прощаю, – говорю я, при этом глупо расплываясь в улыбке. Неожиданно для себя у меня получилось увидеть исток наших отношений. Приятные воспоминания, дополняющие извинения Сэма, окончательно победили во мне пытливое желание заставить его стыдиться.

Мы молчим, я слышу его дыхание в трубке и чувствую себя счастливой. В эту минуту больница казалось такой светлой, а люди, стоящие в очередях, такими беззаботными, как будто они в аэропорту и готовятся сесть на самолет, который увезет из в прекрасное завтра.

– Сэм, я должна сказать тебе кое-что. Родители запретили мне ехать с вами на озеро, но ты уже заплатил свою долю, да и я не хочу, чтобы ты сидел в городе один, когда меня не будет. Езжай вместе с моими одноклассниками, отдохни, – я сама не верила в то, что говорила, никогда бы не подумала, что способна отпустить его вот так вот. Что-то внутри меня поменялось, появилось внутреннее спокойствие и уверенность.

– Нет, мы же хотели поехать вдвоем. У нас было столько планов… Если не поедешь ты, то и мне там нечего делать…

– Перестань. Ни к чему такое самопожертвование. Да и к тому же: кто-то же должен присматривать за Никой в мое отсутствие. Эта чудачка напьется, а потом вытворит очередную глупость.

Сэм замолчал, обдумывая сказанное, но вскоре ответил:

– Ну… ладно. Раз ты настаиваешь. Но обещаю тебе сделать самые качественные видео и фото твоих пьяных одноклассников.

Сэм начинает смеяться, а я подхватываю его смех.

– Обязательно, – соглашаюсь я.

Наш разговор прерывает Анна.

– Сара, ты не одна в больнице. Решай свои вопросы чуточку быстрее.

И действительно: заговорившись, я и не заметила, что собрала очередь из пяти человек, которым тоже нужно позвонить.

– Да, да. Уже заканчиваю, – чувствуя на себе пристальное внимание создавшейся очереди, отвечаю я. – Сэм, мне пора идти.

– Понимаю. Если хочешь, я заеду завтра за тобой в больницу, только напиши заранее, во сколько тебя приблизительно выпишут.

– Хорошо. Люблю, пока, – с этими словами я встаю с пола и вешаю телефон.

Несмотря на ужасный разговор с родителями, Сэм поднял мне настроение. Поверить не могу: я все это время просидела на грязном полу, совсем вылетев из настоящего. Проходя в сторону Анны мимо очереди, я даже немного покраснела. Расселась здесь, как бомжиха. Мда… в этом вся я.

На протяжении всего этого времени Анна была рядом. – Ну что, все хорошо? – и не дожидаясь моего ответа, она тут же ответила сама на свои догадки. – Хотя, можешь ничего не говорить, это написано на твоем лице.

Я лишь улыбаюсь.

– Все, действительно, хорошо.

– Рада за тебя. Но нам пора возвращаться. Ты хоть и держишься молодцом, но сегодня тебе лучше больше лежать, не давая сильных физических и эмоциональных нагрузок на организм.

На обратном пути Анна рассказывала мне о своей работе, о том, как впервые пришла сюда, какие испытывала эмоции. Она также расспрашивала о моей жизни, о планах, мы шли, не спеша, все больше привыкаю к обществу друг друга. Анна поразительно умела расположить к себе, так что становилось комфортно говорить практически на любые темы.

– Ну, все, иди в палату. Тебе нужен отдых. Если хочешь, завтра я покажу тебе оставшуюся большую часть больницы, – подходя к моей палате, закончила она.